Шэмани

Островская Ольга.

Шэмани

Пролог

В пустом каменном коридоре стояла неживая гулкая тишина. Её не нарушало даже потрескивание факелов, потому что их здесь и не было. Хозяину Цитадели свет был не нужен, как и его сателлитам. А немногочисленные рабы люди сюда даже не смели заходить. В гробовом безмолвии, внезапно раздавшийся тихий скрежет, прозвучал оглушительно, как выстрел. Шум тут же стих, словно издающий его сам испугался. Но мгновения пролетали, ничего не происходило и скрежет снова повторился, правда уже гораздо тише, осторожней. Раздался щелчок. А потом в погружённом во тьму дверном проёме показалась пара горящих льдисто-голубых глаз.

Секунды шли, стоящий за дверью боялся дышать, чутко улавливая малейшие оттенки тишины, пока не решил, что ждать и прятаться больше нельзя. Через порог на холодный камень ступила босая детская нога и, спустя миг, вдоль стены метнулась маленькая тень, скользя бесшумно и стремительно. В худенькой детской груди обезумевшей птицей билось сердечко, стуча так громко, что ребёнку казалось, его слышно во всей цитадели. И хуже всего было понимание, что если тут появится хоть кто-то из проклятого ордена, то действительно услышит, и почувствует. Не умела она ещё так хорошо прятаться, чтобы обмануть этих тварей. Тем больше было причин спешить, тем важнее было быть осторожней.

Они где-то близко. Иначе она бы не смогла открыть эту дверь. Так папа учил. И она впервые смогла сама это сделать. Жаль, он никогда не увидит. Зато мама сможет. И сестрёнка. Если она успеет их спасти. Слёзы затуманили взгляд, и тонкая ручка нетерпеливо смахнула предательскую влагу, мешающую видеть. Нельзя. Нельзя быть слабой.

Голоса она услышала издалека. Холодные, бездушные мужские и тонкий, надтреснутый детский. Ребёнок горестно плакал, захлёбываясь слезами, зовя маму, и от этого звука у замершей на миг девочки волосы на голове зашевелились. Сестра. Метнулась вперёд, едва сдерживая рычание, готовая клыками вонзиться в тех, кто посмел обидеть маленькую Ави, готовая глотки рвать тем, кто отобрал у неё всех, кто убил отца и забрал маму с сестрой. И затормозила за углом, призывая себя к самоконтролю. В голове, словно наяву громыхал, стучал вместе с пульсом голос папы: “Нельзя, Шэми. Возьми себя в руки!”

И она взяла. Зажмурилась на миг, мотнула головой, сжимая челюсти, и осторожно выглянула из-за угла. Дверь была распахнута. И там горел свет. Не то, чтобы это что-то решало. Твари всё равно видят в темноте не хуже неё, а может даже лучше. Но свет заставлял её чувствовать себя более уязвимой. Обманчивое чувство. Ведь уязвимой она была и без него.

— Ты уверен, что это именно та девчонка? — скрежетнул металом по камню, голос хозяина Цитадели.

— Там не было никакой другой. — ответил тот, кто на её глазах перерезал горло папе.

— Дочь ключника должна была быть старше.

— Это его дочь, мессир. — кажется обладатель второго голоса боялся своего собеседника, не меньше, чем она.

Тонкий слух Шэми уловил едва слышные шаги и плач Ави превратился в испуганный визг, тут же оборванный холодным приказом.

— Заткнись! Смотри на меня! — сестрёнка тонко заскулила и у неё не осталось сил терпеть это.

Неслышной тенью сорвалась она к двери, сама не зная, что будет делать. Вспомнила все папины уроки, хоть и понимала, что сил спрятать себя от взгляда этих монстров у неё нет.

— Это не она. — хлестнул ледяной плетью голос мессира. — Ты принёс бесполезного щенка, вместо первенца и наследницы Скользящего.

Что-то залепетал второй собеседник, завизжала Ави, в голове всё сместилось от дикой ярости и в следующий миг Шэми осознала себя несущейся к высокой тощей фигуре, держащей за горло на вытянутой руке её кроху сестру. Полные панического ужаса голубые глаза, болтающиеся в воздухе маленькие ножки, сиплый хрип и собственное рычание, когда она стремительным рывком бросилась на врага. Всё это смазалось в её голове и следующее, что она смогла осознать, что теперь уже её держат за шкирку ледяные пальцы. А багровые жуткие глаза смотрят прямо в душу, и в них пылает промораживающее до костей торжество.

