Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 13 из 19

– Тебе что нужно? – ядом окатила. Обронила недоуменно, с презрением и даже скривилась, будто кислого сожрала.

– А Стася дома? – До смерти буду помнить лицо девушки, когда её дочь спросил.

– Ты совсем что ли попутал полюса? – гневом налился её взгляд. Брови надменно взмыли: – Не в курсе, что она с Новодворцевым встречается? – язвительно, не скрывая желания уколоть побольнее.

На меня ступор напал. Милая женщина, умела донести простую истину, что такому ушлёпку и нищеброду делать нечего подле дочурки.

– Не смей к ней лезть, мальчик! – с холодной угрозой. – Служи себе, морды бей… – опять поморщилась, будто я занимался чисткой сортиров, и от меня воняло жутко, – а Стаську оставь в покое. Она птица другого полёта. Девочка красива, не про таких как ты, да и… свадьба у них скоро…

Где искать компанию я знал, а по пути на Наташку наткнулся. Не хотел ее брать, так ведь она как пиявка. И слезы эти… бабские… причитания… А потом оказалось, что она была как нельзя кстати. Я даже порадовался, что она рядом. Готовая, услужливая, влюблённая и глупая. Прижималась, в глаза заглядывала. А я горе заливал: пил, улыбаясь; шутил, подыхая… Глядя на с* лживую – она напротив сидела и так на меня смотрела, будто от счастья слов не находила.

А потом добила – всё так же на меня таращилась, подтвердила, что выходит за Илюху. Он там что-то про свадьбу нёс… про любовь… верность, ещё какую-то хрень… Признаться, смутно слышал его сахарную болтовню – сердце яростно в грудь долбилось, а эхо ненормальное слух притупило. Поэтому я, только для вида кивая, «ага» и «угу» бросал.

Ну и Стаська кивала:

– Да, да… – болванчик тупоголовый. Да на меня смотрела, точно я ей предложение делал, а не Новик.

Дрянь такая… беззастенчиво красивая.

Теперь я чётко видел – Стася была вся пропитана ложью. По-другому быть не могло. Видимо, это порода такая для суровых времен выведенная – с* многоликая и лицемерная. И рождалась в определённой семье, «дар» укреплялся с молоком матери. А если учесть, кто её родил и какими заслугами мамаша славилась, даже удивляться не стоило – дочь с лёгкостью могла переплюнуть родительницу.

Так что, да, вся семейка гнилая… И мамаша в частности. Шалава, воровка. Так и запомнил с детства. Когда мать только начинала пить – рыдала, рассказывая, что отец вместе с Лушиной работал. Заведовали складом и пайковой частью. На отца недостачу повесили, а Лушина, с*, осталась не при делах.

Ещё бы, спала не только с батей, но и с другими начальниками, вот они-то её и отмазали – всю вину на Званцева скинув. Он-то, олух, может и мальчиком для битья оказаться.

Слова мне в разум, точно яд в кровь проникали. Травили, злобу нагнетая, но я ведь усмирял, подавлял жажду мести. Творил мелкие гадости, пакости, а по крупному не играл, хоть и верил матери. Ей нет резона чужого человека винить в жутких вещах, да и если посмотреть на достаток семьи Лушиных – как одевались, машина, квартира, хлебосольство, когда гостей звали… Не только моя мать, многие соседи на то грешили.

А слухи, они… вперед семейки летели.

Почему я, когда Илюха только начал встречается с Настей, от недоумения в запой ушел. Пил, кого-то бил, пил – е*л, а потом в лоб другу:

– На х*? – в полнейшем недоумении и бессильной злобе.

Новик тогда скучающе отозвался:

– А ты глянь на остальных наших девок. Она единственная, как лучик солнышка.

– Она? – я чуть ядом не подавился. – Да яблоко от яблони…

– Не думаю, – оборвал мой запал друг. – Я за ней давно наблюдаю. Хорошая девчонка. Не давалка. Учится на «отлично». В медицинский поступать собирается…

Лезть в жизнь друга не хотел, но в душе продолжал крепко серчать на их отношения. А в сердце ненависть разрасталась. И как видел девчонку, сразу обозначил, что она должна держаться в стороне от меня. Любая попытка заговорить – заканчивалась полным игнором с моей стороны, либо руганью.

