Такой финал

— Старый вариант «Рухнувших небес». Мой наставник говорил, что ее написал «Пылающий щит», один из основателей братства.

— Амор мне рассказал о смысле молитвы для божества. Для него молитва как маяк, который показывает, куда надо обратить свое внимание. Он видит все, что связано с тьмой, но не все может осознать. Он чувствовал твою молитву.

— А разве могло быть иначе? — пожал плечами Арт.

— Ты… — нахмурился Мак. — Ты молился ему?

— Я молился тьме, но так как он и есть тьма, то… — паладин пожал плечами. — Не вижу противоречий.

«Чистейший» покинул комнату, а Мак уставился на задумчивую Левитанию.

— Кажется, я нашел отличного кандидата на роль императора…

— Я специально оставил войска в таком виде, — пояснил Арт, указав на толпы скелетов, гниющих трупов и големов плоти, равномерно распределенных по ущелью. — Через ущелье могут пройти только те, у кого есть артефакт-пропуск и не больше сотни живых за один раз.

— Трупы гниют, — сморщился Мак от вони. — Надо что-то с этим делать.

— Сделать новых трупов, — кивнул Арт.

— Не так категорично, но смысл примерно тот же. Даже у меня не хватит силы, чтобы удерживать гниение у целой армии, — кивнул Мак. — Однако сейчас у нас будет намного больше проблем и противник быстро подготовится к нападению нежити.

— И что нам делать? — вмешалась в разговор Левитания.

— Укреплять нежить, — вздохнул темный подмастерье. — Я думаю, как минимум по три руны привязки конструктов к костям. Для обычного мертвого солдата этого должно хватить.

— Голему будет мало, — покачал головой Арт. — В прошлый раз нас не ждали. Сейчас они будут готовы к армии нежити.

— Именно поэтому мы не будем действовать в одиночку, — кивнул Мак. — Помнишь, я показывал тебе карту Империи? На границе с Саторией у нас целая цепь крепостей. На их территории аналогичная картина. Я предлагаю сообщить восточным кланам о том, что мы идем на Саторию. Мы проникнем в Саторию со стороны степей и одновременно ударим по одной из крепостей. Затем обезопасим фланги и получим огромный коридор, по которому смогут пройти наступающие войска.

— Если ты хочешь идти вместе с восточными кланами, то обычные мертвяки нам ни к чему, — покачал головой мертвый паладин. — В бою они мгновенно полягут под «Изгнанием света». А если саторцы хорошенько вложатся в это дело силой и сделают его массовым — большая часть армии мгновенно превратится в кучу гниющих костей.

— Знаю. Поэтому, как только мы захватим плацдарм и хлынут наши войска, мы соединим всех мертвых и будем собирать боевых големов. Только их.

— Их простым изгнанием не уничтожить, — кивнул Арт. — И у войск появится мощный атакующий кулак, который не жалко бросить в пекло.

— Идеальный план, не учитывающий одного, — вздохнул Мак. — Степняки.

— Что с ними не так? — вмешалась Левитания, до этого внимательно слушавшая рассуждения темного подмастерья и паладина.

— Неизвестный элемент, — начал объяснять Арт. — Сейчас они согласны нам помогать, но в любой момент могут ударить в спину.

— Но они же…

— Степь не подчиняется никому. Над ними нет никого. Это принцип вольных конников. Собственно, именно поэтому у них нет государства. Они не признают правителя даже внутри своих территорий.

— А как тогда они воюют? У них нет одного командира? — удивилась девушка.

— Есть несколько избранных вожаков, которые общим советом ведут в бой степняков, но обычно это сводится к тому, что они делят территории, которые будут грабить, — пояснил Мак. — По крайней мере, в мемуарах старых полководцев про степь говорят только так.

— Между собой они связь должны держать, — покачал головой Арт. — Иначе бы их быстро перебили.

— Да, должны, — кивнул Мак. — Но меня больше интересует, что у них на уме. Так, хватит болтать. Пора за дело!

Мак указал на небольшую площадку и скомандовал:

— Шкаф мы поставим сюда. Нам потребуется несколько дней для подготовки.

— Что ты собрался готовить? — поинтересовалась Левитания.