— Как интересно. Я рад, что ты сама ко мне пришла.

Глава 1

Мне давно уже стоило очерстветь душой и не оплакивать каждого, чей порог переступала моя нога. Но я не могла. И до сих пор помнила все глаза, которые довелось погасить. Буду помнить и эти. Хотя возможно Мессир отменит приказ, если его заинтересует услышанное. Если он посчитает Провидца нужным.

В комнате царил полумрак. Мои шаги не потревожили тишину этого уединённого дома. В этот раз я пришла не одна. Вместе со мной через дверь прошёл мой хозяин. И если бы я имела право на собственное мнение, то точно пришла бы к выводу, что старик Жуарэ всё-таки ему нужен. Либо то, что он увидел.

На стене мерно отсчитывали время старые часы, и мои удлинившиеся уши уловили шуршание здвигающихся стрелок. Где-то едва слышно гудела охлаждающая камера, и вибрировали магией сигнальные артефакты. От кого-то другого они возможно бы и защитили. Повернув голову, я потянула носом воздух, раскладывая его для себя на составляющие запахов. Пыль, чай с травами, ароматы еды и табака, мыльного порошка, грунта. И запах человека. Мужчины, старого. В нём не было страха. Пока. Мягко повернулась на носках и двинулась туда, куда вело чутьё. Было немного странно, что нигде в доме не горел свет. Неужели он ждёт, что это кого-то обманёт? Под стопами пружинил густой ковёр, сквозь открытые окна долетал звук морского прибоя. Обминула стол, заваленный газетами и журналами. В основном о садоводстве. Интересно. Один из сильнейших на Явари провидцев, тот кто предсказывал судьбы сильных мира сего и целых стран, оказывается любил выращивать цветы. Это ведь его дом. Почему он не попытался спрятаться? Почему позволил так легко себя найти?

Когда Мессир дал мне новое задание, назвав имя Жуарэ Моньи, я приготовилась долго и кропотливо идти по следу, надеялась, что искать его буду очень долго. А вместо этого уже через пару дней узнала, что старик даже не думал бежать. Ну не мог он ведь не знать! Краем глаза заметила, как скользнула вслед за мной тощая ненавистная тень. Но упрямо отвернулась, пытаясь не думать, что хозяин у меня за спиной. Не хочу думать. Не хочу. Жаль, что для его целей не нужна тупая кукла. Нет. Ему нужна кукла умная, способная сориентироваться в любой ситуации, отыскать любую цель, и найти способ убить любого, на кого укажет Мессир своей когтистой костлявой дланью. Всё это я могла. Кроме одного. Ослушаться. Меня хорошо выдрессировали.

Он обнаружился на крытой террасе. Сидел себе в плетённом кресле, рядом на таком же ротанговом столике стояла чашка того самого травяного чая и морщинистые пальцы рассеянно поглаживали покатые керамические бока.

— Здравствуй, Скользящая. Я тебя ждал. И тебя сын Ламии. — сказал Провидец, стоило мне и моему врагу выйти через застеклённые двери.

Затылком почувствовав движение за спиной, отступила в сторону, пропуская вперёд Мессира, надеясь, что моя миссия выполнена. Как надеялась каждый раз. Жаль он не может мне приказать не чувствовать. Или не хочет.

Высокая фигура в чёрном проскользнула мимо моего плеча. Глава ордена Ламьер подошёл к старому провидцу и сел в кресло напротив, воссоздавая картину мирной встречи. За которой последует мирная беседа. После которой возможно никто не умрёт.

— Рад, что ты достойно решил не прятаться. — кивнул Мессир. — Я учту твою добрую волю.

Смотреть на хозяина я ненавидела всеми фибрами души, поэтому сосредоточила всё своё внимание на его собеседнике. Невысокий сухонький старичок с седыми кустистыми бровями и такими же белыми волосами, которые когда-то наверное были пышной шапкой тёмных кудрей. И лучистые золотисто-карие глаза, которые, казалось, улыбались сами по себе. Белая свободная рубашка, и полотняные серые штаны. На этой террасе, в десятке метров от которой плескались морские волны, он ощущался гармонично и уместно. В отличие от затянутого в чёрное монстра напротив.