Страница 9 из 15
Он захватил обе мои руки и я попыталась пнуть своего противника коленом. Разгадав мой маневр, прижал меня к себе, крепко обхватив поверх рук. Не успела я помыслить об ударе головой по переносице, как Даниэль молниеносно развернул меня спиной к себе и поймал на удушающий захват… при котором очень удобно, сделав маленький шаг в сторону, съездить противнику локтем по печени, ударить каблуком под коленную чашечку, а потом, проехавшись этим самым каблуком по ноге, еще и вонзить его в стопу. Последнее мне особенно хорошо удалось, он даже охнул, но хватки не ослабил ни на секунду, а ведь именно на это так надеялась!
Попыталась повторить тот же приём и с другой ногой, но дышать вдруг стало совсем нечем. Судорожно вцепившись в его руки, едва слышно прохрипела:
— Отпусти…
— Непременно — если перестанете дергаться.
Выражая полнейшую покорность, уронила руки и замерла, позволив напряжению уйти из мышц — ничего, потом все равно сбегу. Мужчина ослабил хватку, ровно настолько чтобы не потеряла сознание от удушья. И тихо выдохнул на певучем эльфийском несколько слов, слегка коснувшись кончиками горячих пальцев моего лба и цента груди. По телу пробежал озноб. Ох и влипла я!
Он отпустил меня. Не смотря на ощущение какого-то подвоха, тут же пустилась бежать. Меня никто не преследовал. Ускорила бег, но вдруг накатила странная слабость. Переставлять ноги становилось все труднее, воздух будто превратился в вязкий кисель. Я остановилась и оглянулась. Маг неспешно приближался ко мне. И, с каждым его шагом, я ощущала, как возвращаются силы. Только тут поняла, что он со мной сделал — это что-то вроде привязи… Стоит отойти подальше и теряешь силы. Что ж… тогда выход один — убить его. Даниэль остановился:
— Вижу, вы, наконец, поняли миледи? От меня не убежать. Оставьте эти бесплодные попытки.
— Нет! — отказываясь верить в поражение, снова повернулась, чтобы пустится наутек, но не тут-то было. Негромкий голос мага, прозвучал будто совсем рядом со мной:
— Остановитесь… — тут же мои ноги словно приросли к земле, а пальцы на руках похолодели от страха.
— Идите ко мне… — Даниэль стоял все там же и требовательно протягивал ко мне руку, ладонью вверх. Хотелось шагнуть в его сторону. Приказала себе оставаться на месте, боролась, не хотела идти. Однако постепенно все же сделала несколько шагов, а потом уже просто не могла остановиться, пока не подошла к магу вплотную. Он удовлетворенно улыбнулся. Вытащила засапожник и приставила к его горлу, он вновь не стал мне мешать:
— Освободи меня! Немедленно!
— Нет.
— Как знаешь!
Он плавно уклонился от ножа и, перехватил мою руку. Все так же спокойно произнес:
— Не причиняйте мне вреда, не убивайте меня принцесса. Я ни в чем перед вами не виноват.
И тут же мысль о его смерти показалась ужасной. Моя рука выпустила нож, который со звоном упал на землю. Потрясенно смотрела на собственную руку, словно та принадлежала не мне.
В Дуате не жаловали магов, их всех изгнали. Сагр боялся за свою власть, видел в них конкурентов. Я никогда не видела настоящего колдовства — четыре старые колдуньи, что были скорее гадалками или предсказательницами, не в счет. Тем временем, Даниэль объяснял:
— Если я вернусь без вас, миледи, это будет стоить мне жизни.
— Тебя послали именно за мной… — слегка оправившись от изумления, произнесла я.
— Именно за вами.
— Что ты со мной сделал?!
— Это заклятье подчинения, упрощенный вариант — я вновь похолодела — Ну-ну, не стоит так бояться, мне не доставляет удовольствия вас пугать, хотя и приходится. Это всего лишь на пару-тройку часов, чтобы вы вполне осознали с кем имеете дело. А так же выслушали мой рассказ, после которого вы, возможно, перестанете думать о побеге.
— Какой рассказ? О чем? — тем временем Даниэль собирал мое оружие и вернул мне. Неуверенно приняла из его рук свой арсенал и рассовала по ножнам.
