Заклинательница бури

— Это, — указала на самое большое дерево, — дом Дежа. Он — рыбный филин и принадлежит господину Блэку, главному дознавателю. Дежа у нас самый спокойный в стае, — тихо начала я, внимательно осматривая деревья и сам "лес" на предмет чистоты. При этих словах Олаф создал два ледяных зеркала. Одно маленькое, чтобы заглянуть в дупло, и второе большое, зависшее в воздухе перед делегацией. Такие вот посещения птичника входили, как правило, в обязательную программу, надоевшую всем без исключения, поэтому процедура была до оскомины привычной.

Вместе с дроу я так же внимательно всматривалась в каждое отражение: не обиты ли перья, нет ли ран на восковицах или наминов на лапах. Может, кто-то вырос и пора поменять дерево? Нареканий, слава ветрам, не возникло. Птицы были ухожены и выглядели здоровыми. Но все-таки надо не забыть получше их осмотреть завтра.

Внимательнее.

Мы переходили от одной совы к другой, принцесса задавала свои бесконечные вопросы, я, как гостеприимная хозяйка, отвечала, мужчины в основном хранили молчание. Хотя ко мне нет-нет да закрадывалось чувство, что они просто отдыхают от неугомонной принцессы. В птичнике приятно пахло морозной свежестью, хвоей и деревом, под ногами мягко пружинила чуть подмерзшая трава: хозяева этого места предпочитали прохладу.

Ездовые совы всегда восхищали меня, вызывали восторг, уважение. Большие, красивые, сильные птицы, до последнего вдоха преданные своему хозяину, невероятно умные и невероятно гордые.

— А здесь живет Кахима, — остановилась я посреди большой открытой поляны рядом с достаточно высоким холмом, который служил домом моей сове, и нахмурилась. Птицы в гнезде не было. — Олаф, скажите, а где… — громкое уханье не дало договорить и заставило поднять голову вверх. Эльфы тут же окружили принцессу, напряглись, намереваясь достать оружие. Но через вдох Алекс что-то крикнул, и дроу успокоились. А белая плутовка медленно и нехотя спланировала вниз, красуясь перед почтенной публикой.

Огромные лапы взрыли землю, от ветра, поднятого мощными крыльями, плащи и юбка принцессы взметнулись вверх, эльфы прикрыли глаза. Зная, на что способна расшалившаяся полярница, свою одежду я придерживала руками. Сова еще раз громко ухнула и склонила голову на бок, рассматривая посетителей огромными золотыми глазами.

— Это моя Кахима, — улыбнулась я, гладя птицу по подставленному прохладному боку. От нее успокаивающе пахло ветром и росой.

— Какая красивая, — протянула принцесса. — А почему она не спит?

— Совы чувствуют своих хозяев, принцесса, — поклонившись, начал объяснять Олаф. — Кахима проснулась сразу же, как только в птичник вошла госпожа Заклинательница.

Это было не совсем правдой, точнее не всей правдой. Полярные совы — обычно спят ночью, а охотятся днем, но так получилось, что Кахима у меня не совсем "нормальная полярница" и охотится предпочитает, как и все — ночью.

— А где же ваша сова в таком случае, Александр?

— У меня нет совы, у меня есть фарун, — едва заметно улыбнувшись, ответил Повелитель.

— Он живет отдельно от сов, потому что температура птичника ему не подходит.

— Как интересно! — хлопнула в ладоши Амелия. — А можно мне ее погладить?

— Кахима? — спросила я у птицы. — Разрешишь? — полярница коротко ухнула и села.

— Она не против.

— Конечно, разве можно отказать очаровательной принцессе? — выгнул Алекс бровь. И непонятно было, то ли он сказал это серьезно, то ли саркастично.

Эльфийка несмело шагнула к сове и осторожно провела ладонью вдоль крыла. Один раз, другой, третий. Полярница не возражала, но и большого удовольствия от процесса не получала. Амелию она просто терпела. Свою хитрюгу я знала достаточно хорошо, чтобы сомнений в этом не возникло.

Через какое-то время терпение у птицы лопнуло окончательно, и она сделала аккуратный шаг в сторону, ускользая от очередной порции навязанной ласки. Дроу на миг замерла, а потом надула обиженно губы. Александр был прав: она — сущее дитя.

