Синтез

В девять часов следующего дня, в воскресенье, 9 сентября, после легкого завтрака Максим с Джоном, погрузились в «Тойоту» Купера и выехали из центра Города.

Часть VI. Глава 11

Особняк, предназначенный, как правило, для частных торжеств или конференций, рассчитанных на узкий круг участников, расположившийся в живописном местечке, в трех часах езды от центра Города, на берегу моря, был окружен зеленью — плотным кольцом изящных деревьев и декоративного кустарника, защищавших оазис от континентальных ветров и дающих насладится лишь солёным морским дуновением. Песчаный берег, огороженный невысоким заборчиком, уходящим немного в воду, напоминающим о том, что триста метров полосы являются частным владением, был настолько чист и гладок, что создавалось впечатление, что кроме прилива и отлива к нему никто не прикасался.

Хозяин особняка отличался исключительным молчанием и кроме как о сумме арендной платы никогда ни о чём не спрашивал своих клиентов. Далеко немногие знали об этом чудном месте, но хозяин особняка никогда не ощущал недостатка в клиентуре. Обслуживающий персонал был минимален, нанимался в Городе в различных агентствах и постоянно менялся.

Репутация заведения была безупречна настолько, что даже события, произошедшие в нем 10 сентября, не смогли её подмочить и оставили в тайне его, его месторасположение и его хозяина.

А события эти пронеслись столь стремительно, что участникам и зрителям показалось, что какой-то невидимый оператор намеренно включил ускоренную перемотку и фактически отключил звук. Началось всё и всё мгновенно закончилось. Молния, рывок и финал.

Лишь три человека, знавшие что-то или догадывающиеся о чём-то, что должно было произойти, находились в зависимости от другого оператора, решившего сделать с событиями обратную манипуляцию, а именно, пустить замедленную перемотку и совсем отключить звук. Это были Леонардо Манчини, Глен Хайден и Карл. Они ждали финала. Они зависели от финала, они надеялись на нужный каждому из них финал.

А вот что произошло в ускоренной перемотке.

Некое частное лицо арендовало описанный особняк на понедельник, 10 сентября. Некое частное лицо пригласило туда на встречу другое частное лицо. Последнее лицо было не настолько уж частным, во всяком случае, очень даже общественным. Первым лицом был Тадеуш Буковски по кличке Термит. Другим же, Диего Санчес — лидер коммунистической партии и кандидат в президенты.

Буковски был в особняке уже с утра. Санчес подъехал к двум. За большим накрытым столом они сели втроем: Санчес, его коллега и правая рука по коммунистическому движению и Буковски. Охрана Санчеса оказалась не настолько проворной в отличие от спецназа МГБ, в одно мгновение поставившим особняк под прицел аудио и видео наблюдения.

Очень быстрая перемотка. О чём они говорят? «Прослушка» не успевает сообразить, только пишет. Изображение идеально — просторная гостиная, огромные стеклянные окна. Они как по указке расположились с противоположной морю стороны.

— Разумеется, безналичные перечисления не рассматривались. Как и с Фридманом, всё по той же схеме.

— Конечно, конечно, никто не спорит, но есть одно «но».

— В вашем деле всегда «но».

— Но зато и никогда однозначного «нет».

— Как, собственно и «да».

Кто это говорит, кому, потом специально обученные люди разберутся. Совместят с картинкой.

— Политика — опасная игра.

— Ваша игра не менее опасна.

— Так мы партнеры, ведь так мы решили на днях.

— И мне нужен партнер для партнерства с вами.

— Вы о чём сейчас?

— Для начала о наличных.

— Постойте.

— Прямо сегодня, здесь… и сейчас.

К особняку подъехал лимузин. Охрана рассыпалась. Охрана трех авторитетных личностей плюс «спецназ» и никто друг друга не заметил. Перемотка ускорила темп.

— В чём дело, Термит?

— Всё более чем отлично. Знакомьтесь.

— Я знаю, кто это. Я много слышал о Чене. Это и есть ваш партнер для партнерства с нами?

— Вы правы, господин Санчес.

— Термит! Мы для чего встречаемся?

— Господа, Чен очень импульсивен и подозрителен.

— Последнее особенно верно.