— О том, кто вы такая на самом деле — он взял меня за руку и повел за собой без каких-либо видимых усилий. Я по-прежнему пыталась противиться его воле — безрезультатно.
— Я знаю, что была наследницей Дуата, теперь я никто — ответила, сдаваясь на милость победителя.
— Не правда, слушайте…
ГЛАВА 4
ГЛАВА 4
— Все началось девятнадцать лет назад, во время войны. Дуат, Конгор и Ниора объединившись, напали на Трой, а затем на Маджи. Цернунн, которую вы привыкли считать своей матерью, отправилась на войну вместе с Сагром.
Во время похода она родила дочь. Резервные войска Дуата, в стане которых находилась Цернунн, были уничтожены. Она с ребёнком сумела спастись и в повозке добраться до дворца Лас-Ивэн, чтобы предупредить конунга о случившемся. Во дворце она никак не могла найти Сагра и в одном из коридоров её настигла вражеская стрела. К счастью для младенца, висевшего у неё за спиной, стрела не прошла насквозь.
В это время в апартаменты правительницы Маджи — Равенны — ломились воины Дуата. Три дня назад у неё тоже родилась дочь. Королева ещё не оправилась от тяжёлых родов и была очень слаба. Взяв ребёнка, она вместе с кормилицей ушла через тайной ход, что вел в тот самый коридор, где лежала Цернунн.
Как только Равенна показалась в коридоре, попала под обстрел и также была смертельно ранена. Кормилица, сопровождавшая королеву, в страхе спряталась за угол. Женщина изредка выглядывала, выжидая момента, чтобы подобраться ближе и спасти хотя бы ребенка.
Умирая, Равенна понимала: воины Дуата вскоре займут этот этаж, что означало смерть для её недавно родившейся дочери. И в этот момент королева увидела Цернунн. Равенна подползла к ней, подменила детей и, откатившись с чужим ребёнком подальше, умерла.
Вскоре этаж действительно заняли воины Дуата во главе с Сагром. Он был глубоко потрясён, увидев свою жену распростёртой на полу, со стрелой в груди. Но на тот момент Цернунн ещё была жива. Она нашла в себе силы прошептать, что резервные полки пали и войск у Дуата больше нет. Но не успела сказать конунгу, что за её плечами чужой ребёнок.
Сагр тогда смог подавить гордость и с остатками войск покинул замок. В суматохе никто не обратил внимания на мёртвую Равенну, державшую в руках настоящую наследницу Дуата.
Всю сцену в коридоре наблюдала старая кормилица, которая пряталась за углом. Несчастная старуха от пережитого ужаса онемела и никак не могла рассказать королю Харальду о том, что произошло. Не могла она и написать, поскольку была неграмотна.
После смерти королевы её отправили в родную деревню: в замке она держалась только по желанию её госпожи. К тому времени, когда кормилица выучила язык немых, у нее начались проблемы с памятью. Она не единожды отправлялась в Лас-Ивэн, но всякий раз забывала, зачем туда идёт. Возвратившись, она вспоминала все и в горе плакала до тех пор, пока не засыпала. А утром все начиналось сначала.
Так продолжалось долгое время и вся деревня считала её сумасшедшей. С памятью у старушки становилось все хуже. Она вспоминала о своём неотложном деле всё реже и реже. Но однажды всё изменилось.
Дело было осенью. Холодным, дождливым и ветреным вечером старый колдун по имени Огма брёл по дороге в поисках ночлега. В душе он поклялся, что непременно попросится под кров в первый же попавшийся дом, будь это даже жилище самого дьявола.
Дом кормилицы был крайним в деревне и Огма постучал именно в её дверь. Но старуха жила одна. Родных у неё не было, поэтому она очень боялась, что её могут ограбить и открывала двери только соседям, которых знала по голосам. Не слыша ответа на свою просьбу о ночлеге, Огма сотворил заклинание и прошёл сквозь дверь.
Увидев странного, мрачноватого вида старика, по бороде которого ручьями сбегала на пол вода, да ещё и вошедшего сквозь двери, словно привидение, кормилица завизжала, как девица, узнавшая, что за ней подглядывают во время переодевания.
От страха к ней вернулся голос и она тут же стала угощать вошедшего такой отборной бранью, вперемешку с молитвами и заговорами от духов, что колдун, хоть и не такое за свою жизнь повидал, и то по началу смутился.