Страница 14 из 15
— Не оборачивайся.
Голос Ксандора был таким спокойным, будто бы он не убил только что человека. Хотя, конечно, ему не привыкать.
Ива все-таки не выдержала, посмотрела краем глаза: Ксандор расположил обмякшее тело Вазира на подушках, вложил ему в руку чашу с вином. На алой ткани, устилавшей пол, кровь была почти не заметна.
— Уходим!
Он потянул Иву за локоть, помогая встать — ноги ее едва держали, но она стиснула зубы, решив во что бы то ни стало не показывать слабости.
Ксандор подошел к занавеси, выглянул, подал Иве знак подождать. А после нацепил плутоватую улыбку пресыщенного жизнью богача и вышел из комнаты.
— Уже уходите, господин? — голос охранника прозвучал учтиво, но в то же время настойчиво. — Господин Вазир не приказывал проводить вас, как обычно это делает.
— Господин Вазир очень… хм… устал. Он прилег и просил не беспокоить его.
— Вероятно, он простит меня, если я спрошу его лично…
Занавесь колыхнулась, приоткрываясь, однако следом из коридора послышался шум борьбы, который почти сразу затих.
Ива попятилась вглубь комнаты, но тут сквозь проем шагнул Ксандор: он тащил оглушенного охранника. Кинул его у стены, забросал подушками.
— Все, теперь уходим.
Ива сделала шаг-другой и поняла, что сейчас лишится чувств. Она почти ничего не ела, потратила на неудавшийся переход массу жизненной силы, а в завершение всего стала свидетельницей убийства. Не слишком ли много событий для одного дня?
Ксандор разглядывал ее, прищурившись. Может, решал, не прирезать ли эту доходягу, пока она сама не отправилась к праотцам? Но потом плюнул и взвалил Иву себе на плечо. Она же была так слаба, что даже возразить не смогла, только возмущенно пискнула. И вдруг подумала, что Ксандор именно сейчас не ждет подвоха. Кинжал откликнулся на ее зов, но оказался тонким, почти призрачным: нехватка жизненной силы сказалась и на нем. Однако это не помешало Иве из одного только упрямства ткнуть Ксандора в плечо мерцающим лезвием. Порезала, но неглубоко — скорее поцарапала.
Ксандор зашипел и стукнул ее по тыльной стороне ладони.
— А ты упрямая, да, ведьмочка? А как же договор?
— Но ты же не заключаешь с ведьмами соглашений, разве нет?
Ксандор шумно выдохнул: отпираться было бессмысленно, ведь Ива только повторила сказанные им слова.
— Ну давай. Режь! Твоя взяла!
Он поднял голову, подставляя обнаженную шею. Ива потянулась к нему слабой рукой, но лезвие, сверкнув, погасло, а следом и сама Ива потеряла сознание.
_______________
(*) В качестве песни алых жриц использована песня Ирины Богушевской «Шелк»
*** 13 ***
Ива пришла в себя и лежала, не открывая глаз, прислушиваясь к звукам вокруг. Странно, что сестры не разбудили ее с рассветом, как это заведено. Ива нахмурилась, пытаясь вспомнить, какое дело поручено ей с утра. Она должна накрывать на стол? Учить маленьких сестер танцу?
И вдруг в память хлынули образы последних дней. Армия Конфедерации у стен Куржа. Острие меча у обнаженного горла. Поцелуй, который отправил ее и Ксандора в другой мир. Вазир, что с хрипом упал на пол…
Ива вскрикнула и села, осматриваясь. Постель ей заменяла циновка из соломы, брошенная на глиняный пол. Сверху Ива была укрыта шкурой какого-то незнакомого зверя — бархатистой, тонкой, но очень теплой. Судя по голым стенам, обмазанным глиной, сквозь которую пробивались пучки соломы, Ива находилась в небогатом доме. Маленькое круглое оконце под потолком почти не пропускало света. Ива успела испугаться, что она в темнице, но тут увидела, что не заперта: над арочным входом колыхалась от ветра тряпка, заменяющая полог.
