Страница 11 из 12
Именно из-за последнего мы все теперь и были вынуждены находиться в малоприятном обществе Правителя. Он с подчёркнуто вежливым выражением лица внимательно оглядел всех бледнеющих придворных, не забыв ни одного, затем показательно медленно, стараясь устрашить всех ещё больше, сложил руки на могучей груди. И, направив пристальный взгляд на меня, вкрадчиво поинтересовался:
— Что здесь происходит?
Подумав немного, опустив руки и не демонстрируя более проигнорированную ткань, я задала встречный вопрос:
— А вы почему интересуетесь?
— Хм, — выразительно протянул Правитель, задумчиво надул губы, покивал с умным видом и откровенно издевательским голосом ответил, — Наверно, не потому, что половина моего двора пропала в неизвестном направлении, а библиотека, древняя, между прочим, и очень ценная, подверглась нападению, в ходе которого лишилась нескольких запретных фолиантов и библиотекаря.
Как-то неосознанно все мы повернулись к моложавому старичку в тёмном балахоне. На его седых волосах виднелась отчётливая проплешина, скукоженные руки чуть дрожали, как и подкашивающиеся ноги, но выражение лица было решительным, почти упрямым. Я невольно прониклась к этому мужчине уважением. В его возрасте и с его здоровьем покинуть родные стены библиотеки, заявиться ко мне и требовать вернуть украденные книги, было настоящим подвигом.
Как-то инстинктивно, не отдавая себе отчёта в собственных действиях, я откинула кружевную ткань за спину, прикрывая прирытые остальной тканью книги. Те самые три запретных фолианта, которых мне даже касаться запретили, не говоря уже о наглом воровстве.
Была надежда, что среди вороха разноцветных тканей, окружающих меня со всех сторон, щедро разбросанных по полу чьей-то заботливой ручкой, книги не найдут.
Надежде было суждено сдохнуть в мучительных конвульсиях.
Я это точно поняла по снисходительному взгляду Правителя. А потому, решив спасти саму себя, выдала:
— Библиотекарь сам пришёл, — причём сказала я чистую правду, ещё и покивала, выразительно так глянув на старичка.
Тот подавился от возмущения и аж побагровел весь. Особенно после того, как я ему очаровательно улыбнулась, мысленно велев заткнуться и не вякать.
— Верю, — кивнул дракон, — а все остальные?
— Ну, фактически, они тоже все сами пришли. Кроме лорда Паровэса, его насильно затаскивать пришлось.
И все опять повернули головы в одном направлении, взглянув на упомянутого артефактора. Тот, натура горделивая и принципиальная, обижено одёрнул края камзола, выпрямил спину, вздёрнул подбородок и одарил меня уничтожающим взглядом. «Теперь ты поплатишься» — читалось на его самодовольной морде.
Наи-и-ивный! Глупый-глупый лорд, даже не догадывается, что платить придётся ему самому. Он посмел угрожать мне, ослушался моего приказа и вот теперь ликовал, когда запахло жареным. Я такого не прощаю. И не забываю.
Моя ласковая улыбка была ему красноречивым ответом на превосходящий взгляд. И уверенность мужчины заметно поколебалась. Он даже нервно поправил артефакт Охраны, висящий на шее на тонкой золотой цепочке.
— И к чему же всё это было? — перевёл на себя моё внимание Киан.
Повернув голову, я широко ему улыбнулась. Половина собравшихся заметно вздрогнула.
— Это всё надо, — важно отвечала я, не переставая улыбаться.
— И для чего же? — на его губах тоже заиграла едва заметная улыбка.
— Для дела, — не хотелось мне раскрывать все карты.
К тому же, было забавно вот так вот общаться.
— Для важного? — заговорщически осведомился Правитель, повергая всех вокруг в ещё больший шок.
— Для очень важного, — заверила я его, покровительственно кивнув.
Его улыбка стала отчётливее.
— Ну, — хмыкнул он, — раз для очень важного дела, тогда можешь баловаться дальше. Но книги отдай.
— Отдам, — кивнула я тут же с самым честным выражением лица. И, естественно, отдавать я никому и ничего не собиралась, а потому нагло добавила, — вечером.
