Страница 13 из 14
Оцепеневший на мгновение Кларк инстинктивно прижался шлемом скафа к животу статуи, будто хотел услышать биение жизненных потоков неведомого хищника. Но каменный истукан лежал у его ног мертвой двухметровой грудой.
– Странная особенность неведомого скульптора, – проговорил Орнетт, – он делает свои скульптуры двухметрового роста, – и, быстро произведя на аппаратуре скафа какие-то расчеты, добавил: – И весом в двести килограмм. Не удивлюсь, если все статуи имеют такой же рост и вес.
– Ладно, заканчиваем работу, – ответил Кларк, – грузим второй экземпляр и к Лато. Его группа уже заждалась нас.
В то время как Кларк занимался статуями, группа Лато пыталась погрузить первый валун. Огромный камень никак не хотел помещаться на тележку и ускользал от туранцев на два-три метра в сторону, едва они приближались к нему на короткое расстояние. Даже усилия трех полей скафов не хватало, чтобы обездвижить валун. Устав бегать за камнем, Лато вызвал «черепаху» и, объяснив ситуацию, попросив пилота Крида силовым полем «панциря» обездвижить ускользающий объект и погрузить его на тележку. Лаборатория приблизилась к каменному изваянию, и мощное силовое поле накрыло камень непроницаемым колпаком. Он попытался переместиться в сторону, но вязкая среда излучения захватила его в свои могучие объятия, подняла вверх в направлении тележки. Крид с удивлением заметил, как скачкообразно увеличилась масса валуна. При первоначальном захвате он весил около двухсот килограмм, а когда поле начало двигать его на посадочную платформу, то вес объекта рванул вверх, будто он начал черпать массу из верхнего шара планеты. Через пару секунд вес камня перевалил за тонну и не собирался на этом останавливаться. Пилот рывком увеличил силовой щит до максимума, поднял камень над планетой, и он, потеряв в тот же миг свою массивность, лег в центр тележки первоначальной массой. Таким же образом исследователи поступили и со вторым валуном. Тележка с камнями направилась к «черепахе» Кларка, который, загрузив статуи, ожидал прибытия платформы с загадочными валунами. Через двадцать минут погрузочные работы были завершены, и «панцирь» понесся к материнскому кораблю.
По коммуникатору механик высказал свои соображения по поводу находящегося на его борту груза, и маркиз приказал соорудить возле гита временную лабораторию с мощным полем защиты. Закипела работа. Космолетчики выравнивали площадку, устанавливали переносные герметические секции, настраивали исследовательскую аппаратуру. Вскоре все четыре генератора защитного поля по периметру выделенной площадки окутались мерцающей завесой. Прибыв к месту назначения, Кларк с помощью роботов выгрузил все четыре объекта, которые были размещены в отдельные изолированные секции. Его «черепаха», освободившись от груза, направилась к группе Лато.
Геолог со своей командой приблизился к месторождению асфиния, и, как в прошлый раз, силовое поле снова остановило «черепаху». Невидимая упругая среда не пропускала их вперед. Сканеры, нейтроскоп, д-локатор определить технические характеристики поля не смогли.
– А можно я нанесу удар по защите распылителем Матара или излучателем антиматерии? – не выдержал Бар. – Сколько мы будем топтаться на месте?
– Еще успеем, – с напускным спокойствием ответил Лато. – Сейчас прибудет Кларк, и мы постараемся определить протяженность защитной линии. Может, где-то есть разрывы поля, и хорошо бы узнать, что его генерирует.
– Нужно выяснить высоту и глубину защиты, – вставил свое слово Вед, – если наши приборы сумеют это сделать.
«Панцирь» Кларка остановился возле второй «черепахи», и, посовещавшись с геологом, обе группы разошлись на границе поля в разные стороны для измерения защитной среды.
