СинтеZ

Миронов улыбнулся от неожиданного проявления доброты. Удивило, что Спектра готова поступиться правилами и рискнуть своей репутацией ради него. При первой встрече она была капитаном из стали, а сейчас вела себя, как друг. Каилу нравилось изменение в ней. Она становилась ближе, и в его душе наступала весна.

– В вертолёте я дал клятву, что буду сражаться до последнего. Я не могу её нарушить, – он преданно смотрел наставнице в глаза. – Как же вы не понимаете? Не нужна мне обычная жизнь. Я хочу быть бойцом. Хочу быть рядом с тобой.

Каил не верил, что сказал последнюю фразу. Он перешёл все рамки, переступил грань, после которой не вернуться в спокойное завтра. Ещё недавно он хотел сбежать из «Синтеза», а сейчас мечтал остаться. Его тянуло к Спектре с первых минут знакомства. Она была другой – особенной, и Миронов хотел узнать её ближе.

– Рядом со мной опасно. Недели не прошло, а ты два раза мог погибнуть.

– Я не боюсь смерти – риск есть всегда. В этом случае он оправдан. Я начал жить, когда попал к вам.

Он был наивен, ничего не знал о войне. Спектра не позволяла себе верить в слова Каила, чтобы не разочароваться в очередной раз.

– Помоги мне встать и поехали в Синтез.

11 декабря. Вечер

По возвращению в корпорацию, наставница проигнорировала просьбы Каила заглянуть в медотсек и сразу направилась к Главному. Она ворвалась к начальнику в кабинет и вспомнила, что шла не обвинять, а сообщить об инциденте. Главный не удивился эффектному появлению: нарушения субординации были у Спектры в крови.

– Родригису нельзя доверять. Он предал, открыв по нам огонь.

Лицо Главного осталось беспристрастным.

– Не думал, что этот трус решится на подобное.

– Он сказал, что вы не отдали долг.

– Я считал, мы договорились. Он обещал забыть о долге в обмен на информацию. Не беспокойся об этом, я сам разберусь. Ты как, не сильно пострадала?

– Я в порядке.

Спектра соврала. Рана и синяки невероятно болели, а в глазах время от времени темнело. Взывать к жалости ей не хотелось.

– Наведайся в медотсек. Я знаю, как легкомысленно ты относишься к здоровью. Не смею более задерживать.

Каил стоял под дверью и невольно слышал разговор. Когда Спектра вышла, он сделал вид, что потолок невероятно интересный и стоит того, чтобы пять минут его непрерывно рассматривать.

– Чёрт возьми, он всё знал! Надеюсь, была веская причина, чтобы нас послать на смерть, – Спектра была возмущена.

– А я говорил. Что будем делать?

– Ничего. Мы с тобой бойцы. Главный в праве решать, где и как нам умереть.

Спектре с юности это внушили, как и остальным солдатам. Безумие стало истиной.

– Мы обязаны спасать жизни людей, а не гибнуть из-за чужих разборок. Это не наша война. Он поступил низко, отправив нас рисковать жизнью даже не предупредив об опасности!

– Кто дал право спорить со мной? Не тебе судить Главного. Ещё хоть слово о нём скажешь – я убью тебя.

Спектра злилась. Каил заставлял её усомниться в вещах и людях, в которых она беспрекословно верила – для бойца это непозволительно. Нельзя сражаться за то, во что не веришь.

– Вас понял. Если позволите, пойду переодеваться для тренировки.

Миронов начал забывать, что Спектра – наставница, а не подруга. Его расстроили слова, ведь за пределами корпорации она вела себя иначе, а здесь снова превратилась в капитана из стали.

– Позволяю.

12 декабря. Утро

Каил проснулся от скрипа открывающейся двери. Свет из коридора рассеянно освещал комнату, однако, не позволял разглядеть вошедшего. Миронов подумал, что Спектра решила разбудить пораньше, но запах мужского одеколона опроверг догадку. Незнакомец, скрывался в тени и постепенно подбирался к Каилу. Пульс участился.

- Вы кто?

Ответа не последовало.

Каил попытался включить лампу, но та не зажглась. Он попробовал встать с кровати – ноги не слушались. Незнакомец находился близко. Начали отниматься руки. Некто сделал ещё шаг. Между ними остался всего метр. Миронов отключился.