Правая тёмная бровь Киана медленно выгнулась дугой, показывая весь скептический настрой своего владельца. Мило улыбнувшись, я добавила и ещё кое-что:
— Через неделю.
Уголки его губ поджались в с трудом сдерживаемой улыбке, отчего на щеках появились совсем маленькие, почти незаметные, но очень очаровательные ямочки. Приободрённая этим безмолвным согласием, я решила обнаглеть категорически, тихо-тихо шепнув:
— После Нового года.
Благо тут осталось всего две недели. И того у меня в запасе будет три, которых вполне хватит, чтобы не просто переписать себе информацию, а ещё и заучить её.
— Ну и зачем тебе язык северных дроу? — спокойно спросил дракон, не показывая недовольства, раздражения или неодобрения.
— Пригодиться, — мило улыбнулась я ему, — а почему они хранились среди запрещённых книг?
— А об этом я тебе потом расскажу, — отказался он говорить при всех, зато коварно улыбнулся и невозмутимо добавил, — на ужине.
И с этими словами Правитель просто развернулся и ушёл. Не знаю, что потрясло собравшихся в моей гостиной больше: само явление их Правителя, его доброжелательность, его слова или то, что мне всё сошло с рук. Думаю, последнее всех откровенно бесило.
— Ну, чего замерли? — хлопнула я в ладоши, привлекая всеобщее внимание, — За работу!
Придворные слуги обменялись обречёнными взглядами, поняли, что помощи ждать не от кого и, трагично повздыхав, вернулись к прерванным делам.
— Я тебя ненавижу, — простонала Кени слабым голосом.
Она лежала на обтянутой кожей кушетке, бессильно свесив руки и устало прикрыв глаза. Её кожа, не прикрытая коротким белым халатиком, была покрасневшей и явно зудящей. Зато как она блестела! И больше ни единого волосочка! Нигде!
— Оно того стоило, — улыбнулась я ей.
— Катись к Тьме, — не согласилась со мной девушка, которую последний час мыли, драили, начищали… чего только с ней не делали! Незамеченным не осталось ни что!
Кожа, волосы, лицо, руки, ногти, брови, ресницы, губы — всё подверглось тщательной проверке на прочность. Зато теперь она выглядела невероятно красивой, нежной, как розовый бутон ароматной розы, невинной, милой и очаровательной. Правда, уставшей, но это не беда.
— 12-
— И что, — слабым голосом проронила она, с трудом шевеля непослушными губами, — так теперь каждое утро будет?
Я тут же скривилась, представив себе подобное.
— Конечно, нет, — поспешила успокоить девушку, присаживая на стул за столиком, — например, волосы на теле больше не вырастут. Согласись, это приятная новость.
Кени в ответ густо покраснела и решила ничего мне не отвечать. Подавив улыбку, я продолжила делиться с ней планами на будущее:
— Волосы на голове при правильном уходе начнут быстро расти и будут крепкими и здоровыми. Ногти будут длинными и красивыми, кожа гладкой и шелковистой, не будет мешков под глазами. Всё, что от тебя требуется, каждое утро выполнять ряд несложных правил, про которые я тебе подробно расскажу и напишу. Ты умеешь читать?
Красная от смущения Кенелим поджала губы и отрицательно покачала головой.
— Плохо, — подвела итог я, — но не смертельно. Научишься.
— Как ты научилась? — неожиданно спросила она.
Открыла глаза, повернула голову и с любопытством на меня взглянула. С таким искренним любопытством, будто ожидала своим неожиданным вопросом вызвать во мне какие-то тщательно скрываемые воспоминания. Глупый и наивный ход, со мной такое не срабатывает.
— Я научилась быстро, надеюсь, на тебя не придётся тратить много времени, — довольно жестко отозвалась я ледяным тоном и добавила с намёком, — не стоит играть со мной, Кени.
Меня не зря не любили все придворные моего короля. Да что там, сам король меня тоже нередко не любил, прямо как и вся его семья. Но если королевская чета понимала, что они нуждаются во мне, то остальные… остальные меня просто ненавидели. И я их даже понимаю и не осуждаю.