А возле «Пламени Турана» «голокожие», разделившись на четыре группы, начали исследование привезенных объектов. Одетые в легкие скафы физики, биологи, коммуникаторы вместе с роботами поддержки в четырех секциях сначала визуально определили и записали внешние характеристики исследуемых фигур. Группы, изучающие валуны, были ошеломлены ползущими по ним рисунками. Туранцы смотрели на камни под разным углом и освещением, измеряли массу и объем, дотрагивались до заключенных в силовое поле валунов различными щупами. Потом включили нейтроскоп, пытаясь определить глубину объектов. Лучи прибора пронзили поверхность изучаемых предметов. И как будто в ответ по камням побежали, убыстряясь, какие-то знаки и символы. Даже показалось, что воздух загустел, и над валунами встал тонкий мерцающий флер голубоватого свечения. Создавалось впечатление, что они заискрились, как при проведении сварочных работ, температура поднялась до семидесяти градусов и продолжала медленно ползти вверх. Нейтроскоп выключили, и все изменения прекратились: исчезли знаки и символы, мерцание прекратилось, температура опустилась вниз. Исследователи несколько раз включали и выключали прибор, пытаясь разгадать реакцию объекта на их действия. Технические характеристики предметов не поддавались осмыслению: и нейтроскоп, и сканеры показывали нули.
То же самое происходило и в секциях по изучению статуй. «Голокожие» пытались воздействовать на них различными приборами и щупами, изменяли излучения различных полей на определенных участках скульптур. Но все было тщетно.
– Мне кажется, что статуи покрыты защитной пленкой, и наша аппаратура пока бессильна проникнуть в их внутреннее пространство, – сказал физик Ретул. – Может, воздействуем на них распылителем или излучателем?
– А может, еще музыку для них включить? – насмешливо отозвался биолог Претт. – Они проснутся ото сна и запляшут под марш звездопроходцев.
Руководитель исследований Глосс дал указание испытать распылитель, а после него излучатель на скульптуре кенгуротигра. Лучи распылителя пронзили оболочку статуи и, как в вязкой среде, застряли внутри объекта. В окошечке показателя зарядов бежали цифры использованной энергии, а с кенгуротигром ничего не происходило. Чувствительная аппаратура показывала одну черноту. Тогда Ретул дал указания роботу включить излучатель антиматерии. Мощный сгусток энергии ударил в бок статуи, обволакивая ее со всех сторон, и на мгновение «голокожим» показалось, что скульптура издала еле слышный колокольный звон. Звук быстро пропал, и туранцы засомневались в его реальности.
– Этого вообще не может быть! – пришел в себя первым Ретул. – Ни один материальный объект не выдержит удара антиматерии, а статуе хоть бы что! Глазам своим не верю!
– Такое впечатление, что мы дубиной помахали по скульптуре, – Глосс был в растерянности. – Невероятно! Энергия распада вошла в объект, как в черную дыру.
– Мы столкнулись с такой тайной, что разгадать ее будет непросто, – задумчиво бросил физик. – Эти образцы или из далеких прошедших эпох, или вообще не из нашей Вселенной. Защитное поле статуй рассчитано на иные мощности энергий, чем наши. Его концентрация на определенном участке просто уникальна. Если мы овладеем этим полем, то наши средства защиты и нападения станут почти совершенными.
В это время «черепахи» Кларка и Лато обошли по периметру месторождение асфиния и встретились в исходной точке. Были определены протяженность и высота защитного поля. Глубина не поддавалась измерению. После обработки данных на экранах дисплеев месторождение высветилось накрытым большим непроницаемым куполом двухкилометрового диаметра.
В передвижной лаборатории разгорались непредвиденные события. Со стороны облученного антиматерией кенгуротигра, которого исследовали ученые, послышались еле слышные щелчки. Статуя зашаталась и начала вибрировать, по нарастающей амплитуде раздался свист, перешедший в рев рассерженного зверя. Туранцы удивленно смотрели, как по каменной скульптуре пронесся непонятный разряд. Кенгуриные лапы, прижатые к животу, пришли в движение, распрямились. Вертикальные и горизонтальные полосы на животе налились фиолетовым цветом. Каменный истукан приподнялся, шея повернулась вправо-влево, встопорщились усы возле рта и открылись щелевидные глаза, наполненные мраком неизвестности. Статуя оживала на глазах. Пораженные исследователи не успели сказать и слова, как ожившее исчадие ада исторгло из своих глаз две пунктирные линии неизвестных лучей, которые ударили в стоящего рядом Ретула. В разные стороны полетели мелкие частицы бывшего физика. Охваченные ужасом «голокожие» бросились бежать из секции. Каменное чудовище сделало первый шаг. В это время в динамиках лаборатории раздался резкий голос маркиза: