Страница 16 из 76
— Вот как ты заговорил, собственник махровый, — отстраняюсь я и заглядываю в пылающие тёмной синевой глаза. — Найдёшь и сделаешь?
— И найду, и сделаю. Никуда теперь от меня не денешься, — улыбаются самые сексуальные мужские губы, какие я только видела. Стукнуть бы его, да только поцеловать больше хочется.
И тут до меня доходит.
— Стой. Как быстро ты можешь добраться из своего Сэйнара в Босварию? — спрашиваю я у него.
— Я уже завтра там буду. Пройду порталами.
Акхм. Ну да. Порталами. И как я не додумалась?
— И я могу тебе сказать, где я нахожусь, а ты мне посоветовать, как отсюда выбраться?
А вот на этих словах он мрачнеет. Всматривается пристально в моё лицо. И садится вместе со мной в обнимку на… огромную кровать. Эм, а где это мы? Раньше сны всегда были мои и декорации, соответственно, тоже. Я даже невольно отрываю от него взгляд, чтобы оглянуться вокруг. Ого. Большая комната, обшитые резными панелями из тёмно-красного дерева стены, великолепные картины на них и, кажется даже гобелены. Роскошные ковры, изысканная мебель. И кровать, размерами больше похожая на стадион. Резные столбики заставляют поднять голову и офигеть. Надо же. Балдахин. Резной такой. Красивый.
— Богиня не сказала тебе? — отрывает меня от созерцания Тайрэн.
— Не сказала что? — подозрительно интересуюсь я, опуская голову. И чувствуя конкретную подставу.
— Мы можем в этих снах рассказывать друг другу что угодно, но это никак не поможет нам в поисках, — хмурит он брови. — Мы ничего не будем помнить, когда проснёмся.
— Но почему?!! — вырывается у меня потрясённое. — Раньше ведь помнили. Я помнила. Почти всё.
— Это плата за то, что твоим спасением Богиня изменила судьбу мира. Если дословно. Она хочет, чтобы я искупил свою просьбу к ней таким образом. И ты, получается, тоже, — играя желваками, сообщает мужчина, прижимая меня к себе ближе, зарываясь лицом в шею.
О как. Ну-у-у, в общем не так уж и непонятно. Я ведь уже приняла, что будет нелегко. И согласилась. Хотя от помощи Тая бы не отказалась.
— Скажи, что с тобой всё в порядке. Где ты? Здорова? Не ранена? Сможешь добраться в этот храм?
— Да куда ж я денусь? — фыркаю, преувеличенно бодро. — Жива, здорова. Столкнулась с некоторыми трудностями в виде неадекватных родственников моей предшественницы и слишком настойчивого жениха.
Чувствую, как каменеет тело Тая. Он отстраняется и поднимает голову. На меня устремляется пристальный тёмный взгляд.
— Жениха? — рычит он.
— Ага, — склоняю я голову, с исследовательским интересом изучая его реакцию. Ревнует. Нет, правда, ревнует.
— Кто он?
— Какая разница? Ты же всё равно не вспомнишь потом, — хмыкаю я, заставляя его недовольно сжать губы. — Не собираюсь я замуж. Тай, я никогда раньше не спрашивала. Ты, просыпаясь, помнил мою внешность?
Глаза мужчины сужаются, буравя меня хмурым взглядом.
— Нет. Только глаза, — признаётся он. — А ты помнила?
— Нет. Тоже только глаза.
— Значит, узнать меня тоже не сможешь, — вздыхает Тайрэн, и начинает спокойно так стягивать с меня футболку. — Жаль. Я, признаться, надеялся на это. Но ладно. Придумаю что-нибудь. Главное встретиться.
— Что ты делаешь? — опешив, выдыхаю я.
— Собираюсь с пользой потратить наш совместный сон. Они, кстати исчезнут, когда мы будем близко друг к другу. А мне всегда хотелось узнать, каково это взять тебя во сне, — и пока я ошарашенно моргаю, преодолевает моё чисто символическое сопротивление и отбрасывает мешающую ему вещь. — М-м, какая интересная штучка, — выдыхает он, рассматривая моё кружевное бельё. — Мне очень нравится, как это на тебе выглядит.
Хм. Ещё бы. Зря я что ли, покупая когда-то этот комплект, столько представляла, как покажу его Таю? Комплект остался в прошлой жизни. Но в сознании-то ведь отложилось.
— Я сейчас по-другому выгляжу, — вырывается у меня.
