Страница 11 из 15
Оказывается, у него долго была лихорадка, возможно, он бредил, но его вылечили, выходили. Какое-то время он спал беспробудно, теперь проснулся и стал приходить в себя. Мрина, так, вы помните, звали эту девушку, все это время ухаживала за ним, присматривала, пока хозяина-охотника не было на месте. Тому следовало регулярно проверять выставленные силки, ловушки. Это, сами понимаете, занимало у него некоторое время. Собственно говоря, когда Руиф очнулся и стал ходить, охотник тут же вернулся. Появился он не сразу, но в какой-то момент, когда Мрина уже накрыла на стол, она повернула голову, и на поляне появился охотник. Он нес с собой связку пушистых тушек. Отдельно за спиной у него висело несколько крупных рыбин. Никакого лишнего оружия и снаряжения. Еще была одна странность в их жизни: по какой-то причине они не держали при себе собак. Обычно собаки сопровождают человека на охоте, охраняют его жилище. Он отметил, что потом об этом следует у девушки обязательно спросить.
Хозяин нежно посмотрел на девушку, о чем-то ее спросил. Разговаривали они на непонятном Руифу языке. Впрочем, теперь все было предельно ясно. Охотник с улыбкой узнал хорошую новость и долго о чем-то еще говорил с девушкой. Она неуверенно покачала головой, сходила за куском ткани и знаками показала парню, чтобы тот следовал за ней. Они спустились вниз, там действительно оказался берег реки, укрытый плотными плавнями. Удобный помост вел к открытой части водного пространства, течение которого даже не угадывалось. Руиф отметил, что помост выложен из обработанных инструментом досок. На берегу стоял берестяной короб, плотно закрытый деревянной крышкой. Парню следовало вымыться. Мрина показала на кусок глины в берестяной кадушке, на воду, на сухую ткань, которую принесла с собой, все вроде стало предельно ясно для него. Дальше ее присутствие здесь было необязательным. Она спокойно ушла, странно, но, ни одна доска даже не скрипнула под ее ногами. Руиф проводил ее взглядом, потом скинул одеяло-шкуру. Оглядел себя. На его смуглой груди осталось красноватое пятно от удара. Его происхождение было вполне ему понятно. Еще он заметил, что ранее был вымазан каким-то составом, который, наверное, изначально был липкий, от него на теле остались грязные разводы. Возможно, что его, таким образом лечили. То есть натирали жиром или медом. Глина оказалось не простым моющим средством. Ею следовало натереться, а потом смыть. Он таки сделал, размазал немного глины поверх рук, ног и лица. После Руиф на всякий случай потрогал рукой воду, опасаясь, как бы та не оказалась слишком для него ледяной. Но ничего, кажется, терпимо. Очевидно, что протока на данном участке прогревалась солнцем. А то место, где он упал с камня и оказался в смертельном водовороте, находилось далеко отсюда.
Он сел на подмосток, тот предательски заскрипел под его весом. Тут же на бамбуковом шесте висел огромный деревянный черпак. Парень стал дальше натираться составом и частично смывать с себя слои глины и грязи. Волосы ему пришлось мыть отдельно, глина для этой цели, увы, не годилась. После водных процедур он вытерся, и когда повернулся, обнаружил, что на берегу лежит стопка чистого мужского белья и какая-то одежда. Как оно там оказалось, он этого даже не заметил. Теперь данный факт его сильно смутил, но вокруг также никого не было, чуть дальше и выше стояла плотная стена кустов. Он быстро оделся. Кальсоны и домотканая рубаха были велики, их пришлось заправлять и плотно стягивать специальной тесьмой. А верхние штаны и безрукавка оказались в самый раз, он обулся в чужие стоптанные мокасины, прошелся. Повесил на место черпак, закрыл крышку короба, встряхнул ткань, повернулся и вздрогнул, рядом стояла Мрина. Ее невысокая фигура словно выросла из-под земли. Поборов страх, парень протянул ей ткань, поблагодарил, низко поклонился. Она показала на шкуру, сама встряхнула протирочную ткань и повесила сушить на тонкую веревку, которую он раньше даже не заметил. Оказалось, что он ничего сразу не видит, словно не придает значения. Шкуру пришлось нести ему. Обратно они шли вместе, парень пропустил девушку вперед и внимательно разглядывал ее сзади. Она спокойно шла, затем повернулась и лукаво спросила:
– Що? Залюбовался?
