Страница 7 из 14
– Давай посидим послушаем? – предложил Джим.
– Это твой тур, я лишь сопровождаю и подчиняюсь твоим желаниям.
Ничего более двусмысленного я сказать не могла? Но к счастью, он не обратил внимание и мы сели на лавочке в тени. Я отпустила его руку и мы прислушались к музыканту.
Было нечто удивительное в этом буднем утре вторника. Я неожиданно начала расслабляться, отпуская планы на день. Успеем ли мы все задуманное или нет – неважно, когда можно просто посидеть на лавочке и насладиться моментом.
– Знаешь, наверное я никогда сама здесь не сидела. Всегда лишь пробегала и мне казалось, что я хорошо знаю это место, оно стало таким привычным. Но здесь удивительно.
– Понимаю. Побудешь здесь немного? Я скоро.
И прежде, чем я успела возразить, он поднялся и направился куда-то в сторону, а я осталась сторожить лавочку.
Он дошел до обменника и разменял деньги. Затем зашел в соседнее кафе и спустя некоторое время вышел с двумя напитками в прозрачных стаканчиках.
– Ты не против холодного чая? – спросил он, приблизившись. – Забыл спросить какой ты любишь, так что взял фруктовый, подойдет?
Я кивнула и приняла стаканчик из его рук. Он снова сел рядом.
– Не хочу, чтобы у моего гида случилось обезвоживание.
– А тебе можно пить холодное?
Он посмотрел на меня, но я не знала, что выражает его взгляд, ведь он был в очках.
– Ты прям как Марисса. Я в отпуске. Мне можно.
– И как ты обычно отдыхаешь?
Он посмотрел вверх, на кроны деревьев.
– Замедляюсь.
– Тогда мне придется переписать маршруты, я собиралась тебя загонять.
Он вдруг резко развернулся ко мне, да так, что я чуть не пролила чай.
– Мари, а если забыть обо мне, о туре, куда бы ты сейчас пошла?
Я непонимающе посмотрела на него.
– В смысле забыть?
– Ну, если представить, что ты сейчас одна и можешь пойти в самое любимое место в Киеве. Куда бы ты пошла? Где тебе было бы хорошо?
– У меня много любимых мест.
– В этом я не сомневаюсь. Но куда бы тебе хотелось прямо сейчас?
Я прислушалась к себе. Что он задумал?
– Есть одно место.
– Ну так пошли туда.
– Но у нас запись в музей Булгакова.
– А в другие дни он не работает?
– Да, но, – я вздохнула. Желание туриста закон.
Я набрала номер музея и отменила запись, добытую с таким трудом. Видимо, я не такой уж хороший гид, раз не смогла предугадать желания самого главного моего туриста. А с другой стороны – разве это возможно было предугадать?
Мы допили чай и поднялись.
– Куда дальше?
– В метро.
– Супер!
Я рассмеялась. Потихоньку его энтузиазм передался и мне.
– Мари.
– Да?
– Я могу попросить тебя не быть гидом сегодня?
Я не нашлась, что ответить, а он продолжил.
– Мне просто нужна компания. История, лекции, это круто, но давай поддадимся импульсу сегодня. Если хочется свернуть на какую-нибудь улочку, сворачиваем, если нет, то идем дальше, хорошо?
Воистину, меня ждал самый необычный день в жизни. Но почему бы не попробовать?
Мы допили чай, поднялись, выбросили стаканчики и Джим уверенно зашагал к аккордеонисту, чтобы положить в лежащую возле него шляпу деньги. Как трогательно! Музыкант благодарно кивнул, а мы направились к метро.
Прежде, чем Джим заметил кассы, я провела карточкой по турникету и протолкнула его внутрь. Джим снял очки и укоризненно посмотрел на меня. Я невозмутимо прошла следом и направилась к эскалаторам.
– Благодарность за чай, – сказала я на ходу и тоже сняла очки, повесив их за дужку на платье, чуть углубляя декольте.
Я знала, что станция метро ему понравится. Мы надолго задержались на ней, пока Джим не обошел все мозаики по несколько раз. Вначале просто рассматривал, а затем снимал на телефон. Я порывалась рассказать про некоторые из них подробнее, но он останавливал меня.
