Заложница тёмного мага

Зная свой организм, я бы не удивилась тому, что напряженная нервная система и голодный желудок сговорились для того, чтобы их хозяйка слегка расслабилась. Или даже не слегка. В последнее время я была на взводе, опасаясь разоблачения самозванства, кары за спасение кронцесса, вчерашней вылазки на кладбище и прочих невероятных приключений, свалившихся на бедную меня, что легкий алкоголь, приправленный победной эйфорией, ударил в голову с такой силой, будто я пила чистый виски занюхивая рукавом.

Легкость во всём теле требовала выхода, и вероятнее всего в своем мире мои вторые девяностые нашли бы приключение, а здесь и ходить никуда не надо было. Ол инклюзив****, так сказать.

Мы много смеялись и целовались в ресторане, карете и даже у порога дома. Затем я буквально набросилась на опешившего от моего напора супруга и начав раздевать того на лестнице, таки сорвала с него сорочку в спальне, промямлив что-то о том, что от её белизны у меня рези в глазах. И тут же поскользнулась на круглых пуговицах, рассыпавшихся сухим горохом под ногами.

Айзек подхватил меня на руки, легко, будто бы я ничего не вешу и продолжая целовать меня всё откровеннее, уложил на огромную кровать, прошлую ночь на которой, мне пришлось провести в одиночестве. Лаская мою кожу языком и губами, он медленно пробирался от шеи и ключиц к пупку и границе кружевных трусиков, намеренно избегая возбужденной груди. Соски стояли торчком, требуя внимания, но он спускался ниже, к заключенным в шёлковый плен чулок ногам и сдерживающим лентам тугого пояса.

По одной, медленно и томительно, Хант освобождал сначала ступни, целуя пальцы и подъем, косточку и коленку, а затем разорвав трусики, приник к покрытому теплой влагой изнывающему естеству. Его язык творил невообразимое, распаляя, сводя с ума от жажды. Я изгибалась и требовала, замирала и молила, и он вошёл в меня, глубоко, мощно, в момент доводя до экстаза, лишая сил и наполняя мощью.

Я подалась ему на встречу, вжимаясь пятками в твердые ягодицы и царапала покрытые рунным рисунком плечи, покусывая плоские соски и то место, где на шее в сумасшедшем ритме билась жилка сонной артерии. Не помню сколько раз я кончила, но, когда в очередной раз ощутила в себе толчки, буквально насильно перевернула поддающегося мужчину и оседлала его. Я скакала на нем медленно и быстро, отклоняясь назад и прижимаясь. Его пальцы играли с сосками, распаляя меня пуще прежнего, хотя казалось еще немного и моё сознание не выдержит еще одного экстаза...

А потом я ласкала его ртом, удивляясь тому, как это всё могло во мне поместиться. Твердая, гладкая головка и напряженный, пульсирующий налитой силой член, свели меня с ума, мне будто попался самый вкусный на свете леденец, а я умирала от инсулиновой комы. Он излился мне в рот, а затем притянул меня к себе и поцеловал, нежно, наблюдая за моей реакцией, вбирая шальной взгляд и алеющий румянец. Я так и заснула на его груди, уткнувшись носом в пахнущую сандалом ключицу.

А утром меня ждала расплата.

*Однорукий бандит - электронный азартный автомат.

**Кличка любимого коня Александра Македонского.

***Стоит мужик у букмекерского окна на ипподроме и думает, на какую бы лошадь поставить. Тут подходит к нему старая, облезлая, беззубая кобыла и говорит: «Штавь на меня, мушик. Я хоть и штарая, но раньше шемпионкой была, и сегодня в отлишной форме! На меня больше никто не штавит, выиграю забег - сорвешь большой куш!». Подумал-подумал мужик и поставил на кобылу все деньги. Начинается заезд, кобыла дергается с места, делает несколько шагов, падает на землю и больше не поднимается. Мужик подходит к ней после забега с угрожающим видом, кобыла смотрит на него виновато: - Ну не шмогла я, не шмогла...

****All inclusive - всё включено. Чаще всего система в отелях.

Глава 20.

Нет большего зла, чем чувства вины.

