Экскурсия в любовь

После обеда мы пошли гулять. Без особой цели, просто петляли по городу, заходили во дворики, сидели на лавочках, слушали изредка встречающихся музыкантов, болтали ни о чем. Я ощущала необъяснимую растерянность, ведь на следующие два дня у меня были грандиозные планы. Может, подать их как то, что я хочу? Нужно было сделать так и сегодня, но тогда бы мы не побывали в Шоколадном домике и не было бы того особенного момента среди роз. Мне хотелось верить, что он что-то значил.

Близился вечер и мы зашли в первое попавшееся кафе, чтобы поужинать перед балетом.

– Ты не сильно устал?

– У меня давно не было такого расслабленного дня. Я вечно куда-то бегу и более того – постоянно куда-то опаздываю. Так что не удивляйся, если в здание оперы мы зайдем в последний момент.

– Поверь, я этого не позволю.

Он посмотрел на меня сверху до низу и по телу прошла дрожь.

– Восточные единоборства. Определенно, они. Мне стоит вас бояться, мисс.

Ужин подали быстро и мы не опоздали. Я переживала, что его узнают, но нет, мы вошли без помех.

Мы поднялись на третий этаж, купили программку и бинокли, и вошли в ложу слева от сцены. До начала оставалось пятнадцать минут и Джим углубился в чтение программки, благо, что она была на английском. Зал потихоньку заполнялся, но к нам в ложу больше никто не заходил, хотя было еще два свободных места.

– Как думаешь, кто-то еще придет?

Он покачал головой.

– Я выкупил все места. Не люблю, когда мне мешают слушать музыку.

Осознав, что я проведу рядом с ним несколько часов в полумраке, я ощущала головокружение, так что оперлась о балкон и принялась рассматривать людей.

Джим сложил программку.

– Интересно?

– В теории, да. Так говоришь, читала книгу?

– Несколько раз.

Он удивленно поднял брови.

– И что тебя в ней цепляет?

– Многое. Мистика, юмор, мудрость. Но если признаться откровенно, то любовная линия. Каждый раз с замиранием сердца перечитываю момент первой встречи Мастера и Маргариты. Ох, а когда она стала ведьмой и вытерпела все, чтобы вернуть любимого.

– Ммм.

– Не любишь истории про любовь?

– Больше люблю в них участвовать, чем слушать про них.

Я ничего не ответила и неуверенно повертела в руках бинокль.

Свет погас и началось представление.

Я честно старалась уследить за происходящим на сцене, но вместо этого то и дело бросала взгляд в сторону Джима, пытаясь понять, нравится ли ему. Но это было сложно. Казалось, что он озабочен чем-то другим и не совсем пребывал здесь.

Я решилась и наклонилась к нему, чтобы шепнуть:

– Если тебе неинтересно, мы можем уйти.

Он неопределенно качнул головой и остался на месте, а время антракта сказал:

– Кажется, я видел эту книгу на английском. Нужно будет прочитать.

– Одобряю. Правда, мне всегда было интересно, как иностранцы воспринимают эту историю. Мне кажется, что многое понятно лишь тем, кто хорошо знает время, в которое жил Булгаков и понимает, над чем именно грустно смеется автор.

– Отлично. Значит, мне будет с кем обсудить книгу после прочтения, если ты не возражаешь.

Мне не послышалось? Хоть бы голос не дрогнул.

– Я буду рада обсудить ее с тобой, – глубокий вдох. – И не только ее.

Наши взгляды встретились. О чем он думал в тот момент? И едва он хотел что-то сказать, как свет погас и Джим отвернулся к сцене.

Видимо, я сказала что-то не то. Это уже был не намек, я прямым текстом сообщила, что не прочь продолжить наше знакомство. Он это проигнорирует или как-то ответит?

Я вдруг ощутила усталость. Это был слишком длинный день. Хотелось поскорее вызвать такси и постараться хоть немного отдохнуть дома. Нам предстояло еще два дня вместе, а я уже измотана.

Я очнулась лишь когда свет зажегся и люди начали постепенно расходиться. А артисты выходили на поклон? Здесь должен был быть шквал аплодисментов – я что, не заметила этого?

Мы покинули ложу, спустились вниз, чтобы вернуть бинокли, которыми почти не пользовались и вышли на улицу. Нас окутала теплая киевская ночь.

