Страница 7 из 9
— Катя, — прошептал Феликс, устраиваясь рядом. И чуть не свалился со скамьи от бодрого пинка проснувшейся жены.
— Ты что, — возмущенно прошипела она, — сдурел, Сарычев?
— Я подумал, Катюнь, — буркнул он, наваливаясь сверху, — клин нужно вышибать клином. Ну знаешь, как в прививке содержится малая доля вируса.
— Хорошее погоняло для прокурора, — хмыкнула Катя. — Вирус!
— Да погоди, — рассмеялся он и по — хозяйски провел рукой по груди, а потом передвинул ладонь ниже. Обвел требовательным движением пупок и сместил пальцы вниз, ощущая абсолютно гладкую поверхность.
— Чувствую себя педофилом, — усмехнулся он, проникая внутрь.
Катерина негодующе завертелась в его руках, а потом вывернулась из объятий.
— Феликс, прости, — попробовала остановить его.
— Нет, милая, нет, — рыкнул он и добавил угрожающе, слегка стукнув по попе: — Перестань рыпаться, сука!
— Но я не хочу тебя, — пробормотала она, понимая, что не в силах сдержать его натиск.
— А мне плевать, — просипел он. — Ты моя, и никому больше не дозволено до тебя дотрагиваться.
— Феликс, — попыталась образумить мужа Катерина. — Пожалуйста…
Но он уже подмял ее под себя и, невзирая на ее протесты, вторгся внутрь. Зарычал победно:
— Катя, сопротивление бесполезно!
Как будто она этого не понимала. Пришлось расслабиться и даже пару раз подмахнуть. Лет пять назад она бы с радостью отдала почку, лишь бы Сарычев только взглянул на нее, а потом появился Реваз. Хотя ему бы больше подошло имя Реванш. Богатый, щедрый и красивый жених вымел из Катькиной дурной головы все мысли о Феликсе, заставил по — новому посмотреть на себя, возвеличил до королевы, а потом тоже бросил, словно одноразовую посуду. Дождавшись, когда бывший муж перестанет терзать ее тело, Катерина молча прошла в ванную и встала под душ.
— Ну как прививочка? — хохотнул Феликс, заходя следом.
— Стало только хуже. Теперь я понимаю, почему люди отказываются от вакцинации, — отрезала Катя и пригрозила бывшему: — Не подходи.
— Дура, — выругался Сарычев и со всей силы грохнул дверью.
— Ты еще рогами постучи, — хмыкнула себе под нос Катерина.
Глава 4.
Закрывшись в душевой, Катерина в изнеможении опустилась на пол и разревелась.
— Открой, слышишь! — из-за двери потребовал Феликс. — Иначе дверь вышибу.
— Твоему папе не понравится! — крикнула Катя. — Ему потом чинить.
— Катя, — предупредил муж. — Давай поговорим по-хорошему. Приставать не буду, обещаю!
— Ладно, — поколебавшись с минуту, она распахнула дверь, окинула бывшего супруга уничижительным взглядом. — Выйди, я оденусь, и поговорим.
— Хорошо-хорошо, — миролюбиво заметил Феликс и, приподняв руки в знак поражения, бросил негромко: — Сдаюсь-сдаюсь.
Но стоило ей торопливо натянуть нижнее белье, как Сарычев тут же оказался рядом, игриво шлепнул по заднице, попытался облапить. Катя отскочила в сторону, не желая терпеть его прикосновения.
— Хватит выделываться, милая, — негромко обронил Феликс. — Давай попробуем еще раз. Алиса очень переживает.
— Когда ты вздумал стать мачо и трахать все подряд, она тоже переживала. Ты думаешь, меньше, чем сейчас?
— Уже пора забыть мой фортель. Так сказать, прошел срок исковой давности, — хохотнул он, веселясь от одному ему смешной шутки.
— По некоторым преступлениям исковой давности не существует, — напомнила Катя.
— Так это за убийство, — отмахнулся Феликс.
— А ты и есть убийца, — грозно заметила она. — Убийца любви!
— У-у-у, какие мы высокопарные, — хмыкнул бывший муж и шагнул к ней, намереваясь обнять.