Кахима отошла за меня и ткнулась головой в спину. Полярница всегда отлично понимала, что мы с ней не равны в силе, поэтому действовала осторожно, так что меня даже не качнуло.

— Скажите, Александр, а на свадьбу мы полетим? — глаза молодой принцессы сияли от предвкушения.

— Вынужден вас разочаровать, Амелия, но, скорее всего, мы пойдем порталами. Ветра в Гроштаде в это время года настолько сильны, что даже совам с ними не совладать.

— Как жаль, — опять скуксилась девушка. — А можно тогда прокатиться сейчас?

Разумеется, в сопровождении опытного наездника.

— Принцесса Амелия, это слишком опасно, мы не можем вам позволить… — нахмурился Дориан, эльф сопровождения.

Оказывается, они все-таки умеют разговаривать, а то я уже начала подозревать, что им сова язык откусила.

Кахима, все еще прижимающаяся к спине головой и остающаяся со мной в контакте, недовольно ухнула, показав картинку копошащихся в земле червей. Ясно. Язык дроу плутовку не интересовал ни как первое, ни как второе, ни как даже компот.

"Прости, хитрюга. Это просто выражение".

Пока я общалась с птицей, спор продолжался и, судя по всему, набирал обороты.

Эльфийка забыла, что в птичнике голос повышать нельзя, и уже чуть ли не кричала на "твердолобую" свиту. Олаф занервничал.

— Амелия, прошу вас, тише, — сделал шаг в сторону принцессы Алекс. — Господин Дориан прав: это, действительно, опасно даже с сопровождением.

— Алекс, не будьте занудой, — сердилось дитя. — Не принимайте их сторону. А ты, Дориан… — повернулась она к мужчине, — я все расскажу брату!

— Как пожелаете, — смиренно поклонился мужчина. — Но летать на совах вы не будете.

— Дориан. Я приказываю!

— Нет, — мужчина говорил тихо, но вкрадчиво, а вот Амелия все увеличивала и увеличивала громкость. Олаф начал плести заклинание ограниченной завесы.

— Принцесса, давайте лучше я покажу вам птенцов, — влезла я, пытаясь переключить внимание капризного ребенка с полетов на мелких совят. — Здесь совсем недалеко.

— А потом мы полетаем?

Да что ж ты такая упрямая!

— Боюсь, нет. Поймите, Ваше Высочество, — Алекс наклонился и поцеловал руку мелкой занозе, — совы — это не собаки, не кошки и даже не лошади. Они с большой неохотой принимают чужого ездока, даже если он провел с ними не один суман, а вас они видят впервые и…

— Я хочу! Покататься! На! Сове! — затопала ногами девушка. — Почему мне отказывают в такой малости?! Я слышала, у вас на ярмарках катают всех желающих. Так почему нельзя мне?

— Ваше Высочество, на ярмарках совсем другие совы, привыкшие к частой смене наездников, обученные и воспитанные по-другому.

— Не правда! Я не знаю, почему, но вы меня обманываете! Мне врут… Мне все всегда врут! И родители, и брат… — договорить девушке не дали вырвавшиеся из горла рыдания.

И все бы ничего, вот только плакала она, действительно, очень громко. Я скосила глаза на бледного Олафа, на жилистые руки, удерживающие незавершенное плетение, на лицо груна, устремленное в небо. Услышала, как довольно заухала в голове Кахима.

Твою ж…

"Кахима, помогай", — птица не пошевелилась. Я обернулась, сжала голову упрямицы обеими ладонями и пристально посмотрела в ехидные золотые глаза.

"Кахима, обещаю, я потом накажу девчонку сама. Накажу так, что она надолго это запомнит, и не попадусь. Но сейчас надо помочь".

Повелитель и Олаф достали манки, Лерой начал переход во вторую форму. Полярница моргнула, ухнула и подставила мне крыло.

Совы в большинстве своем не опасны, но… невероятно мстительны. Принцессу, конечно, птицы не убьют, но напугают и потреплют знатно. А это… Это дипломатический скандал.

Если мне не удастся успокоить растревоженных обитателей птичника, и они доберутся до эльфийки, скорее всего дроу потребуют их казни. И будут в своем праве.

Дебильная ситуация. Терпеть не могу незваных гостей. И почему Александр не просветил делегацию о возможных последствиях? Безалаберный засранец!