Страница 27 из 70
– С Тайлером?!
Мой голос слегка сорвался и это не укрылось от Клойна. Он вопросительно выгнул бровь, а я пару раз кашлянул в кулак, опустив глаза.
Признаться честно, отношения с Тайлером немного не заладились. Почему-то контакт именно с ним установить было сложнее всего. Это как методом тыка настраивать компьютерную сеть: сначала ты терпишь плохое соединение, копаешься в настройках, затем вспоминаешь, что надо было заплатить за интернет, но его уже отключили. Нам нечасто удавалось перекинуться и парой фраз. Обычно он редко появлялся на пороге нашей гостиной, где я неизменно обрастал мхом, предпочитая в свободное от работы время сидеть в мастерской и создавать изобретения, которые могли представлять ценность исключительно для общества чиндогу*. На общих посиделках, если и появлялся повод поговорить, наш диалог скорее напоминал спор или попытки помериться тем, что торчит. Это выходило само по себе, без затаённой агрессии и желания спровоцировать ссору. Не сошлись характерами. По этой причине оставаться наедине, а особенно слушать поучения от него, мне не хотелось, но, видимо, у вселенной и Клойна на наш счёт были другие планы.
[珍島具 (Chindō-gu - Чиндогу / Шинтоку) — “странное приспособление”. Бесполезные изобретения. Создатель и популяризатор Чиндогу – японский журналист Кенджи Каваками. Он стал основателем “Общества Чиндогу”, насчитывающего 50 тысяч человек в Японии и за её пределами, а также опубликовал 2 книги: «101 бесполезное японское изобретение» и «99 более бесполезных изобретений: искусство Чиндогу».]
– Что-то не так? – обеспокоился друг. Но я лишь отмахнулся и смиренно принял действительность:
– Да нет, я просто удивился. Тайлер, так Тайлер.
“Может, это и к лучшему? Появится возможность стать ближе. Если он, конечно, намеренно не сломает мне шею, списав всё на несчастный случай”.
========== Глава 11. Подготовка ==========
– Я достал нам ящик саморезов.
– А на кой чёрт, позволь узнать?
По необъяснимым причинам утренним ритуалом нашей большой и многогранной семьи являлось привнесение в серые будни чего-нибудь совершенно ненужного. Например, ящика саморезов.
Пока Лана на в меру повышенных тонах пыталась выяснить роль в нашей жизни приобретённого Элисом атрибута, я старался скрыться с поля брани, проскользнув в свою комнату, но дорогу к спасению мне преградил Энджел:
– Мы имеем дело с мятежником! Не будь крысой на обреченном корабле, гордо тони с командой, – мотивировал меня на что-то заведомо безнадёжное друг и развернул в сторону решающих судьбу ящика сожителей. – Ребята обдумывают, что им сделать с этим барахлом. Поучаствуй.
– Энджел, можно я просто уйду? Я — раб системы, я — ваша инвестиция, не позволяй мне стать ещё и жертвой затей этих падших людей, – попытка воззвать к состраданию была неудачной, Стейси показательно меня игнорировал и продолжал толкать в эпицентр событий.
– Я нарисовал картину, которая будет неплохо здесь смотреться, – друг указал на голую стену над столиком, которая давно пустовала, – повесите её туда — спасете наш интерьер.
– Наш интерьер спасет только вулканическое землетрясение, – отозвался Лонгри, недоверчиво поглядывая на друзей со своего насиженного места в кресле, продолжая при этом неотрывно печатать текст на клавиатуре ноутбука.
– Ты тоже вставай, будешь помогать, – распорядился рабочей силой Энджел, нагло превышая свои полномочия.
– Камеры в центре сами себя не просмотрят, – проворчал синеволосый друг, – к слову, на четырнадцатый номер уже минут тридцать пялится какой-то дурак с улицы. Если он её испортит и нам придётся снова лезть на столб и менять линзу, я совершу непредвиденное самоубийство.
– И ты планируешь сейчас просто сидеть и наблюдать за этим?
– Я прицепил на камеру кое-что интересное, поэтому, если парень к ней в самом деле сунется, я нажму на кнопочку и его убьёт током, – самодовольно изложил маньяк, а я ощутимо напрягся.