— Для начала надо связаться с восточными кланами и передать наш план. Я смогу это сделать через тьму. Еще нам нужен переводчик. Не думаю, что мы найдем много говорящих на имперском в Сатории.

— И где ты возьмешь переводчика? — задумчиво поинтересовалась Левитани. — Степняки должны знать саторский.

— Зачем нам степняки? Нам нужен переводчик, которому можно доверять.

— А такие бывают?

— Самый лучший переводчик тот, кого не надо пугать смертью, — хмыкнул Арт.

— Да, потому что он уже умер, — согласно кивнул Мак и отправился в шкаф, откуда вернулся со студенческой тетрадью и инструментами для ритуала. — Духи не мой конек, но кое-что мы все же можем сделать.

Темный подмастерье принялся наносить ритуальный рисунок, постоянно подглядывая в тетрадь.

— Решил призвать призрака?

— Да, но не совсем простого, — пояснил парень, выводя очередную руну. — У нас очень много условий для такого призрака. Он, например, обязательно должен в совершенстве знать саторский и имперский.

— Разве можно призвать душу, ориентируясь на ее знание языка? — с сомнением поинтересовался темный паладин.

— Обычно нет, но есть важный нюанс, — Мак оторвался от руны и поднял взгляд на Арта. — Моя кровь…

Акимура осмотрел собравшихся и остановил взгляд на трех пустых стульях.

— Итак, — задумчиво произнес он. — Я так понимаю, что послание получили все. И собрались мы здесь именно из-за этого.

Акимура положил угольно-черную старую монету.

— Я, если честно, подумал, что эта птица принадлежит Маку, — подал голос Геулерон. — Однако, насколько мне стало известно, птица прилетела только к нам.

Глава «Падающего листа» положил на стол свою монету.

— Во время обеда на потолке, над столом, появилась черное пятно. Из него мне в тарелку и угодила моя монета, — произнес Дариус, выкладывая свою монету.

Каждый из присутствующих клал свою монету и коротко рассказывал свою историю. Последним был Плевок.

— Он отдал ее мне во сне. Проснулся, а она у меня в руке лежит.

— Кто он? — тут же уточнил Акимура. — Нам всем выдавали монеты обезличенно.

— Как кто? — усмехнулся Плевок. — Мак, конечно.

— Крайне необычный способ для него, — заметил Геулерон. — А он не сказал, зачем он нас собирает и…

В это мгновение из-под столика, стоявшего у окна, вынырнула тень. Она проползла по полу и сконцентрировалась на сидушке одного из стульев. Секунда — и под взглядом собравшихся тень соткалась в лысого мужчину.

— Прошу прощение за ожидание, — произнес он. — Меня зовут Кратос. Я один из проклятых императором темных магов.

Кратос обвел собравшихся взглядом. Заметив Геулерона, он с усмешкой кивнул и вытянул раскрытую ладонь к соседнему стулу. Дунув на нее, он заставил тьму на руке превратиться в черное облако, которое тут же уплотнилось и превратилось в старую ведьму.

— Чего вылупились? Кого тут ожидали увидеть? Уриная? — усмехнулась старуха.

Кратос тем временем сформировал Шар из тьмы и водрузил его на оставшееся свободным кресло. Шар тут же подрос в размерах и медленно начал вытягиваться, постепенно приобретая форму человека.

— Что же, раз все собрались, я думаю, не стоит дальше тянуть, — не стал дожидаться окончательной трансформации Кратос. — И суть нашего сегодняшнего сбора — это вторжение в Саторию.

В зале повисла тишина. Проклятый не спешил продолжить, а главы кланов пытались переварить то, что он сказал. В это время из черного шара наконец сформировался мужчина, на вид лет тридцати.

— Простите, — виновато произнес он, когда наконец закончил трансформацию. — Переходы через стихию всегда давались мне тяжело.

— В каком смысле вторжение? — первым задал вопрос Акимура. — Вы понимаете, о чем говорите?

— Граница с Саторией — самый укрепленный участок на протяжении всех границ империи, — вмешался глава клана «Восточный щит». — И укреплен он не только с нашей стороны, но и со стороны противника!