Страница 26 из 30
— Можно я сам ее придушу?!
— Кого? — не сразу сообразила я.
— Принцессу!
— Нет! Это развлечение оставь мне, я обещала Кахиме!
"Милая, можно горгулья полетит на тебе? Он устал", — попросила я. Сова легко поднялась выше, подставляя спину, я как могла, неловко, почесала любимице шею и возле крыльев, отчего она едва ощутимо повела плечами.
— Садись! Она разрешила!
Лерой с явным облегчением устроился сзади.
— Да не тяни ты перья на себя! — проорала я, уже жалея о своем решении. — Вырвешь, и она тебя сбросит, не сжимай сильно ноги.
— Пытаюсь! — через несколько вдохов отозвался мужчина.
— Плохо пытаешься! — Кахиме действительно было неприятно, я почти физически чувствовала боль птицы. Но и Лероя винить не могла, неизвестно, как бы я реагировала, сядь без подготовки на полярницу, да еще без седла. Мужчина возился сзади, стараясь устроиться удобнее, действительно пытаясь ослабить хватку, но стоило его пальцам хоть чуть-чуть разжаться, как порывом ветра горгулью тут же отшвыривало назад.
Твою сову!
— За меня держись! — мужские руки стальным кольцом обвились вокруг талии, а на ухо облегченно выдохнули. Полярница, почувствовав перемену в настроении второго ездока, заметно ускорилась. До разбуженных мамочек осталось меньше десяти взмахов. Я попросила Кахиму показать, что творится внизу. Судя по картинке, время у нас еще было: Олафу все-таки удалось повесить защиту на эльфов, да и те, сообразив, что творится что-то не совсем обычное, ощетинились плетениями.
Возглавляла стаю злых наседок Нешка — самая молодая самка, только суман сидевшая на яйцах.
Дело — дрянь!
— Что не так? — спросил Лерой, ощутив, как напряглась моя спина.
— Переговоры будут долгими, и я не уверена, кто выйдет из них победителем.
Дежа, Ром и Шамаль полетели вперед, перехватывать и успокаивать еще только собравшихся подниматься на крыло птиц, а мы с Кахимой опять зависли.
— Не высовывайся, Лерой. Даже не дыши! — прокричала я, внимательно наблюдая за небом. Слева приближались Алекс и его Мышь, вот только разозленные мамаши были быстрее. — Лерой, меняем план. У тебя хватит сил долететь до Повелителя?
— Ты меня недооцениваешь! — взмахнул горгулья крыльями.
— Не приближайтесь, пока я не позову! — граф кивнул, и полярница облегченно вздохнула, когда дополнительный вес исчез.
"Нешка! Нешка, подожди, пожалуйста. Выслушай", — обратилась к ведущей сове, стараясь не показывать ей нервозности, стараясь говорить уверено. Изо всех сил стараясь.
Кахима не стала демонстрировать никаких картинок, лишь громкий крик обеспокоенной матери, пронзительный и оглушающий, разнесся над "малым лесом".
"Нешка, прошу. Я понимаю твою злость. Прости меня, пожалуйста. Это я недосмотрела и не уследила, а глупая девчонка ни в чем не виновата. Мне жаль, что мы потревожили вас, мне невероятно стыдно. Мы все виноваты. Я очень вас прошу…"
Еще один крик, но уже громче: ухала почти вся стая. Совы все поднимались и поднимались в воздух, казалось, их крылья способны закрыть солнце, огромные тела укрыли тенью деревья внизу.
"Пожалуйста. Эльфийка — всего лишь глупое недоразумение. Я обещаю, что больше ноги ее не будет в птичнике".
Нешка забила крыльями сильнее, бурое оперение переливалось в лучах солнца, в обычно спокойных глазах птицы плескался настоящий гнев, а лапы были вытянуты, как для броска. Кахима могла мне ничего не показывать, я и без того знала, что мамаши готовы разорвать дроу за свое потомство, за те короткие мгновения страха, которые им пришлось испытать. Мелкая гадость переполошила все гнездовье.
Александр, Мышь и Лерой замерли, не долетев до нас тридцати взмахов, и хоть я не видела лица повелителя, но чувствовала, как в воздухе разливается холод. Как с каждым вдохом он становится прозрачнее и тяжелее. Грун, очевидно, держал какое-то плетение.
