Метка Проклятого

Раздав указания, и оставшись в одиночестве, Филипп плеснул коньяка. Разболелась голова, и хотелось слегка расслабиться. То, что он скрыл свои способности, совсем не означало то, что он с ними распрощался. Он всегда неплохо чувствовал, когда ситуация, внешне стабильная и благополучная, начинает съезжать с рельс. А еще он мог быть незаметным, если не хотел, то никто не обращал на него внимания, и не брал в расчет. Именно благодаря этой способности Филипп сумел обмануть проверяющих на операторском экзамене, и избегать неприятных поручений. Так же он иногда слушал разговоры, которых ему слушать было не надо, но при этом никогда не злоупотреблял своим мастерством.

Вот и сейчас, когда их расследование казалось, перешло на новый уровень, а поблизости от сетей замаячила крупная рыба. Кхаканарский счет — не шутка, и именно сейчас ему начало казаться, что скоро все пойдет совсем не так как задумывалось. Но самое тоскливое, это то, что он, ни с кем не мог поделиться своими опасениями. Ведь для всех, официально, никакими талантами он не обладал, поэтому и приложился к бутылке посреди дня. Иногда очень сложно, напряженно работать, понимая при этом, что, скорее всего все впустую. Обязательно случится какое-нибудь дерьмо, и все изменится скачком.

А еще его преследовал страх. Страх, что они проиграют, и начнется еще одно внутреннее расследование, на котором выяснится, что он обладает неучтенными способностями. И мало того, что обладает, так еще и скрыл их, причем это нанесло потенциальный вред. Вот если так случится, за свое будущее можно будет не волноваться. Незачем волноваться за то, чего нет.

Был большой соблазн поделиться с кем-нибудь своими ощущениями. Но коней на переправе не меняют, и Филипп, один раз выбрав свою дорогу, не планировал ее менять. Нет у него способностей и точка. В крайнем случае, если придется бежать, вот тогда и воспользуется ими по максимуму.

Поразмышляв, плеснул еще коньячка и подошел к окну. А чем же на самом деле они занимались? Сейчас организация, уж он то точно знал, не ограничивала свою деятельность защитой Земли от внешних магических воздействий. Увеличение сфер влияния, воздействие на политиков. Интересы в Азии и Африке. Огромный штат, и это с учетом того, что он по большому счету — мелкая сошка, и вряд ли знает по-настоящему важную информацию. Ну и хорошо, что не знает.

— А если это следствие какой-то иной деятельности? — пробормотал он, — чего-то такого, о чем, таким как я, даже знать не положено? И мои предчувствия из-за этого?

Пробормотав это — испугался, о таком даже думать не стоит, а уж бормотать себе под нос и подавно.

Слегка поколебавшись, спрятал выпивку. Как бы там ни было, работы много, даже если он прав в своих предчувствиях, надо все делать так, чтобы к нему не появились претензии. Работать, и потихоньку откладывать на черный день. В последнее время, Филипп все чаще думал о том, что это день может наступить.

***

Второй раз Ира проснулась в начале девятого. После того, как какие-то сволочи, разбудили пол квартала громкой музыкой (а заодно и помешали ее мужу прервать длительное воздержание), она довольно быстро заснула. Без сновидений. И сейчас чувствовала себя просто превосходно. После того, как она надела перстень, по-настоящему плохо ей было лишь один раз, после разборки в парке. И вспоминать об этом не хотелось до сих пор.

Валик тихонько посапывал, умильно зажав в кулачке краешек одеяла. Постояв минутку над кроваткой, Ира пошла в комнату мужа. Конечно, он уже не спал, сидел на столе спиной к двери около наушника, наблюдая за жизнью придуманных киноиндустрией персонажей. Сложно сказать, что нашло на ведьмочку, какой чертенок вселился в нее. Ира тихонько подкралась к мужу, и несильно, по ее меркам, толкнула его в плечо.

— Доброе утро! Ой.

Последнее восклицание вырвалось из-за того, что сидевший на корточках Миша, не удержался, и упал, еле успев выставить руку, чтобы не поцеловать полированную поверхность.

— Прости, кот, — виновато добавила она.

— Ты это — недовольно пробурчал он, потирая ушибленное плечо, — в следующий раз стучи что ли?

— Так я и постучала, — шутливое настроение вернулось, когда она поняла, что ничего ему не повредила.

— Тормоз, тормоз давить надо! Ну, или по аналогии с анекдотом — стучать в дверь! — Он покачал головой, и постучал себя по лбу, видимо для наглядности, — поняла, высокая моя?