— Предлагаю спуститься и заняться небольшим делом. Простите, господа мы ненадолго.

Перемотка ускоряется. Те фразы, что мы отмечаем, это лишь то, что успеваем отметить. Всю беседу воспроизвести не удается. Как всё стремительно.

«Веди, веди их, не дай пропасть. Подключай восток. Не перебейте друг другу звук. Мне нужно видеть и слышать всё», — командует руководитель операции «спецназа».

— Вот товар.

— Вот деньги.

— Твои люди проверят товар?

— А твои деньги?

— Чен?

— Термит? Мы же партнеры. Я уверен, ты не подведёшь меня.

— Спасибо, Чен. Чистый героин.

— Настоящие деньги — целый мешок — столько, сколько хотел, хотя я хотел…

— Понимаю, Чен. Ты сейчас поймешь, что это такие инвестиции, что чуть больше, чуть меньше…

— Все же, пусть мои люди проверят товар.

— Подождем?

— Пару минут.

«В точку, — ликует «спецназ», — хреновый звук, но расслышать можно»

«Шеф, они в подвале».

«Ладно, не отвлекайся».

— Шеф, героин тот же.

— Я так и думал.

— Ты о чём, Чен?

— Такое ощущение, что все доят одну и ту же корову, но об этом сами не догадываются. В общем, мне это по «болту».

— Возьми мешок.

— Ты всё же решил пересчитать?

— Нет, Чен, просто такую массу денег мне не поднять, только моему бойцу.

— Ха-ха, Термит, твоя сила в голове.

«Ведем, ведем, — занервничал «спецназ», — сейчас пропадут».

Санчес очень удивился, увидев идущего рядом с Термитом широкоплечего молодца с большой сумкой.

— Инвестиции в ваше будущее.

— В наше будущее.

— Здесь…

— Здесь достаточно, чтобы… попробуйте сами.

«Санчес взял сумку! Открой, посмотри, посмотри, неужели не интересно?»

— Можно взглянуть?

«Молодец, коллега, — снова возликовал «спецназ».

Скрипнула молния.

«Видно!»

— Итак, вы понимаете, господа, насколько всё серьезно.

— Серьезна не сумма в ваших руках, а то, откуда она взялась.

— С Князем мы договаривались не обсуждать эти темы. Мне это не нужно знать.

«Проклятье!» — разочаровался «спецназ».

— Да Князь был крысой.

— Чен, здесь все уважаемые люди. Не стоит.

— Ну тебя, Термит. Во-первых, мы сядем за стол когда-нибудь? Дело сделано. Давайте «тереть» дела грядущие.

— Справедливо господа, хотя надеюсь, теперь я и вас могу называть товарищами. Присядем.

Ускоряйся перемотка, много лишних общих фраз, пафоса, и никакой конкретики.

— Товар.

— Вложения.

— Вложения от сбыта товара.

— Легальный бизнес.

— А что, если?

— Ни в коем случае.

— Будущее нас рассудит.

— В белых перчатках революцию не сделаешь.

— И всё же мне кажется…

«Господи, ну, сколько можно? Или достаточно, — терял терпение «спецназ», — в принципе, достаточно, но всего лишь слово, произнеси слово».

— Вы о чем?

— О белых перчатках.

— Так и что, коллега?

— Хватит мудрить. Никогда не думал об этом, но вдруг пришло в голову, сколько мне будет стоить депутатское кресло?

— Зачем оно вам, Чен? Если мы будем с вами…

— Или мы будем с вами.

— Если мы будем вместе…

— Так о перчатках.

— Ну что вы всё заладили?

— Чен, держи себя в руках.

— Ты мне не указывай. Я задал конкретный вопрос. Может, я передумаю, но сейчас мне интересно.

— Насколько я понимаю, это деньги от товара, имя которому наркотики?

«Слава всем святым! Дальше».

— И что?

— Чен, не надо, не заводись.

— Это кто, вообще? Да, это деньги от наркотиков. Вы их не возьмете?

«Внимание».

— Минуту, товарищи.

— Нет, ответьте мне, вот вы, товарищ Диего. Вы не возьмете деньги от продажи наркотиков? Деньги, которые помогут вам занять президентское кресло.