Отель 'Трансильвания'

Дама вздохнула и принялась вдевать нитку в иглу. Мадлен лишь поморщилась, затачивая перо. Покончив с заточкой, она скептически оглядела чернильницу и долила туда немного воды. - Думаю, дело именно в этом. Густые чернила мешают письму.

Вздохнув еще горше, чем тетушка, девушка погрузилась в работу.

К стопке готовых конвертов добавились пять других, когда дверь открылась и в салон вошел граф д'Аржаньяк. Его элегантный наряд свидетельствовал о том, что он успел сменить платье с дороги. Тридцатидевятилетний аристократ был совсем недурен собой, и выглядеть просто красавцем ему мешало лишь выражение лица, кислое и капризное, как у обиженного мальчишки.

- Жервез!

Пяльцы упали на пол, графиня встала.

Граф подчеркнуто холодно поцеловал ей руку.

- Добрый день, Клодия. Я вижу, у вас все в порядке.

Он повернулся к Мадлен.

- Надеюсь, мадемуазель, Париж вам все еще нравится?

Тон графа ясно указывал: лучшее, что может сделать Мадлен, это немедленно удалиться.

- О, Париж восхитителен, граф. Мне не нравится дождь.

Мадлен склонилась в почтительном реверансе, но ей ответили небрежным кивком. Девушка вспыхнула, ее самолюбие было задето.

- Жервез,- мягко укорила графиня.- Мадлен - любимая наша племянница, нельзя с ней так поступать. Или вы еще не отстали от деревенских привычек?

Она произнесла эти слова с улыбкой, но челюсти графа сжались.

- Прошу извинить, моя милая,- произнес иронически он, отвешивая племяннице глубокий поклон.- Я ведь и впрямь только что из деревни. А деревенщину в городе многое раздражает.

- Жервез,- сухо сказала графиня.- Вас раздражаю, конечно же, я. Давайте поговорим, но не стоит втягивать в наши склоки ребенка...

Мадлен уже шла к дверям

- Извините меня, тетушка. Прошу прощения, граф. Мне срочно понадобился учебник по каллиграфии. Я хочу его разыскать. Если пожелаете увидеть меня, я буду в библиотеке.

- Хорошо, дорогая. Я знаю, ты любишь чтение и, надеюсь, не станешь скучать.

Улыбка графини была принужденной. Как только затихли шаги ушедшей Мадлен, Клодия захлопнула дверь, тяжело вздохнула и взглянула в лицо мужу.

- Мои поздравления, мадам,- едко произнес граф.- Вы даже не способны поздороваться мирно.

- Разве девочку обидела я? Но ладно... оставим. Вы просто обеспокоены, а потому и раздражены.- Клодия сжала руки.- Ах, почему вы мне не доверились? Почему не решились рассказать обо всем?

- Чтобы дать вам повод посматривать на меня с жалостью и тайным злорадством? Нет уж, Клодия, благодарю. Поверьте, во мне еще жива гордость.

Граф придвинул к камину тяжелое кресло и упал в него, всем своим видом показывая, что он смертельно устал.

- Разумеется, гордости вам не занимать,- начиная раздражаться, заметила Клодия.- Но почему-то она не позволяет вам быть экономным, а вот швырять деньги налево-направо не мешает ничуть. Граф, вы должны понять: вас ждут серьезные неприятности.

- Ни слова больше! - поднял он руку.- Мои финансовые дела не ваша забота.

Графиня подошла к нему и опустилась на колени, глядя на него снизу вверх. В уголках карих печальных глаз ее блеснули слезинки.

- Но это моя забота, Жервез. Если вы не сможете расплатиться с долгами, король потребует, чтобы я расплатилась за вас.

Граф яростно закивал, отталкивая руку жены.

- Ах вот оно что? Ну теперь, по крайней мере, все ясно. У вас возникли проблемы. На ваше драгоценное состояние покушаются. А прежде, пока вас не трогали, вам и дела не было до меня...

- Вы все не так поняли,- глухим голосом ответила Клодия, чувствуя, что вот-вот расплачется.- Жервез, умоляю, опомнись! Ты же не хочешь нас погубить? Только подумай, чем это грозит. Мы можем потерять не только твои владения, но и дом, в котором живем...

- Вас это только обрадует! - Он вырвал руку.- Вы ведь всегда хотели моего разорения? Вы ведь только и ждете, когда я, как побитая собачонка, спрячусь за вашими юбками и начну жалко скулить...

Жервез выпрямился, откинулся в кресле.

- И довольно слез, мадам, избавьте меня от сцен.

- Ну ладно,- произнесла Клодия, медленно поднимаясь на ноги.- Вы не пробыли дома и часа - какое там, даже меньше! - а мы уже ссоримся. Я устала от этих бессмысленных ссор!

Она сжала руки, стараясь унять нервную дрожь.

- Знаете ли вы, что значит быть нищим, Жервез? Вы думали о том, как и на что нам жить? С какими трудностями нам придется столкнуться? Нет?

- Клодия, только без мелодрам,- отмахнулся Жервез. Однако в его голосе уже не было злости.

- Прошлой весной я встречалась с Лоран Брессан,- отстранение продолжала графиня.- Я видела, как ей живется теперь. Ее муж разорился, но тем несчастья не кончились. Он застрелился, от Лоран отвернулась семья. Мы с ней одного возраста, но она выглядит на все пятьдесят. Седые космы, неопрятное платье... А ее дочери - вы помните их? Вы знаете, какова их судьба?

- Ну, тут, мадам, вы можете быть покойны. У нас нет ни дочерей, ни сыновей. Если мы разоримся, никто, кроме нас, не пострадает.

Жервез встал и направился к двери.

- Поберегите слезы, Клодия. Хватит и того, что вы всюду суете свой нос.

В дверях он обернулся и, взглянув на графиню, добавил:

- Наверное, мне следует поблагодарить вас за то, что вы оплатили часть моих векселей. Но в будущем вы меня очень обяжете, если воздержитесь от подобной благотворительности и позволите мне самому устраивать свои собственные дела. Клодия отрешенно кивнула.

- Как пожелаете, Жервез.

- Я ухожу. К обеду не ждите,- кинул высокомерно Жервез, удовлетворенно заметив, что выдержка вновь изменила графине и слезы, как только он выйдет, хлынут ручьем.- До встречи, мадам.

Выйдя из залы, Жервез быстро пошел длинным коридором дома к конюшне. Ссора с женой доставила ему изрядное удовольствие, хотя в глубине души его шевелились сомнения. Он и в самом деле понятия не имел, каким образом спасти хотя бы жалкие крохи того, что у него еще оставалось. От управляющего шли тревожные письма. Но нельзя же признать, что супруга права! Граф выругался и уставился на преградившего ему дорогу лакея.

- Чего тебе, Сирано?

Лакей поклонился:

- Вас хотят видеть.

Жервез вздрогнул, подумав, что это какой-нибудь кредитор.