Дорогу до особняка я помнила урывками, и, пожалуй, с удовольствием забыла бы некоторые детали, последовавшей за эпичным возвращением домой, ночи. Уверена, что супруг не стал думать обо не плохо, но избежать вопросов, где провинциальная девица, что провела последние десять лет в пансионе могла набраться такой пошлости, задачей было практически невыполнимой. Поэтому за завтраком, куда я сбежала первой, опасаясь оставаться с Айзеком наедине в спальне и будить пикантные воспоминания со мной в главной роли, радостно вывалила на него вчерашнее, едва тот вошёл в столовую и наполнил чашку таем.

- Вчерашние сестрички замешаны в привороте на Себастьяна. По крайней мере одна из них наверняка. А вот какая - сказать затрудняюсь, - отрапортовала я, намазывая третий тост крыжовниковым джемом. С бодуна я могла бы сожрать слона в шоколаде, и до прихода Ханта я уже отведала кашу и омлет с пятью полосочками хрустящего бекона.

- Не удивительно, они же двойняшки. Да еще эта идиотская привычка одеваться одинаково. - Согласна по всем пунктам, в детстве безусловно, это смотрится мило, но, когда девицы достигают брачного возраста, а ходят так, будто одна из них носит с собой ростовое зеркало, это смотрится, мягко говоря, странно.

- Почему твой кулон на них не среагировал? - задала я один из десятка вопросов, беспокоящих меня.

Айзек несколько мгновений молчал, словно взвешивая, что ответить, а затем заговорил:

- Я должен извиниться пред тобой, Клер, - отложил чашку супруг и взгляд его затуманили тени прошлого. - Я его вчера не надевал, и вся сдвоенная сила воздействия пришлась на одну тебя. От сюда и откат, - а вот это уже намек на мои вчерашние похождения, впрочем, без упрёка или укора, тем более без подначки. - Впервые за долгое, поверь мне, очень долгое время, у меня появился шанс напасть на след Потрошителя и я, поправ цели Венца отдал предпочтение своей личной вендетте.

Слушать о том, как кто-то незнакомый и безразличный тебе находит свою семью зверски растерзанной в сто крат сложнее, когда человек тебе знаком и дорог. Я едва удержалась от слез, слушая скупые подробности когда-то враз осиротевшего супруга. И не заплакала я лишь потому, что видела - моих слез ему не надо. Он не воспримет их слабостью, но жалость ему сейчас не по карману.

- На Клодин я нашёл несколько капель крови, не принадлежащих ни ей, ни родителям. Я сохранил её ночную сорочку, а когда достиг мастерства.. .сделал три поисковых амулета. Два выдохлись.

- И это твой шанс.

- Да. Никогда более на месте преступления не находили его кровь. У меня нет ничего, кроме этой, последней попытки. Я тогда не пришёл ночевать домой, Клер, понимаешь? Шлялся с друзьями по кабакам. - Как я могла злиться? Уверена, я бы тоже во главу стола поставила своих родных и желание отомстить. К тому же его последние слова: он винил себя за то, что выжил, хотя вероятнее всего Зенон был ещё одной жертвой из прочих. И ему не дано обрести покой, пока любимые не будут отмщены.

Это я могу понять.

- Тебе не за что просить прощение, по крайней мере у меня. С Цессом и главой МагКонтроля, думаю, разберешься сам. Теперь ты не один, и Айзек, - поймала я его взгляд, - ты можешь на меня рассчитывать, всегда, прошу лишь об одном - говори без утайки. Надо будет - потерплю. А предупрежден, значит вооружен.

- Договорились, - выдохнул Хант.

- Договорились, - выдохнул Хант. И с жадностью вглядываясь в меня сказал: - Ты должна знать, Клер, я практикую Анима Эсор*.

Не знаю какой реакции тот ждал от меня, по всему выходило, что мне должно было подскочить и отречься от него в то же мгновение, как он произнес эту крамолу, или залить накрахмаленную скатерть слезами, проклиная тот день, когда мой папенька согласился на договорной брак с этим чудовищем, но я понятия не имела, что значит сие словосочетание и как реагировать не понимала.

- Эм, ну допустим. - Ответила я, выдержав мхатовскую паузу, а что еще сказать - не знала, и раз молния не прнзила меня на этом самом месте, значит еще не всё потерянно. - Прости Айзек, я понятие не имею, что это значит.