Лед. Рвущая грани

– У нас есть еда? – Айсар обернулся, обращаясь к Рыжебородому.

– Да, – как всегда коротко ответил Эрдьяр.

– Мне нужно, – судя по его виду, можно было бы подумать, что ему нужна не еда, а реанимация.

– Да.

Я не переставала поражаться их общению. Казалось, Айсайар и Эрдьяр понимали друг друга с полувзгляда или, может быть, даже с полумысли. Хотя при первом знакомстве с ними складывалось впечатление, что у них вообще не может быть ничего общего – настолько друзья казались разными.

В них было непохожим абсолютно все, начиная от внешности и заканчивая характерами. Монументальный Эрдьяр, идеальная машина убийства, всегда спокойный и рассудительный, беспрекословно соглашающийся со всем, что приходит в голову второму – стройному, гибкому и ловкому, несмотря на поврежденную ногу, иногда взбалмошному и смешливому, обладающему удивительной способностью ощущать все окружающее пространство (и я не об отнятой у него силе).

Искоса я бросила взгляд на Роха. А он не так-то прост. Несмотря на всю его капризно-изнеженную натуру, он не остался лежать в кустах, а выпрыгнул мне на помощь. Значит, есть же в нем нечто, что жаждет подвигов и готово рисковать собой ради других? Может, все-таки в королевском отпрыске прячется нормальный парень Рох, который не до конца испорчен монаршими амбициями? Кто знает, кто знает… Поживем – увидим.

Мы расположились около прекрасного фонтана. Некоторые крупные капли, сияя и звеня, падали так близко, что можно было подставить руку и поймать россыпи искусственного дождика.

Обессиленные, мы повалились на малахитовый пол, который, если бы не был таким безупречно гладким и холодным, можно было бы принять его за густой мох. Рассматривать местные достопримечательности не было ни сил, ни желания, но, несмотря на всеобщее утомление, есть хотелось больше, чем спать. Мы молча достали припасы, которые заботливо собрал наш «завхоз». В подземном зале было прохладно и сыро, и я быстро стала зябнуть. Эрдьяр снял с шеи свой амулет, что-то прошептал над ним, после чего талисман стал обретать красный цвет. Он накалялся! Рыжебородый положил его на пол, и вокруг него взвились небольшие языки пламени, которые были не больше нашего дорожного костерка.

Все мы были уставшими и подавленными, но это вовсе не означало, что мы не хотели получить ответы на многие вопросы.

– Откуда ты знаешь мальчишку, седоволосый? – первым поинтересовался Рох после того, как тщательно пережевал свой кусок солонины. Говорить с набитым ртом ему не позволяло воспитание.

– Я познакомился с ним недавно, – уклончиво ответил Айсар.

Он еще больше посерел, осунулся и походил сейчас на смертельно больного, что не могло не вызывать моего беспокойства. Не давала покоя тема «Кто мои спутники и чего еще от них ждать?» Но пока я предпочла держать язык за зубами. За годы вращения в бизнесе я четко усвоила, что не стоит делать заявлений, пока ты не принял окончательного решения по тому или иному вопросу. А бывают случаи, когда этого не стоит делать и после принятия решения.

Сначала мне казалось, что Айсар вызывал во мне вполне понятные переживания, которые могут возникать у здоровой, молодой женщины рядом с красивым, харизматичным мужчиной. Но сейчас это состояние как будто бы отступило, а на арену вышел здравый смысл и вполне объяснимая привязанность. Я также не могла не испытывать к нему благодарности и доверия – все же он мне жизнь спасал уже не раз.

– И ты уже ему доверяешь? – Рох вскинул брови в деланном удивлении.

– Он спас наши жизни, – подал голос Эрдьяр, напоминая некоторым.

– Это еще неизвестно, – отмахнулся принц и поморщился, видимо, от боли в травмированной ноге. – Мы в ЛасХоре, и неясно, что лучше – попасться оборотням в лапы или оказаться в Городе под Лесом.

– Что это за Город под Лесом? – мне стало интересно, сон отошел на второй план, уступая место любопытству.

– Ты что, не знаешь легенду о ЛасХоре? – теперь принц удивился по-настоящему. – И вы нет? И откуда вы взялись такие?

