Страница 53 из 118
Кроули, третий и последний участник совета, развалился в плетёном кресле, закинув ногу на ногу, и покачивал носком сапога. Его сложившаяся ситуация и не радовала, и не огорчала. Судьба сама раскладывала карты, и если ему достались козыри — это была не его вина и не его заслуга.
— Я представляю Его величество Филиппа III на этой земле, в мои обязанности входит защита города и его жителей, — сказал дон Диего. — Даже если я не располагаю достаточными средствами — это не значит, что я позволю кому угодно прийти и взять нас без боя.
— Что вы планируете делать? — спросил Кроули, разглядывая, как солнце блестит на носке вычищенного сапога.
— Капитан Градос, — позвал губернатор. Молодой человек с готовностью обернулся. — Женщины и дети должны немедленно покинуть город. Потом соберите людей — всех, кого сумеете отыскать. Выдайте им оружие.
— Мы дадим бой? — с надеждой спросил капитан.
— Мы не станем нападать на них первыми, — резко ответил дон Диего. — Но ответим, если придётся. Сколько у нас пушек?
— Две.
Губернатор оглядел холмистый берег, сбегающий к морю. Повсюду была густая, сочная зелень, лишь у самой воды тянулась белая полоса пляжа.
— Две пушки, — протянул Кроули. — Против трёх кораблей. И если я не ошибаюсь в счёте, только на этой красавице, — он взмахом руки указал на самый большой из кораблей, — их восемнадцать. Они сравняют город с землёй первым же залпом.
— Не предлагаете ли вы сразу сдаться? — возмущённо спросил губернатор.
— Я лишь указываю на очевидное превосходство противника, — миролюбивым тоном заметил Кроули. — А что с ним делать — решать вам и дону Джеронимо.
— Мы можем установить пушки на возвышенности и направить на место высадки, — предложил капитан Градос. — Если дойдёт до драки, они будут бить почти в упор.
— Действуйте, — приказал губернатор.
Около трёх часов дня, когда губернатор тревожно мерил шагами свой кабинет, а Кроули, устроившись в тени полотняного тента, маленькими глотками тянул обжигающий чёрный кофе, вернулся капитан Градос. К тому времени шлюпки с кораблей совершили пять рейсов, оставив на берегу примерно пятьсот человек.
— Сколько наших людей удалось собрать? — первым делом спросил губернатор.
— Тридцать семь, — сказал Градос. — Я отозвал всех, кто работал на плантациях. Кроме них, в нашем распоряжении двадцать индейских лучников — но это все наши силы.
— Храни нас, Дева Мария, — обречённо вздохнул губернатор. — А что делают англичане?
— Они встали лагерем на берегу.
— Возможно, хотят напасть ночью, — предположил Кроули.
Губернатор и капитан повернулись к нему.
— Почему вы так полагаете? Их пятьсот человек — этого достаточно для настоящей осады, а у нас даже нет городских стен, за которыми мы могли бы укрыться! Планируй они нападение, хватило бы сотни!
— Если вы ждёте, что они просто пройдут мимо — тогда почему вы отослали женщин и вооружили ополчение? — резонно спросил Кроули.
— Мы должны быть готовы к любому повороту событий.
— Вы умный человек, дон Диего, — спокойно сказал Кроули. — Вы знаете, чем всё кончится. Вы это предчувствуете. С того самого момента, как корабли вошли в бухту — ваше сердце вам всё подсказало.
Губернатор опустил руки, его лицо на миг потеряло гордое выражение, на нём мелькнула растерянность.
— А вы, дон Джеронимо, — тем же гипнотическим тоном продолжил Кроули, — неужели вы верите, что всё кончится мирно?.. Они вторглись на вашу землю. Ради чего?.. Ради золота?.. Но всем известно, что его здесь нет. Тогда зачем? Спросите себя, дон Джеронимо — зачем они пришли, зачем Все… всевышние силы послали вас охранять Санто-Томе?
— Это было само Провидение, — капитан ответил ему вдохновлённым взглядом.
Кроули развёл руками, демонстрируя, что ему нечего больше добавить.
— Наши силы — один против десяти, — сказал Градос. — Но они этого не знают! Мы можем их обмануть.
Он порывисто подошёл к столу губернатора, где была расстелена карта.
