Страница 24 из 97
Глава восьмая,
в которой АлиСанна выступает в роли дрессировщицы и тигра одновременно и успешно их совмещает
Не знаю как кто, а АлиСанна меряет свою жизнь не годами календарными, а годами школьными. Оно и не удивительно, поскольку с первого класса и по сей день первое сентября для неё – самое что ни на есть начало. Школа, потом институт, потом институт и работа одновременно, потом только работа. И именно с этого дня всё начинало привычно вертеться, развиваться, стремиться вперёд. Чем не Новый год?
Ближе к осени накатывало на неё совершенно весеннее, солнечное, радостно-предвкушающее настроение, которого и в ясном тёплом апреле-то иной раз не дождёшься. Выходила АлиСанна в двадцатых числах августа на работу, а в душе, как у ребёнка перед праздником: каким-то он будет, следующий, новый, год? Какие дети придут, что новенького им подкинут неуёмные «школьные начальники», как там коллеги её обожаемые?
После первого педсовета настроение немного менялось: предстоящие хлопоты оглушали, пугали, заставляли заглянуть в себя. Мол, а смогу ли? Но потом, как на Крещение перед Иорданью, Господи, помоги! И шаг вперёд. С Божьей помощью справимся. И вот так каждый август, как Новый год и весна одновременно. Непередаваемые чувства!
Как-то раз, в очередном августе, после отпуска, вызвала АлиСанну её обожаемая Марианна Дмитриевна, их директор, умница и активная радетельница за школу. Начала издалека. С ужасом рассказала, какая сумасшедшая нагрузка в этом году у словесников, и со смехом, как она Нилычу предложила на колени перед ним встать, лишь бы он согласился ещё часов взять, и как он согласился, не дав ей бухнуться ему в ноги. Потом Марианна Дмитриевна выдохнула и сказала:
- Алис, повис один класс. Возьмёшь?
- Конечно, возьму, Марианна Дмитриевна, о чём речь? – кивнула сострадательная АлиСанна, быстренько прикинув, потянет ли, и вдруг догадалась по милому лицу дирекртисы, что в той в неравной борьбе сошлись директорская практичность и желание не открывать всей правды до конца и врождённая порядочность. Тут АлиСанна всё поняла:
- Да неужто 8 «А»?
Марианна Дмитриевна покаянно кивнула. АлиСанне стало смешно и боязно одновременно. Восьмой «А» был их школьной страшилкой. Детей в нём по списку было тридцать восемь штук. Что для Москвы очень даже прилично. До этого в самых больших АлиСанниных классах было максимум по тридцать два человека. А ведь из этих тридцати восьми двадцать семь (небывалый случай!) мальчишки. А из них – одиннадцать второгодников и третьегодников. Так что по возрасту некоторые из них были ровесниками её девятиклашкам (а к тому времени её первый шестой класс как раз стал девятым). И даже старше.
М-да! Вот это была задачка. Про 8 «А» в школе ходили легенды. Мало кто с ними мог справиться. Это именно они за год до этого умудрились выгнать из кабинета новенькую учительницу математики. А потом закрыли дверь на ключ, приготовившись выдержать длительную осаду, и выкинули с четвёртого этажа её сумку. После этого бедная девушка уволилась в тот же день. Её не держали. Как человеку работать дальше?
АлиСанна вспоминала и молчала. Марианна Дмитриевна смотрела на неё с надеждой и опаской. И АлиСанна её, конечно, понимала. Ей на тот момент был всего двадцать лет, двадцать один в сентябре. В школе она работала три года, пятого сентября должен был пойти четвёртый год. И добросердечной Марианне Дмитриевне жалко «бросать» бывшую одноклассницу дочери в самое пекло, восьмому «А» на растерзание. Но деваться было некуда – класс ведь без русского языка и литературы не оставишь, а другие учителя заняты под завязку. Да и теплилась в ней надежда: а вдруг АлиСанна справится-таки?
АлиСанне тоже было боязно. Но она резко выдохнула и согласилась. А про себя подумала: «Прорвёмся».
Забегая вперёд скажу: прорвалась, поладила, справилась. И класс оказался не таким уж плохим. Настороженным – да. Привыкшим с гордостью носить сомнительное звание «самого ужасного класса школы» - да. Слабеньким – да. Но одновременно и весёлым, неожиданно с готовностью откликающимся на неравнодушие, озорным и вовсе не подлым.
Впервые, что лёд тронулся и работать они будут, АлиСанна поняла, когда после очередного урока вдруг обнаружила, что расстояние между доской и первой партой почему-то непостижимым образом сузилось всего лишь до одного метра. АлиСанна, пребывая в крайнем удивлении, подвинула парты назад, подровняла их и забыла об этом странном перемещении.
Но на следующий день ситуация повторилась. Вот прибежал на урок литературы восьмой «А». Парты в это время определённо находились на своих местах. Прошёл урок, и изумлённая АлиСанна опять обнаружила, что ходит вдоль доски по узенькой полосе, практически касаясь учеников и напоминая себе этим тигра в клетке, вышагивающего перед посетителями зоопарка из стороны в сторону.
После этого она решила выяснить, каким образом происходит непонятное «кочевье». И на следующем уроке внимательно следила за учениками. Оказалось, что, увлечённо слушая её, крупногабаритные второгодники и третьегодники с галёрки опирались на парты и непроизвольно двигали их вперёд, вынуждая тех, кто сидит перед ними, тоже слегка подталкивать остальных. Так и переезжали её ученики вместе с партами и стульями поближе к доске и АлиСанне, сами того не замечая. АлиСанна посмеялась и убедилась, что 8 «А», оказывается, не такой и страшный. Кстати, ни до, ни после этого в её практике такой миграции учеников и парт не случалось.