Скорее всего, сеть.
Кахима показала смазанное и нечеткое изображение того, как совы все-таки пикируют вниз, как хлопают огромными крыльями прямо над головой беспечной, непослушной девчонки, как сбивают ее с ног порывы ветра, как она обдирает руки и колени, стараясь уйти от птиц. Нечеткие картинки, как правило, показывают будущее намерение.
— Софи! — позвал Александр, я подняла руку в просьбе остановиться.
Еще одно дрожащее видение от полярницы: залитая светом поляна, в центре которой, словно красуясь, гордо вскинув головы, стоят совы. Сощурив великолепные глаза, птицы свысока взирают на плачущую Амелию.
"Вы красивые, гордые, мудрые птицы! Зачем вам тратить силы на… надоедливое насекомое? — попробовала зайти с другой стороны. — Вас любят и почитают. Я и Повелитель приносим вам свои извинения, и я прошу оставить девчонку мне!"
Нешка склонила голову на бок, прислушалась.
"Я накажу ее сама, сегодня же. Накажу так, как принцесса того заслуживает!"
Четверо из стаи кивнули и взмахнули крыльями, возвращаясь в "малый лес".
"Я напугаю ее так, как может напугать только ведьма", — злость в моих мыслях была настоящей, я даже замерла на несколько вдохов, ощутив ее вкус на языке.
Все верно. Ведьму злить — гораздо хуже, чем злить сову!
Еще трое согласились отдать девчонку мне.
"Нешка, Вира, Смелая, я отомщу ей по законам ведьм!"
Ушастая сова смотрела в глаза так, как будто хотела проверить на прочность, словно старалась понять, не обманываю ли. С огромным трудом мне удалось выдержать этот взгляд — мои глаза слезились и болели от ветра — холодная улыбка скользнула на губы. Я была уверена в своем решении как никогда. Мерзавка поплатится. Обязательно.
Девчонку не могло оправдать ничто: ни тяжелая дорога, ни постоянные покушения, ни разлука с близкими. Принцесса она или кто? Пора научиться держать себя в руках! И если до сегодняшнего дня никто не озаботился этим вопросом, то им займусь я!
Дрянь!
Ушастая мамочка тяжело ухнула, кивнула огромной головой и развернулась в сторону гнезд, Вира и Смелая отправились следом за ней. Вздох облегчения вырвался из груди, я наконец-то смогла сморгнуть слезы.
"Милая, спасибо. Мы сегодня обязательно полетаем".
— Уху, — раздалось в ответ совсем тихое.
На поляну к дроу Хима лететь категорически отказалась, приземлилась в своем гнезде и демонстративно повернулась к делегации спиной. Я возвращаться тоже не спешила из простого опасения, что не сдержусь и навешу какое-нибудь проклятье на Амелию сразу же, как только подойду на достаточное расстояние.
Через двадцать лучей эльфы вместе с Алексом удалились, а со стороны главного входа начали подтягиваться наездники. Связь сов и наездников работает в двустороннем порядке. Груны почувствовали, что их птицы встревожены и злы.
Я оставалась с полярницей еще несколько лучей, не столько стараясь успокоить ее, сколько взять в руки себя, а потом все же поддалась на уговоры Лероя и вернулась во дворец.
В кабинете меня ждал Алекс.
— Ну и насколько все хреново?
— Я советовала тебе Амелию в качестве жены? Забудь, — к онемевшим за время полета конечностям только-только начала возвращаться чувствительность. Любимое кресло показалось творением богов. — Сколько девчонке лет?
— Восемьдесят. Ты слишком строга к ней.
— Все равно, забудь. Тот факт, что принцесса только-только перешагнула порог первого совершеннолетия, ее не оправдывает. Это поведение сельской девчонки, но никак не наследницы престола.
— Дроу до ста сорока обычно эмоционально неустойчивы, к тому же Амелии достаточно много пришлось пережить.
— Я не поняла, — прозрачная, корявая стрекоза слетела с кончиков пальцев, отправляясь мне за обедом. Точнее, за кем-нибудь из слуг, кто принесет мне обед, ну или ранний ужин, — ты мне ее продать пытаешься? Не выйдет. Скажи, вы с ней говорили о правилах поведения в птичнике? Ты рассказал о совах? Эльфы, вообще, в курсе, что они такое?