— Кофе будешь? — Сменила она тему, — Валик скоро проснется, и я буду занята.

— Ириша, — он перешел на наставительный тон, — когда ты утром, заходишь в эту комнату, вопрос о кофе может звучать так: сколько кофе ты будешь? Все остальные вопросы риторические.

— Хорошо, кофеман мой ненасытный, сейчас сделаю.

Проклятый полюбовался, как она выходит из комнаты, затем вспомнил Миру, и вздохнул:

— Какой эксперимент загубили, меломаны чертовы. А мне так хотелось узнать, секс там, влияет ли на желание тут?

— Мааа!

Проснулся малыш, и, заметив отсутствие мамы, принялся кричать, дабы исправить сию несправедливость.

— Иду! — Раздался голос Иры, она заглянула к мужу, — пять минут, я сейчас принесу, но попить его вместе не получится!

Выдала она сплошной скороговоркой, и исчезла.

— Спасибо кэп.

Проклятый снял с паузы очередную серию “Ходячих мертвецов”. Ира пришла минут через десять, принесла блюдце, его чашку она носила на небольшом блюдечке, как на подносе, придерживая пинцетом. Кроме этого там был кусочек торта.

— Немного сладенького, — прокомментировала она, — или ты хочешь есть?

— Еще не хочу, спасибки, маленькая.

— Миш, сегодня погода стала получше, пойдешь с нами гулять?

— Почему бы и нет, Иришка, — вдруг он вспомнил, что хотел обсудить время переезда. — Судя по всему, меня не будут кушать животные, по словам Магреса я для них ядовит, да и мой опыт говорит, что возможно он прав.

— Какой опыт? — моментально подобралась она.

Проклятый мысленно ругнувшись, понял, что проговорился. Его жена была не из тех, кого легко было сбить с толку сменой темы.

— Положительный — попробовал отшутится он, но по ее глазам понял — не прокатило. И вздохнув, рассказал ей про случай с котом.

— И почему молчал? — сладким, предвещающим скандал голосом, поинтересовалась она.

— Думаю, сама прекрасно знаешь. Я и так себя мужчиной не чувствую, да грубо говоря им и не являюсь. — Ира вздрогнула, ее запал исчез моментально.

— И добавить тебе поводов для заботы, я не хотел. Да и глупцом себя чувствовал, мне-то нельзя умирать, пусть иногда и хочется…

— Кот!

— Прекрати, я не собираюсь расставаться с жизнью. И, за Валика в ответе, пусть и не могу быть нормальным отцом. Все, сеанс самобичевания и плакания в жилетку окончен.

Он улыбнулся, но только лишь губами, в горле скопилась ненужная жидкость, и Миша снова поймал себя на мысли, что хочет крови. Кого угодно, хоть Зинаидиного сынка, хоть того, кто стоял над Витольдом.

— Да, Ира.

— Что, да? — растерялась она.

— Я пойду гулять с вами. Засиделся в четырех стенах.

Тут в комнату зашел Валик, и разговор пришлось прервать. Остаток дня, для Проклятого прошел как-то невнятно. Он ждал ночи. Ждал со смешанными чувствами, было тут и радостное предвкушение, и страх, и моральные колебания. Ему уже хотелось пройти по той странной дороге, и он одновременно боялся ее, чуть ли не до дрожи. Еще он желал Миру, точнее жаждал секса, но не был уверен, что ему стоит этим заниматься. Успокаивал себя тем, что с Ирой все равно ничего не выйдет, но тонкий внутренний голосок нагло спрашивал: а вдруг? А еще он думал, а что если послушная как кукла Мира, так и будет лежать под ним все это время, терпеливо ожидая пока господин очнуться изволит?

Сомнения, сомнениями, а время идет. Наступил вечер, Ира укладывала Валика, а Миша развалился в коробке, смотря на потолок своего пристанища, и никак не мог разобраться со своими сомнениями. Так незаметно и уснул.

К счастью, а может и, к сожалению, Миры не было, ни под ним, ни рядом. Была аккуратно сложенная одежда. Проклятый прошел в местную ванну, убедился, что сантехника работает, и работает по тому же принципу, как в Шаарне. Принял душ, оделся. Его ждали скалы, и путеводная лестница, и тут он понял, что не помнит, как добираться до заветного балкона. Поискал глазами кнопку вызова персонала, нашел какой-то звоночек, похожий на те, что иногда ставят на барные стойки, и стукнул по нему. Раздался мелодичный перезвон, и через минуту дверь открылась.