– Что ж, теперь по заветам гидов, я доведу тебя до отеля, а оттуда уже вызову себе такси.

Я думала, что он скажет: «Не утруждайся, тут идти две минуты», но вместо этого услышала:

– Не хочешь подняться ко мне?

Видимо, на моем лице отразилось столько удивления, что он продолжил:

– Думаю, тебе понравится вид. Там панорамные окна и вечером все просто шикарно.

Действительно ли? Или он имел в виду нечто большее? Есть только один способ узнать.

– Да, пойдем.

Он кивнул и слегка улыбнулся. Я последовала за ним. Мы обошли здание оперы и вскоре оказались возле «11 зеркал». Зашли внутрь. Джим приветливо махнул девушкам на ресепшене и направился к лифту. Я шла за ним. Створки открылись и он пропустил меня вперед. Лифт ехал бесконечно долго и наконец мы оказались на нужном этаже. Интересно, что подумали про меня девушки внизу? А хотя какая разница? Я ведь скоро выйду.

Коридор показался мне слишком мрачным. Тусклый свет, черные двери номеров. Мы подошли к двери его номера, он приложил карточку и дверь распахнулась. Он шагнул в сторону, разрешая мне войти первой. Я замешкалась, но все же сделала шаг. Он зажег свет и я сразу увидела кровать. Меня пьянило, что здесь он спит, здесь он был, когда я утром писала ему сообщение и возможно видел меня внизу.

Дверь закрылась и я обернулась. Мне показалось или он задержался возле двери? Может вешал табличку «Не беспокоить?» Я начала тяжело дышать, представив это.

Джим выглядел странно взволнованным.

– Не против, если я откупорю шампанское?

– Я… Ты хотел показать мне вид.

– Да, просто его лучше смотреть с выключенным светом, а шампанское нужно открыть до этого.

– А может вина?

– Белое, красное?

– Красное.

Все произойдет сегодня. Я прекрасно понимала, чем закончится вечер.

– Пока ты занимаешься вином, отлучусь в ванную, хорошо?

– Да, конечно.

Запершись в ванной, я сразу включила воду и стала судорожно думать, что делать? Сняла платье, ополоснула руки и ноги, шею, взяла первое попавшееся нетронутое полотенце. Может, появится перед ним в одном полотенце? Нет, это слишком красноречиво. Вдруг он передумает, пока я здесь или вообще устанет и уснет?

Решение пришло очень быстро. Я сняла трусики и засунула их в сумочку. Воспользовалась биде, надела платье обратно, причесала хвост, выключила воду и вышла.

Он уже наполнил бокалы и оставил их на столике, а сам задумчиво стоял у окна.

– Я вернулась.

Он обернулся, улыбнулся, подошел ко мне, взял бокалы и протянул один мне.

– За что пьем?

Он задумался.

– За Киев?

Звон бокалов и мы отпили по паре глотков. Вино оказалось очень крепким.

– Подойди к окну. Сейчас выключу свет.

Я поставила бокал и послушно подошла к окну. Услышала, как он зашел в ванную и включил воду. Наверное, помыл руки. Видимо, на него капнуло вино, когда он его открывал.

Свет погас и я увидела огни Владимирского собора вдалеке и шикарную улицу внизу. Но думала я совсем не об огнях, мне казалось, что я сама горю.

Джим встал позади меня.

– Правда, красиво?

Он положил руки на мою талию. Я шумно вздохнула. Будь я приличной девушкой, сказала: «Тебе не кажется, что мы торопимся? Мне пора, до завтра».  Но я мечтала об этом пятнадцать лет. Сожаление будет потом, сегодня я выбирала наслаждение.

Поэтому я слегка отклонилась, облокачиваясь на его торс. Он обвил руки вокруг меня и прижался всем телом. Я охнула, ощутив бугор его члена. Джим Майлз хотел меня! Возможно, это было из-за вина, но разве не все равно?

Он провел рукой по моему бедру вверх, к тому месту, где должна быть лямка нижнего белья. Затем резко юркнул под платье и провел пальцами по обнаженной ягодице. Его дыхание участилось.

– Я даже не знаю, что более сексуально – то, что ты весь день была без трусиков или то, что только что их сняла, ожидая, что меня обеспокоит этот вопрос.