— Мы поставили пушки вот здесь, — он отметил место чернильницей, — мне нужна будет дюжина человек, два бочонка пороха и несколько ярдов запального фитиля. Я устрою так, что англичанам покажется, будто нас как минимум сотня.
— Набьёте травой чучела? — с любопытством спросил Кроули. — В темноте и правда будет не отличить.
— Нет, — капитан очертил пальцам волнистую линию по краю холма, — мы разложим порох и фитили. Если завяжется бой, часть людей будет вести огонь из засады — остальные будут поджигать порох, чтобы создать видимость выстрелов. Англичане подумают, что попали под настоящий обстрел, и отступят.
— Прекрасная мысль! — обрадовался дон Диего. — Но я не могу дать вам две дюжины людей. Вам придётся обойтись десятком.
— Как прикажете, — капитан поклонился, прежде чем отправиться отбирать людей.
— Они не сдержат пятьсот человек, — сказал губернатор, глядя на карту. — Даже с этой хитростью. Но они выиграют нам время. Если англичане войдут в город, мы будем драться до последнего человека.
— Похоже, что сражение — дело уже решённое, — заметил Кроули.
— Я не дурак, дон Антонио, — гордо ответил губернатор, вскинув голову. — Его величество доверил мне людей, а люди доверили мне свою жизнь. Если кому-то придётся умереть, то я буду первым.
— Как пожелаете, — пробормотал Кроули и вскинулся из своего кресла. — Я присоединюсь к капитану, если позволите — лишние руки ему не помешают.
— Благослови вас Бог, дон Антонио, — искренне пожелал губернатор.
Кроули передёрнулся, отвернувшись.
Он наблюдал за лагерем англичан, развалившись на ветке огромной цветущей жакаранды. Налетающий ветер заставлял цветы трепетать, и на плечи и волосы Кроули осыпались нежные фиалковые лепестки — такие же, какими была усыпана трава под деревьями.
Люди заполнили весь берег. Бывшие корсары, бывшие головорезы — все, кого Роули сумел заманить в экспедицию в отчаянной попытке собрать достаточно людей, чтобы разместить на пятнадцати кораблях. Жажда золота привлекла к нему людей разного сорта, по большей части из обыкновенного портового сброда. Даже среди его офицеров с трудом можно было бы отыскать порядочного человека.
Кроули смотрел, как они разжигают костры на берегу. Между ними мелькала белая фигура — Азирафель. Кроули старался не смотреть в его сторону, но глаза всё равно притягивались к светлой точке. Он не чувствовал ни обиды, ни гнева — только странное болезненное любопытство. Ему хотелось знать, чем занят Азирафель, но он объяснял себе это тем, что просто хочет понять его планы. Чтобы эффективнее противодействовать им, разумеется.
Капитан Градос распределил людей по укрытиям, раздав каждому порох и отрезок запального шнура. Все ждали, что будет дальше. Густые тропические сумерки упали на берег. Воздух был тих, небо над океаном рассыпалось звёздами. Кроули смотрел на них сквозь чёрную крону жакаранды, качая ногой.
— Идут! — послышался шёпот.
Кроули выпрямился, отвёл в сторону ветку. От лагеря отделилась маленькая группа людей — человек двадцать. Азирафель шёл среди первых, заложив руки за спину и оглядываясь по сторонам. С такого расстояния его лица было не разобрать, но Кроули был уверен, что Азирафель улыбается. Буйство тропиков, пышная зелень и свист ночных птиц наверняка внушали ему благоговение перед могуществом мысли Творца.
Кроули спрыгнул на землю.
— Я поговорю с ними, — предложил он.
— Вы пойдёте один? — шёпотом возмутился Градос. В его голосе ясно читалась зависть — наверняка он бы сам предпочёл выйти к английским собакам и предложить им убираться отсюда.
— Будьте готовы стрелять, если придётся, — велел Кроули, не давая ему времени возразить.
Он спустился с холма по неровной тропинке, остановился под шелестящей акацией. В темноте он так надёжно сливался с корой дерева, что маленькая процессия миновала бы его, не заметив, если бы он не окликнул:
— Кто идёт?
— Люди Его величества короля Якова! — отозвался молодой офицер в первом ряду.