– Из других миров, – равнодушно пожала я плечами.

– Эту историю знают во всех мирах, – Рох даже отвернулся от меня, всем своим видом показывая свое отношение к моему невежеству.

– В моем мире – нет, – отрезала я, но тут же попыталась смягчить, а то вдруг у принца тонкая душевная организация, и он, обидевшись, не станет говорить. – Но, если ты мне ее расскажешь, я буду знать.

Рох-а-Шуон окинул меня оценивающим взглядом, как будто бы решая, достойна ли я услышать упомянутую легенду в пересказе его высочества. Видимо, решил, что достойна. Или просто принцу надоело молчать, и его тянуло на «поговорить».

– Это очень древняя легенда о богах, создавших наши миры, – начал он свое повествование. – Мне рассказывала ее моя нянька, когда я был совсем юн.

– Сейчас ты, конечно, умудренный опытом старик, – не удержалась я, глядя на молодое лицо принца.

Он был младше меня. Лет на пять точно. А, учитывая то, что себя я еще считала молодой, в Рохе я видела именно юношу.

– Еще один комментарий – и я не буду рассказывать! – ощетинился бывший будущий монарх.

– Больше не буду, – пообещала я, клятвенно кладя руку на сердце.

Я украдкой посмотрела на жующего Айсара. Он отрешенно смотрел на костер, но мне все равно показалось, что к нашему разговору он прислушивается.

– Когда-то давно Единому стало скучно, и он решил создать себе детей. Он нашел двенадцать выдающихся людей и наделил их силой и бесконечно долгой жизнью. Они стали подобны ему. То есть стали богами. Они создали двенадцать миров. Моя нянька рассказывала, что каждый бог создавал мир для себя. Раньше люди свободно перемещались между мирами с помощью Храмов силы, теперь это могут делать лишь некоторые служители или марты, да и то – лишь несколько раз в жизни. Но история не об этом. Двенадцать богов управляли мирами, к ним истово обращались люди, их боялись, любили и ненавидели. Люди в те времена учились у своих и чужих богов, друг у друга. Строили прекрасные храмы, которые уже не могут построить сейчас. Это (он обвел рукой пространство вокруг себя) одно из таких мест, но оно давно стало городом-призраком, потому что люди забыли сюда дорогу. Это удивительно, что мы сюда попали.

– А где же теперь эти боги? – после некоторого молчания спросила я.

– Кто знает… – пожал плечами Рох. – Просто пропали в один день. В мирах начались войны и катастрофы. Люди звали их, но они больше не приходили. Говорят, что они перестали слышать молитвы.

– Как-то это странно, – протянула я. – В моем мире нет такой легенды, насколько я знаю.

– Это потому, что твой мир практически не имеет силы, – подал голос Эрдьяр.

– И как это связано? – скептик внутри меня насмешливо поднял брови. – У нас множество религий и историй о создании мира, но ни одна не похожа на эту. Переходы-то все равно создавались и создаются. Вы ведь меня забрали, и охотники как-то пришли за мной, легенда дойти уж точно бы смогла. Да и что значит «не имеет силы», если я сама видела, как что-то противоречащее законам физики делал Айсайар на мосту в моем мире.

Я бросила на него быстрый взгляд. Седоволосый сидел с закрытыми глазами, опершись спиной о бортик фонтана. На его впалые щеки падали капли, но он этого не замечал. Лицо его было мертвенно бледным, а серебряные волосы, по обыкновению озорно торчащие в разные стороны, теперь беспомощно опали и свисали неприкаянными клочьями. Мне показалось, что он без сознания.

– С ним все будет нормально, – Эрдьяр, как всегда, проницательно уловил мою тревогу.

– Что с ним? – я верила Рыжебородому, но в моей голове все равно не укладывалось, как с ним может быть все нормально, когда он в таком состоянии.

– Его оглушили артефактом, – тихо пояснил Рыжебородый. – Он был у того оборотня. Очень мощный артефакт. Но Лед смог вырваться прежде, чем эта штука выпила его полностью.

Рох потерял интерес к нашему разговору еще в тот момент, когда его персоне перестали уделять максимальное внимание. Я еще раз бросила беглый взгляд на Айсара.