Страница 22 из 57
— Разве? — изумляется Эльвина, которая воочию наблюдала, как Лиора давеча котлеты за обедом трескала за обе щеки.
Но благоразумно прикусывает язык. Собственно, в этом самом благоразумии ее настойчиво убеждает остренький каблучок Лиоры с весомым аргументом вонзившийся в ее ногу. А она мастер, однако! Сохранять невинное личико и с таким остервенением топтаться по ногам соседки — это надо ещё уметь.
— Годы практики на лицо, — шепчет мне на ухо вернувшаяся Аря, видя мое невольное изумление и восхищение талантом вегатерианистой топотуньи.
— Конечно, уважаемая неити Эльвина, — мило улыбается Лиора и проворачивает каблук, а потом снова обращает внимание на принца. — Извините, ваше высочество, что мои личные духовные убеждения не позволяют в полной мере оценить ваш щедрый жест.
— Ну что вы, неити. Раз дело в духовных убеждениях, то разве могу я настаивать? А вы? — его испытывающий взгляд обращается на тайно пострадавшую за истину невесту. — Неити Эльвина, надеюсь у вас таких принципов нет?
— О, нет, конечно, ваше высочество, — и как ей удаётся столь чарующе улыбаться, после выходки соперницы? Вот это выдержка! — Я могу по достоинству оценить это угощение, поскольку выросла у моря, и у нас на семейных ужинах часто подавался мурчак, правда с другим гарниром и соусом.
С любопытством ожидаю как же ценительница столь неоднозначного деликатеса начнет им лакомится. Как вообще такое чудо едят? Режут на кусочки, продлевая агонию бездушной твари, или же всасывают как спагетину? Невольно начинаю представлять красавицу Элю, которая отправив в рот пучок щупалец, с трудом пытается их прожевать, те же, естественно не желая быть прожеванными, сопротивляются изо всех сил, хлестая пожирательницу живых существ по щекам.
Конечно всё происходит далеко не так феерично. Эльвина ловко отрезает маленький кусочек щупальца и невозмутимо отправляет его в рот. Правда, с её умением держать лицо быть уверенным, что деликатес действительно пришёлся по душе, точно нельзя. Но это уже не моё дело.
За всеми каблучными перепетиями, отмазками Лиоры и дегустационным мастер-классом от Эльвины мы напрочь забыли о бедняжке Иллюзе. А она тем временем ухитрилась побледнеть, покраснеть, позеленеть, закатить глазки и медленно, но эффектно сползти в обмороке со стула, дабы изящно улечься на полу у ног принца.
— Я так полагаю, наш ужин подходит к концу? — делает вывод Крэс, ошарашенно рассматривая тело под столом.
— Пойти позвать лекаря? — невозмутимо интересуется у меня Аря.
Глава 8
Проверяя всё ли готово к индивидуальному свиданию, я невольно опасалась, не устроит ли Крэс опять какую-то каверзу, как вчера. И ведь не прикопаешься. В ресторан пригласил, деликатесом угостил. А то, что у девушки от испуга обморок случился, так разве он знал, что она такая впечатлительная? С Иллюзой, конечно, всё обошлось, доктор быстро привёл её в чувство, но она до самого дворца зеленцой на лице красовалась, чем очень порадовала некоторых соперниц. И ведь не дошло до горемычных, что они могут на её месте когда-нибудь оказаться. С такой злостной фантазией у жениха всё может быть.
Счастливицей, получившей приглашение на индивидуальное рандеву, оказалась, кто бы сомневался, Сиара. В данный момент девушка готовилась к предстоящему, прихорашиваясь у себя в комнате, а я в беспокойстве грызла ногти и изводилась от волнения. Поездка на романтический остров с маяком, это вам не банальное свидание в ресторане. Кто его знает, что этому жениху посреди открытого моря в голову взбредёт? Но, менять что-либо уже поздно, ибо свидание в данном антураже планировалось давно и со всех сторон одобрено, а голые печальные стены маяка уже приведены в божеский вид, путем нескончаемых уборок, а также работы дизайнера и реквизитора.
Выдвигаемся в путь мы после обеда. Из съемочной группы едем мы с Арей, два оператора и Джан, остальные уже ждут нас на месте. Крэс приходит за Сиарой в выделенное Невестам крыло лично, и драконицы дружно высыпают в общую гостиную, чтобы урвать хоть капельку его внимания, пока не явилась сегодняшняя счастливица. А она является довольно быстро, без всех этих эффектных опозданий. Одетая в льняные светлые брючки и шелковую блузу, с элегантной шляпкой на платиновых волосах, девушка радует глаз неброской, но изысканной красотой. Крэс, целуя тонкие пальчики, улыбается вполне искренне и я начинаю немного успокаиваться насчёт его возможных коварных планов. Не с Сиарой. Эту девушку обидеть он не осмелится, или я совершенно его не знаю.