— Ты же обещал, — раздраженно фыркнула Катерина и попыталась нанести обидчику удар ногой. Но Феликс, прекрасно зная ее приемы, резко схватил жену за голень. Рванул на себя. Катя упала бы, если бы сильные руки не удержали ее. Бывший муж поставил ее на ноги, но из тисков объятий не выпустил, потерся восставшей плотью об упругие ягодицы, потом больно сжал грудь. А когда Катя попыталась вырваться, сильно заломил за спину руку и надавил на шею. Пальцы мужа впились в позвонки. Аж в глазах потемнело. Катя подождала с минуту, а потом попросила отпустить. Но Сарычев будто не слышал. Наоборот, прижал крепче к мраморной столешнице. Перед носом тут же оказались какие-то флакончики с шампунями и жидким мылом.
— Запомни, девочка, — прорычал на ухо Феликс, нависая над ней. И Катя почувствовала, как ее снова затошнило. — Я решил восстановить наш брак. Тебе придется подчиниться. Станем жить вместе и заделаем еще одного ребенка, — отрывисто бросил он. — Перестань корчить из себя идиотку. Большея этого не потерплю. Иначепеняй на себя!
— Хорошо, — пробормотала она и добавила, глотая слезы: — Ради Алисы…
— Вот и умница, — муж отпустил ее и вподтверждение своих прав впился в губы злым поцелуем. Слюнявым и жадным. — Матери велю положить нас вместе, — заявил он и уже направился вон из бани, когда Катя остановила его.
— Тогда попроси постелить в дальней комнате, — прошептала она. — Я так понимаю, что этой ночью ты мне спать не дашь.
— Моя умненькая кошечка, — осклабился он и, вернувшись, провел ладонью по ее щеке. — Как пожелаешь, куколка.
— Чай пить не хочу, — трагическим тоном предупредила Катя, потирая шею. — Сразу лягу. Может, подремать удастся.
— Не надейся, — довольно хмыкнул он, выходя на свежий воздух.
Катерина устало глянула на себя в зеркало. Отметила мешки под глазами и, найдя на полке у свекрови какой-то приличный крем, спокойно нанесла на лицо. А потом, закрыв веки, принялась лихорадочно перебирать варианты, как раз и навсегда отвадить Сарычева. Минут через десять она вышла из баньки. Быстро прошмыгнула в близлежащий сарай, внимательно огляделась по сторонам и, взяв с собой черенок от лопаты, незаметно прошла в самую дальнюю спальню. Ждать милого.
Этим вечером Феликс Алексеевич Сарычев чувствовал себя победителем. Оказывается, уломать Катьку ничего не стоило. Больше разговоров было о ее крутости и стервозности. А как заломил руку и слегка надавил на шею, так девочка смирилась.
«Рыпнулась, конечно, пару раз, — мысленно хмыкнул он, усаживаясь рядом с отцом на кухонный диван. — Но я ей показал, что значит тягаться с настоящим мужиком. Теперь главное — от себя не отпускать. Жить пока останемся с родителями. Лето. Алисе полезно на свежем воздухе гулять, а не в планшет пялиться. Да и Катьку придется на коротком поводке держать, пока не понесет. Дальше все по накатанной. С работы уволю. Нечего с пузом в офис таскаться. А родится ребенок, сразу еще одним награжу. И у меня имидж поменяется. Отец семейства, трое детей. Солидно, мать вашу. То, что требовалось, в сжатые сроки. Опять-такизатраты нулевые. Катьку по кабакам и театрам выгуливать не надо. Брюлики давно подарены», — мысленно хохотнул он.
Неспешно обсудил с отцом ситуацию в Европе и США и, дождавшись, когда от Катерины к себе в комнату бешеным лебедем пронесется Алиса, лениво направился к жене.
Он толкнул плечом дверь, намереваясь сразу же приступить к осуществлению первой части плана, но что-то заело. Попробовал еще раз. Безрезультатно.
— Катя, дверь захлопнулась, отопри, — тихо постучал он и опешил, услышав твердый негромкий голос:
— Сарычев, отвали. Стучать и выламывать дверь бесполезно. Тут, кстати, дрын от лопаты нашелся. Тебе его не переломить. Поднимешь шум, только перед родителями опозоришься.
— Ладно, — рыкнул Феликс, понимая, что Катерина права. — Я тебе еще припомню, курва, — возвестил он, надеясь, что она услышит.
— Милый, сегодняшний вечер не забудется никогда. Ты растоптал последнее уважение к себе.
Он улегся в зале, накрывшись пледом, но так и не сомкнул глаз, надеясь до завтрака попросить у жены прощения и начать все заново.
«Повышение, блин! А она ломается», — раздраженно подумал он. А утром так и не дождался, когда Катерина Альбертовна изволят встать.