Увидев насыщенную тень испуга на моем лице, Лонгри попытался исправить положение:
– Я просто шучу, Лен. Это защита от птиц, человека такой разряд не грохнет. Даст возможность испытать ранее неизведанные эмоции, но не убьёт.
Успокоил.
– Ничего не знаю. Вставай, готовься созидать, – не унимался Стейси, – но сначала сгоняй ко мне в комнату, забери картину.
– Сам тащи, – Лонгри был несогласен. Он печально, насколько возможно показать телом печаль, встал с кресла, попытался выпутаться из проводов, которыми себя оплёл во время работы, и пробормотал под нос нечто невнятное.
– Я жду сейф, его сегодня должны доставить. Так что всё сами, – быстро бросил художник и с завидной скоростью покинул дом.
Профессионально слился, даже не упрекнуть.
– При всём моём уважении к нашей маме, ей стоило быть избирательней, когда она присматривала нам братиков в детском доме. Уже вторая ошибка на счету, – продолжил бурчать Лонгри, из под чёлки косясь на Элиса, который в ответ смерил айтишника хмурым взглядом.
А камешек-то в его огород…
– Давайте без ссор, нам сейчас… – не успел я договорить, как раздался звенящий грохот и во все стороны полетело стекло.
Каким бы хорошим в решении вопросов с людьми человеком ты ни был и какие бы связи не имел, страховку от падения из-за кокона проводов на кофейный столик тебе никто не выдаст.
Я тяжело вздохнул и принялся собирать осколки от вазочки и ломти бисквита, пока Элис и Лана, бросив ящик, поднимали Лонгри с пола.
К счастью, наш младшенький не пострадал, чего не скажешь о любимом Круглом столе короля. Ответственность за его сборку я с гордостью решил взвалить на себя, поэтому сел посреди гостиной и приступил к делу, параллельно старательно пытаясь игнорировать происходящее шоу около стены, девственность которой трое друзей агрессивно пытались отнять при помощи самореза. Когда я завершил задачу и оглянулся, мои глаза заслезились, не справившись с моральной болью.
Лана держала очень сложную для духовного восприятия картину, стоя одной ногой на спинке дивана, а другой — на том свете, в то время как Лонгри с небывалым упорством пробовал дотянуться шнурком, на который они привязали причину неспокойных снов всех подростков, до металлического крючка, предприимчиво размещённого Элисом под самым потолком. Сам же энтузиаст по соображениям непонятно чего страховал от падения диван, а не друзей, но задавать вопросы Вэйну в этой ситуации было делом последним. Гораздо больше их возникло к автору картины.
– А ну, снимите это нахрен, – раздался голос Клойна, вовремя зашедшего на огонёк.
К всеобщей скорби, огонёк был слишком мал, чтобы сжечь к чертям вышеупомянутое художественное непотребство.
– По-моему, смотрится весьма органично, – поделилась сомнительными размышлениями Лана.
– Цветовая гамма, конечно, хороша, не спорю… – подключился Лонгри.
– Оттенок такой успокаивающий… – добавил Элис, чем окончательно поставил крест на адекватности их замечательной компании.
– Господи, это что такое? – ряды клана здравомыслящих и пока ещё не ослепших пополнил Тайлер, по лицу которого было видно, что парня бросало от увиденного то в жар, то в холод, и в глазах читалось желание помыться с хлоркой.
Он снял кепку.
– Творчество твоего любимого брата, – с натянутой улыбкой проговорил Лонгри, словно презентовал выставочный экспонат, который нужно поскорее продать.
– Выглядит впечатляюще, но это никак не выносит на задний план факт произошедшей трагедии. Он чем обдолбался, когда это рисовал?
– Один раз во сне Энджи нёс какую-то дичь, – погрузился в воспоминания лидер, – среди которой звучали фразы: «отличная идея», «это будет шедевр», а дальше что-то на латыни, я не конспектировал, но на следующий день он нарисовал свой первых холст гротескно-эротического содержания, из-за которого мы с ним двое суток не разговаривали, потому что начали побаиваться.
Я был уверен, что на это имелись все основания, поэтому поверил на слово и остановил Клойна, желающего показать мне предыдущую работу своей явно вышедшей из под контроля «правой руки». В итоге картину решили оставить, ведь никто не хотел обижать Энджела, который очень трепетно относился к своим творениям.