Дорога к порту занимает у нас чуть больше двух часов, а затем мы все пересаживаемся на борт шикарной белоснежной яхты. Крэс сегодня сама галантность, и чем больше я наблюдаю за этой парочкой, тем больше убеждаюсь, что у нас намечается явная фаворитка. Она ему симпатична, это и ижику понятно. Надо будет, кстати на эту животинку как-то взглянуть, а то прицепилось слово, как банный лист к попе. Сиара ухаживания его высочества принимает со спокойным достоинством, непринужденно поддерживая беседу, мило улыбаясь. Красивая пара получается, надо признать. Оба платиновые блондины, он высокий, крепкий, как скала и она — хрупкая, изящная, как фарфоровая статуэтка. И мне бы радоваться, что всё более выполнимыми становятся условия моего контракта, но что-то царапает внутри остренькой иголочкой.
Остров, куда мы плывем, уже совсем близко. Маяк возвышается на фоне неба и над нами огромным исполином, от одного взгляда на который дух захватывает. И я опять ловлю себя на неуместной, даже не зависти, скорее грусти.
— А желаете узнать об этом маяке местную легенду? — спрашивает Крэс, отвлекая меня от моих нелегких дум. Обращается он в первую очередь, конечно же к Сиаре, но затем окидывает взглядом всех присутствующих, давая понять, что рассчитывает на всеобщее внимание. Девушка с искренним интересом кивает, мы внутренне соглашаемся с ней, и принц начинает: — Давным давно жил на свете молодой и удачливый купец. Каждая новая его поездка в дальние страны приносила все больше и больше дохода. А в родном городе его всегда без устали ждала верная красавица невеста. Она ежедневно выходила на берег и зажигала большой костер, чтобы корабль любимого в ночной тьме всегда мог найти дорогу к ней. Но в один прекрасный день удача покинула нашего героя, и, возвращаясь домой, корабль доверху груженный всевозможным скарбом, попал в шторм. Сначала отчаянные смельчаки пытались бороться, дабы спасти дорогое судно, позже пытались улететь, решив, что жизнь важнее. Но, по какой-то неведомой причине, ни у кого не получилось превратиться, неизвестные чары связали крылья драконам. Тяжелый корабль мотало из стороны в сторону, палубу заливала вода, мачта натужно скрипела. Команда понимала, в этот раз они скорее всего не вернутся.
Голос принца, бархатный с хрипотцой, завораживал, рисовал в воображении яркие образы, заставляя верить в эту грустную, судя по всему, сказку, а я тайком любовалась им. Слишком уж с неожиданной стороны он открылся в этот момент. Я таким Крэса ещё не видела.
— И когда отчаявшиеся моряки, помолившись богам, уже попрощались с белым светом, разверзлась морская пучина, и из ее бездны вынырнул морской дракон. Он предложил купцу сделку небывалой щедрости. Повелитель глубин обещал успокоить разбушевавшуюся стихию, да еще и одарить смельчаков несметными сокровищами с затонувших кораблей в обмен всего лишь на невинную и верную душу красавицы невесты. Не мог пойти на это благородный юноша, слишком сильно любил он свою половинку. Тогда морской царь решил изменить условия уговора раз герой так уверен в любимой. Если устоит девушка перед его чарами, он отпустит команду, еще и одарив всячески. А нет — то достанется ему кроме души изменницы, еще и душа нашего героя. Не было выбора у купца, пришлось согласится на гнусные условия злодея, а то, чего доброго, рассердится и весь экипаж загубит.
Поспешил окрыленный владыка к ждущей своего жениха драконице. И так ее обхаживал, и эдак, да только сердце у красавицы и вправду было верное и чистое. Не поддалась она соблазнителю, чего только тот ей не сулил… Тогда рассердился морской царь, стали волны еще сильнее, разверзлись хляби небесные и потушили костер. Рассмеялся дракон: “Не найдет теперь твой любимый дорогу домой, со мной останется. А корабль его пополнит мою морскую сокровищницу!” и исчез в пучине. Заплакала девушка горькими слезами, предчувствуя гибель любимого. И так велико было ее желание спасти жениха, что вспыхнула она в одночасье, как факел негасимый и осветила путь кораблю, погибнув сама в огне.