– У меня как у гида скоро будет комплекс неполноценности из-за тебя.
– Извини, я сложный турист.
И он улыбнулся своей фирменной улыбкой, в которую я влюбилась в четырнадцать лет.
На Золотых воротах мы не сели, а перешли внутри на другую станцию метро – Театральная. От нее проехали одну остановку и вышли на Крещатике. С нее было несколько выходов и один из них вел как раз на нужную мне улицу, но мне захотелось выйти на главном выходе.
Джим спокойно следовал за мной и на улице снова нацепил очки, скрыв от меня свои прекрасные серые глаза.
Мне захотелось представить, что я на свидании. Могла я себе позволить такую шалость? Хоть на один день? Если ему покажется, что это чересчур, то он просто не захочет видеть меня снова и пригласит другого гида, но а пока этого не произошло – что я теряла?
– Ты попросил не быть твоим гидом и на самом деле мы идем на место моего профессионального фиаско. Я обожаю это место в Киеве, но экскурсии по нему вожу ужасные.
– И теперь каждый раз, когда там проходишь, то вспоминаешь неловкие моменты?
Я кивнула.
– С радостью разделю это место с тобой.
Мы двинулись в сторону Майдана и завернули на улицу Городецкого.
Я не знала, о чем говорить, но внезапно обнаружила, что с Джимом комфортно и молчать.
Возле некоторых домов мы останавливались, разглядывая скульптуры и барельефы. Изредка Джим делал снимки. Так мы дошли до сквера перед театром Франка. Нам повезло и фонтан работал, так что мы сели на лавочку, неподалеку от него.
– Здесь красиво.
– Согласна. И романтично.
Он ничего не ответил, а мне так захотелось, чтобы он меня обнял, притянул к себе и поцеловал в висок. Почему именно в висок? Не знаю, я бы согласилась ощутить его губы хоть где-нибудь. Это мучительно, быть рядом и не прикасаться. Может, притвориться, что у меня снова закружилась голова и взять его под руку?
– Наверное, это мучительно?
– Что именно?
– Сидеть и молчать о том, что это за фонтан, почему там сидит скульптура мужчины и что это за памятник солдату.
– Есть такое. Но ты ведь сам бы спросил, если тебе интересно.
– Мне нравится придумывать свои истории о том, что я вижу. А когда узнаю правду, то мои истории оказываются лучше.
– И какие истории ты придумал сейчас?
– Ну, например, что солдат часто ждал здесь девушку, но она всегда опаздывала или вовсе не приходила. А чтобы не стоять просто так, солдат рассказывал детям, которые играли у фонтана, сказки. И они его так полюбили, что после его смерти поставили ему здесь памятник и теперь приносят сюда цветы и назначают возле него свидания. Я прав?
– Вообще не попал. На самом деле это…
Но он зажал уши пальцами и помотал головой.
– Ладно не буду. О! – я поднялась. – Мне безумно интересно, какую историю ты придумаешь про одно здание. Пойдем?
Я еле удержалась, чтобы не протянуть ему руку, но он вряд ли бы ее взял, так что я решила не расстраивать себя.
Мы прошли сквозь парк и поднялись по ступенькам к администрации президента, напротив которой был дом с химерами. Он был заметен и снизу, но во всей красе представал именно с этого ракурса вблизи – серое здание, облепленное чудаковатыми скульптурами.
– Как тебе?
Джим задумчиво прошел вдоль здания и вернулся обратно.
– Если честно, то жутко. Уверен, что это был обычный дом, но однажды его прокляла ведьма и напустила на него страшных существ. Правда, пока они заползали на него, то сила магии кончилась, и они застыли на доме, в ожидании, когда сила восстановится. Я почему-то представляю как все скульптуры оживают и мне они представляются не сильно дружелюбными.
– Если это произойдет, я тебя защищу.
Он улыбнулся, а затем рассмеялся.
– Что?
– Просто представил как ты оказываешься мастером восточных единоборств и раскидываешь всех этих чудищ направо и налево.
– Особенно в этом платье.
– Исключительно в этом платье.
– Ну, если они оживут, то у тебя будет возможность это увидеть.
Он внезапно навел телефон на меня и сфотографировал.