Стася ещё тогда школьницей была, но язык при всей внешней смиренности очень колючий и злой показывала. Огрызалась умело, посылала далеко, не всегда всасывая, что только одно движение – и в лучшем случае ей больница светила. Или может потому и гавкала, что при всей звериной натуре, я девчонок не трогал. Послать мог, трахнуть с особым извращением, и то, если сама напрашивалась, но бить?.. Не-е-ет!

Долго я к ней присматривался, даже порой мерещилось, что ошибся… Именно она нас спасала. Егор чуть от передоза не скончался – она вытянула. Ну и нас с Илюхой врачевала после удачных разборок. Я, конечно, взбрыкивал – мне ее помощь не всралась, но она и не навязывалась. Оставляла бинты, лекарства… а дальше сам.

А потом случились проводы… И неверный шаг навстречу. Глупый порыв на перроне. И ГОД!!! ГОД жизни в мечтах.

Вырвался к НЕЙ. И наконец нашёл доказательство тому, что искал долгие несколько лет… Стаська – с*, каких поискать!

Ложилась под любого, кто денег больше отваливал. Или у кого больше власти в руках…

Примерно так и её мама сказала мне. Прямо в лицо: «С твоей родословной, ветром в карманах… не х* ловить у этого берега!» Она в отличие от дочери давно уже продажная, временем прожженная. Не таилась, выгоду выискивая.

Правда отрезвила.

Неприятно, когда нелицеприятное выливали ушатом ледяной воды.

Но нет, так нет…

Хоть и руки чесались красивую мордашку подправить, яростью обуреваем был, но решил со стервой парой слов обмолвиться…

А потом свобода.

Даже терпеливо ждал за общим столом, когда она Новика утащила. Видать мне побольнее хотела сделать: чтобы я видел – она до сих пор с братаном моим! Даже не стесняясь, в его спальне уединились! И судя по затяжному разговору, они упорно что-то доказывали друг другу.

Так что я ждал. Правда ждал, но не смог дождаться, когда она… из-под Илюхи вылезет. Залил в себя последний стопарик и решил, что это логово отныне не для меня…

Самку за руку, и на выход!

Наташку трахнул, как и Стаську. Нет, не потому, что место понравилось, а потому что до жалящего спазма хотелось вытрахать те воспоминания, что до сих пор долбились отчаянно в голове. Ну или хотя чуток заглушить новыми и горящими, которые могла подарить связь с Натахой. Но нет! Ни черта… Мне, бл*, до трясучки Настю хотелось.

Застегнув ширинку, признался Наташке, что никак мне с ней. Что зря она… вообще мне под ноги попалась. Что козёл я, пох*ст, и на неё мне х*. На слёзы смотреть не желал. Слушать рыдания и причитания – тем более. Оплеуху не позволил отвесить – перехватил руку и погрозил девчонке:

– Не занимайся х*й. Живи, а меня позабудь…

И ушёл!

Домой лишь на секунду заглянул. Мать уже в хлам бухая на кухне в ворохе помоев и бутылок валялась. Она-то и до этого на ногах не стояла, а теперь… Даже собутыльников её не вышвырнул. Надоело сражаться с мельницами ветряными. Сплюнул зло, дверью хлопнул. На х* всё! На х* всех!

И зашагал прочь – из дома… Из города… Прочь от прошлого…

Глава 6

Настя/Стася

– Кто? – непонимающе прошипела пьяная мать Зверя. Когда-то женщина была удивительно хороша собой. Танцовщица вроде. Из большого города приехала за мужем. В школу устроилась – учителем ритмики. Все хорошо было, пока отец Глеба самоубийством жизнь не покончил. Вот тогда она сломалась. На него большую недостачу повесили. Я тогда совсем маленькой была, но помнила её по школе. Уже выпивающей.

– Глеб, он же на побывку приехал, – терпеливо пояснила я. Женщина рассеянным взглядом блуждала по площадке своего этажа, явно не цепляясь за разумную мысль.

– Вроде нет его, – дыхнула перегаром.

– Простите, – я протаранила ненавязчиво женщину. – Я только гляну, – виновато.

– Глеб! – чуть голос повысила, торопливо заглядывая в комнатку однушки. Срач жуткий… И пусто. Вещи, бутылки, коробки… разбросано и вонь стояла несносная. Я поморщилась и на кухню заглянула – тут ещё хуже. Будто сдох кто-то, алкаши за столом о чём-то бурно спорили.