12 декабря. День

Каил приходил в себя, ощущая боль в теле – шею ломило так, будто её свернули и затем поставили на место. Открыв глаза, он обнаружил, что находится в пустой комнате. В дальнем углу слышался скрип, но разглядеть источник не удавалось. Каил встал и попытался открыть дверь. Безуспешно.

Скрип усиливался, и к нему добавилось металлическое бряканье. Нечто двигалось в сторону Каила. Миронов недавно слышал подобный звук. Он понял, кто находится по ту сторону темноты.

Каил рванул к двери и начал бить в неё кулаками, кричать, чтобы выпустили.

Ничего.

Миронов отчаялся, и с гордо поднятой головой вышел на середину комнаты.

– Ну, чего ждёшь? Давай!

Нечто ускорилось, но Каил сжал зубы и не сдвинулся с места. В темноте показались два светящихся огонька, а затем и сам механик. Робот был гораздо крупнее тех, что видел Миронов. Руки, ноги и грудь пришельца обматывали стальные цепи, которые натянулись до предела и не позволили двигаться дальше. Каил столкнулся с механиком лицом к лицу.

– Давай, убей. Ты же этого хочешь? – прохрипел парень. – Не тяни, хренов пришелец!

Миронов расставил руки в стороны, не отводя взгляда от механика. Тот не двигался и тоже смотрел.

Справа от Каила зажёгся свет. Миронов увидел комнату, в которой стоял Главный, и бросился туда с желанием «вцепиться в горло» ублюдку, но врезался в стекло.

– Трус! – прокричал Каил.

Главный ухмылялся и надменно смотрел на парня, который напоминал ему букашку в террариуме.

– Читай мысли механика или я ослаблю цепи.

– Вы думаете, я не пытался? Не могу!

– Читай, если хочешь жить.

Главный разозлился. Эксперимент должен состояться, любой ценой. Мужчина ослабил цепи и механик рванул к Каилу. Миронов замер, оставался непоколебимым перед машиной, прижавшей его к стене. Он не хотел доставить Главному такого удовольствия, как мольбы о помощи и рыдания.

У пришельца из руки «вырос» меч, который он занёс над Каилом. Только Миронов решил проститься с жизнью, как механик резко поехал назад. Робот размахивал руками, в попытках вырваться, но цепи были прочными. Каил с облегчением выдохнул, спустившись по стене на пол.

– Не верю, что не можешь прочитать мысли. Мотивация слабая.

Зажёгся свет, на этот раз слева. Миронов увидел комнату, в которой находился ещё один механик, и рядом с роботом лежала женщина. Каил узнал Спектру и бросился туда, но стекло не давало пройти.

– Отпустите её! Можете меня хоть убить, но её не троньте! Она не при чём.

Ненависть пожирала Миронова изнутри, а страх отдавался громкими ударами сердца. Каил не мог потерять наставницу, допустить её гибель. Он винил себя, что вообще заговорил о механиках.

– Прочитай мысли и тогда сохраню ей жизнь.

Механик подхватил Спектру, желая разорвать на части. Миронов старался, но не мог прочитать мысли и сердце разбивалось вдребезги. Он чувствовал себя бессильным. У механика из груди «выросла» штука, напоминающая бензопилу. Машина поднесла Спектру к ней, и волна гнева накрыла Каила.

– Отпусти! – прокричал он роботу.

Миронов ощутил сильный импульс и время замерло. Мир заменили чёрно-белые разводы и остался только механик. Каил не двигался, но, казалось, что он несётся вперёд на скорости свыше двухсот километров в час, хотя расстояние между ним и врагом не сокращалось. Миронов разглядывал механика и чувствовал, будто смотрит на своё отражение. Они были едины.

Мир снова обрёл формы, и робот кинул Спектру на пол, а затем отошёл. Каил потерял сознание.

12 декабря. Вечер

Каил очнулся на диване в кабинете Главного. Миронов был туго связан по рукам и ногам, а мужчина сидел за столом и вносил записи в блокнот.

– Что со Спектрой?

Главный выдержал паузу, ехидно ухмыляясь. Ему нравилось наблюдать, как мучается Каил.