Страница 43 из 54
— Еще как! Пуще прежнего!
— А прежде что? Недолюбливал? И дома набедокурил сегодня?
Я собирался с силами и мыслями, придумывая как бы половчее ей объяснить, что я набедокурил конечно, но гораздо раньше и не здесь и именно поэтому теперь я тут, но в это время раздался женский голос в дверях:
— Баб Люб! Опять ты свои народные гадости притащила! Дай посмотрю, что там за смертельно больной.
— Это вы своими тибиотиками люд травите! А у нас все натуральное! Долго что то они за тобой, Свет, ходили, я уж вылечила его почти!
— Не сомневаюсь, — усмехнулась девушка, — как там? «Скушай заячий помет, он ядреный он проймет!»?
Баба Люба, собрав все свои чудо средства, уступила место девушке, судя по всему медработнику местному. Склонившись ко мне своим выдающимся бюстом, девушка меня принялась осматривать и ощупывать, а я залип на ее груди. Без всякой мысли, просто не каждый день такое увидишь, прямо перед носом. По всем правилам моей везучести, раздался голосок Иришки — Ненаглядной и сама она возникла как во сне в дверях, в одежде с чужого мужского плеча.
— А что здесь происходит? — удивленно распахнув свои прекрасные глаза, спросила Ирина.
А на что, блин, это похоже? Хотелось мне спросить. На эротический массаж с ароматической мазью из трав? Ну, вообще, да. Малость похоже. Раз Светка пытается удалить с моей груди знахарские примочки, салфеткой.
— Иришка! Я за тобой! — изо всех сил прохрипел я, заволновавшись, что не поверит, что я ее ищу в чужой постели, практически голый.
Просто адский ад какой то! Ну когда уже будет белая полоса у этой зебры?
— Так это он? — удивленно вскинула брови врачиха, и то, что Иришка кивнула, удивило и меня, — Держи градусник, померяй температуру, я сейчас вернусь.
Ира осторожно присела ко мне на кровать, строго настрого запретив распускать лапы и сунула мне термометр. В соседней комнате раздавались веселые песни и смех, что тут происходит вообще? Как бы моя не удрала опять, на это пати деревенское. Или чего хуже в соседнее село. На дискотеку со своей фонотекой.
— Ириш, я наверное умру, — жалобно проскулил я, впрочем на деле тащился от ее прохладных ладошек, ощупывающих мой лоб и щеки.
— Ты же знаешь, что умирающие люди не лгут? Так вот. Я тебе клянусь, ничего у меня не было ни с Катей, ни с какой другой женщиной. Я тебя люблю, Ириш!
Иришка молчала, но понять верит или нет я никак не мог, она просто грустно меня разглядывала и я решился задать ей вопрос который был важнее всего для меня в этот момент:
— А ты? Ириш, ты еще любишь? Только помни, умирающим нельзя лгать! — сразу пояснил ей, чтобы не вздумала лукавить.
Ира вроде хотела что то ответить, но тут запищал термометр, подождать не мог, окаянный! Ох, елы палы, понабрался уже от бабы Любы!
— Тридцать восемь и три, Леш. От такой температуры не умирают, — улыбнулась Иринка, ну хоть что то!
Глава № 37
Вот именно поэтому я всегда его ругала за небрежное отношение к здоровью. Мне и одного раза хватило по горло, когда он простыл прошлой зимой. Умирал дней пять от температуры 37,1. Симулянт. А тут целых 38,3. Это же вообще кошмар. Для окружающих конечно в большей степени, но и его мне так жалко, что сердце сжимается, только от одного его несчастного вида и тяжело ходящей груди, быстро вздымающейся, то ли от температуры, то ли волнуется. А может все вместе.
Как только Леша услышал, что он не при смерти, тут же сменил тактику ведения боя, решив из пленного и раненного, превратится в нападающего и агрессивного.
— Ириш, а ты почему в одежде этого проходимца? — вдруг, сфокусировав на мне свои шоколадные глаза, спросил Леха, и начал закипать еще больше, нагреваясь уже не только от температуры.
— Наша одежда осталась в «Голодной кошке», ты не видел нас там? Поговаривают приват заказал?
— Заказал. Жену на приват! Не знал, что она у меня такая талантливая, хотел лично убедиться! Я туда и не собирался, но оказалось…
Почувствовав снова назревающий скандал, я решила снова уйти от этих ненужных упреков и разборок, и встала, твердо решив сбежать, но Лешка изловчился и схватил меня за руку в последний момент.
— Останься со мной. Не оставляй меня тут одного, Ириш. Черти знает в чьей постели, у него же на рогах, — совсем изменив тон, прохрипел Лешка, вот же актер погорелого театра.
— Да ладно, тебе не привыкать ночевать не в нашей постели. Я про командировки пока что. А про Катьку … я не все знаю, но … наверное ты не виноват.
— Нашей? — обрадовался Лешка моей оговорке, — хочу в нашу! Поехали домой, Ириш?
Не успела я подумать ехать или нет, как вернулась Света с лекарствами и шприцом.
— Заголяйте филейную часть, больной, — распорядилась врач, а у Лешки исчез весь румянец со щек.
Он до потери сознания боится уколов, хоть в филейную, хоть в какую другую часть. Любым способом избегал именно такого способа введения лекарств.
— Мне уже лучше! Не надо уколов! — протестовал Леха, плотнее заворачиваясь в одеяло, — и вообще у меня страховки нет! Вы не имеете права меня без страховки лечить!
— Да? Ну, так бы сразу и сказали! — улыбнулась Света.
Мне совсем не понравилось, что он пялился на ее грудь, когда я пришла, но эти милые шуточки и улыбашечки мне не понравились еще больше. Света конечно не слепая и видит, что перед ней завидный экземпляр. И хоть и у нее шуры- муры с Сергеем, но запросто же может переключить внимание на моего Леху!
— Света, я сама ему укол сделаю! — вырвалось у меня, исключительно от приступа ревности. Делать уколы я не умею от слова совсем. Даже не пробовала никогда.
— Да! Я только жене доверяю все свои части! — тут же подхватил Лешка, скорее всего подозревая, что ему удастся избежать этой процедуры, да еще и жирно намекнув мне, что весь прям мой с головы до пят.
Света только пожала плечами и наговорив кучу рекомендаций, из которых я запомнила только «обильное питье», собралась выходить, но в дверях возник Сергей, хмуро нас разглядывая.
— Ты откуда тут взялся, болезный? — спросил Сергей глядя на Лешку.
— Из лесу вестимо! — язвительно ответил Лешка сверля хозяина хаты взглядом, полным ненависти.
— И где же дровишки? На которых ты свой зад сюда доставил?
— На дороге осталась, — нехотя проворчал Лешка, — в сугроб влетел на повороте.
— На развилке у кладбища?
— Я почем знаю, где у вас кладбище?