— Ты девушка? — изгибает вопросительно бровь, накрывая ладонями мои груди и проводя большими пальцами по возбуждённым соскам.
— Пф. Не проверяла. А это для тебя важно? — фыркаю я, невольно прогибаясь, подставляясь под его ласку. Если это во сне настолько приятно, то каково будет в реальности? Я так хочу этой химии между нами. Пускай она будет, когда мы встретимся.
— Конечно. С парнем я такие вещи делать не хочу, — доверительно сообщает мне Тай, лукаво улыбаясь, и склоняется, чтобы поймать губами напряжённую вершинку.
— А-а-ах, и что ты будешь делать, если я не девушка? — всхлипываю, зарываясь пальцами в его волосы.
— Ра-а-ами, дразнишь бессовестная, — ворчит мужчина и прикусывает сосок, сорвав с моих губ стон.
— Угу, — соглашаюсь я.
— Значит, девушка, — удовлетворённо кивает Тайрэн, и я вдруг оказываюсь опрокинута на кровать. А он опускается сверху. Уже без рубашки. О-о-о. А шорты мои куда делись? — Как хорошо, что теперь ты в моём сне. Твои слишком невинны.
— Тай… — успеваю я выдохнуть, прежде чем мой рот оказывается в плену его губ, и все сомнения разом теряют важность. Имеет значение лишь тяжесть его тела на моём, лишь руки, которые, кажется, касаются меня везде. И эти губы… О-о-о, что он творит своими губами! И языком! А-а-ах!
Я не знаю, как буду ощущать его кожу, я могу лишь представлять, какой у него запах, я даже вообразить не могу, что почувствую, когда моё тело примет его в реальности, но сейчас я плавлюсь от малейшего его прикосновения, сгораю в его жажде, словно он не тело моё берёт, а душу. А может так оно и есть?
Между нами нет больше одежды. Впиваюсь пальцами в перекатывающиеся под гладкой кожей мышцы, оставляя на нём свои метки, которые исчезнут вместе с этим сном. Всхлипываю, запрокидывая голову, хватаю ртом воздух, когда сильные мужские руки разводят мои ноги. Тай скользит губами по моей изогнутой шее, ласкает языком чувствительную кожу. И ловит мой вскрик, когда одним движением наполняет собой. До боли, до реальности, до сумасшествия. Комната теряет очертания, мы словно в невесомости. Мои стоны и его толчки. Переплётные тела и связанные души. И ослепительное наслаждение, затапливающее мой разум и моё тело.
Я просыпаюсь, содрогаясь от самого яркого оргазма в моей жизни. Мышцы сводит, и тело выгибается от волн, прошивающих меня вполне удовольствием, которое никак по другому понять невозможно. Мамочки. Это что же мне приснилось? Точнее кто? И почему я ничего не помню? Надеюсь, это хоть Тай был. Конечно он. А кто же ещё? Но почему я ничего не помню?
Пытаясь отдышаться, смотрю в расписной потолок, вспоминая, кто я и что я, а главное, где я. Раскинувшись на кровати, с разведёнными ногами, будто между ними только что властно двигался кто-то большой и сильный, с влажной пульсацией в самом сокровенном месте, с пересохшими губами и сердцем, норовящим выпрыгнуть из груди, я сейчас скорее всего представляю весьма занимательное и развратное зрелище. Хорошо, что Гапка тут не ночует, а другие служанки являются только по приказу. А то бы впечатлились. Переворачиваюсь набок с неудовлетворённым стоном. Ну так нечестно. Раздразнил меня. А сам, чёрт знает где. А вообще интересная побудка. Бодрая.
Через узорчатые ставни уже пробивается утренний свет, и я думаю о том, как бы мне хотелось увидеть, каков восход солнца в этом мире. Ничего. Скоро увижу. Если всё получится, то уже завтра. В общем, хватит разлеживаться, Ромка! Пора прорабатывать детали плана и воплощать их в жизнь.
Сходив в ванную, я вызываю служанку. Является Гапка, притом довольно быстро, словно ждала, когда позову. Приносит мне лёгкий завтрак и хорошую новость. Стражи у моих дверей больше нет. Сдержал-таки слово женишок двинутый. Значит не зря вчера старалась.
— Няня, посиди со мной пожалуйста. Выпей чаю, — прошу, заглядывая ей в глаза. Две чашки на подносе дают мне подсказку, что такое приглашение для неё не будет неожиданностью. Гапка действительно охотно соглашается, присаживаясь напротив. — Скажи, а твоя дочь, о которой ты мне рассказывала, она далеко живёт? О ней знают?