Это на мгновение привело его в некоторое замешательство, возможно, Руиф ею точно залюбовался. Еще он отметил, что ему стало смешно и грустно одновременно. Он после некоторого времени одиночества, голода и постоянной борьбы за свою жизнь, наконец-то встретил людей, ему даже успели спасти жизнь, вылечили, и теперь все понемногу укладывается в некие рамки стабильности. Что ждет его впереди? Этого он пока не знает, но Мрина уже успела ему понравиться. Теперь даже охотник оказался не таким страшным и непонятным, как это было с первых минут их знакомства. Толи еще будет, если первые жители этого места оказались такие забавные. Следовало бы еще понять, как ему вернуться обратно, домой.
Медленно тянулись дни, время словно остановилось для него. Вы спросите, чем они занимались все это время? Все очень просто, хозяйством. Если охотник еще ходил на недалекие расстояния, чтобы проверить состояние поставленных им ловушек и капканов, то Мрина готовила различные заготовки на зиму. Обычно нужно было высушить некоторые сорта трав, выкопать полезные корни, прополоть небольшой огородик, правильно обработать шкуры пойманных охотником пушных животных. Она еще ловила рыбу на реке, сама собирала дикий мед, кормила каких-то своих, но совершенно диких животных. Занималась кулинарией, если это было нужно. Руиф помогал охотнику, помогал Мрине, а в свободное время мастерил. Так он очистил небольшой участок у воды, построил там глинобитную баню на сваях. Каменка получилась неплохой. Для удобства он даже соорудил невысокие полати. Правда, они выглядели грубыми, но потом оказались вполне надежными. Помещение изначально было темное, сказалось отсутствие элементарного стекла для окна. Оконный проем закрывался крепким ставнем. Внутри следовало использовать простую лучину. Потом охотник натянул в окне бычий пузырь, это несколько решило вопрос с дневным освещением. Что такое баня, жители этого места знали, они сами могли в своем чуме устроить настоящую сауну, но после того как Руиф закончил строительство, и каждый смог насладиться этим удобством, благодарность их была сердечной. Парень прикинул, что в такой баньке можно прекрасно пережить холодную зиму, протапливать потихоньку. Яранга для него была слишком странным сооружением. Спать в ней было довольно сложно, всегда просыпаясь в ней, он вздрагивал, очевидно, сказывалось отсутствие света и чистого воздуха. Этот утренний испуг был для него тяжелым испытанием. Он пытался спать на природе, у костра. Достаточно было взять пару шкур, но оказалось, что именно так спит сам охотник. Парень стеснялся, не хотел мешать остальным. Руиф построил отдельную хижину. Но жить в хижине оказалось уже не так просто.
Как-то после дождя все вокруг стойбища стало невообразимо грязным, топким. Все имеющиеся тропинки были скользкие, это в корне не устраивало нашего героя. Жить на природе оказалось не так просто, как кажется. Это не дача, даже не сельский поселок. Про наличие городков и деревень Руиф слышал от Мрины, но все это было где-то далеко, не тут. Для дальнейшего удобства Руиф выложил всюду дощатые и коростяные тропинки, которые чередовались с каменными ступеньками и небольшими аккуратными площадками. В хозяйстве имелась настоящая двуручная пила. Откуда она тут взялась, трудно сейчас сказать, вероятно, охотник прихватил ее из какого-то определенного заброшенного людьми места. Доски парень умел хорошо распускать с бревен. Только вот сухих бревен у охотника не оказалось. Плавник, который сплавляли по реке, следовало отбуксировать к стойбищу, вытянуть на берег и высушить. Тоже самое касалось и распиленных бревен. Получается, их кто-то рубил, сплавлял, а они их забирали себе. Парень не знал, что охотник имел некоторые договоренности с лесорубами, они ему разрешали брать остатки плавника после сезона. Но охотник не видел в них особой ценности. Обычно в виде дров поселенцы использовали сухие ветки, которые легко было собирать. Руиф сам срубил пару деревьев. Обрубленные ветки откинул в сторону, они пойдут на дрова, сами бревна он сначала подсушил. Что-то пошло на постройки, что-то он сразу распилил, поколол, приготовил на зиму. Старик часто помогал ему, если считал, что это следует делать. Часть кирпичей они изготовили из глины, их пришлось немного обжечь в небольшой установке. Сам бы он никогда не справился.