Рядом с постелью обнаружился кувшин с прохладной водой, а на медном блюде лежали хлеб, сыр и вяленое мясо. Ксандора поблизости не наблюдалось, но едва ли он ушел далеко. Скоро вернется, а Иве понадобятся силы для серьезного разговора. Вряд ли он хочет ее отравить, к чему такие сложности. Поэтому алая жрица набросилась на еду, которая показалась Иве невероятно вкусной после того, как она весь прошедший день провела, подкрепившись несколькими ягодами.
— Больше не голодна? — спросил насмешливый голос.
Ива вздрогнула и закашлялась от неожиданности. На мгновение стало светлее: кто-то откинул полог, но солнце тут же заслонил темный силуэт. Бадр — вернее, Ксандор, а это, конечно, был он — зашел в хибару и сел прямо на пол, скрестив ноги. Ива на всякий случай отодвинулась дальше, на самый край циновки, но враг не делал попыток приблизиться.
— А недавно была такая смелая! — хмыкнул он. — Не хочешь продолжить то, на чем остановилась?
Ива молчала, настороженно глядя на Ксандора. Продолжить она всегда успеет. Если честно, ей было немного стыдно за свой порыв: не много чести пытаться зарезать того, кто несет тебя на руках. Вроде бы спасая… Во всяком случае, обстоятельства были таковы, что сама Ива не справилась бы.
— Чего ты хочешь? — угрюмо спросила она.
— Правды! Подробно и ясно, так, чтобы я больше не терялся в догадках.
— Я ведь уже говорила…
— Да-да, в общих чертах. Но мне нужны детали! Почему ты не убила меня там, в Курже, когда была такая возможность?
— Кинжал — часть моей жизненной силы, он не действует там, где находится мое реальное тело. Наши души должны были покинуть наши тела… Через поцелуй я вытянула твою душу.
Ксандор зарычал. Ива отшатнулась, но префект уже взял себя в руки.
— Душу, значит. Не удивлен. Так убить этим кинжалом можно только меня и только… Где?
— В одном из миров-отражений. Мы их называем так.
Ксандор спустил с плеча ткань халата, показывая порез, оставленный лезвием.
— Почему ранено это тело? Или, убив меня, ты убьешь и того человека, чье место я занял?
Ива отрицательно покачала головой.
— Нет, нет… Мы подробно изучили свитки! Мы бы не пошли на убийство невиновного. Кинжал ранит тебя, пока ты в чужом теле, но как только ты покинешь его, тело мгновенно исцелится.
Ксандор посмотрел недоверчиво, но спорить не стал.
— А если кто-то другой убьет меня обычным оружием?
— Тогда умрешь и ты, и хозяин тела.
— Что сейчас происходит с нашими реальными телами, оставленными в Курже? — сухо, как на допросе, продолжил он.
Ива подумала, что в таком тоне беседовать не станет, и демонстративно отвернулась. Ксандор шумно выдохнул. Видно, пытался взять себя в руки, чтобы не придушить эту проклятую ведьму прямо здесь.
— Я должен знать, — сдержанно сказал он. — Если ты хочешь, чтобы я оставил жизнь тебе и твоим сестрам.
Ива закусила губу. Это было заманчиво! Так заманчиво — вернуться, больше не боясь смерти. Но не обманет ли Ксандор? Что же, не будет вреда от того, что она честно расскажет ему обо всем.
— Никто точно не знает, как течет время в других мирах относительно нашего. Мы давным-давно не использовали этот способ перемещения. Может быть, там прошла минута. Может быть, несколько дней. Наши тела не погибли, они просто спят беспробудным сном…
— Спят беспробудным сном… — глухо повторил Ксандор, а Иве вдруг показалось, что в голосе префекта не просто так столько горечи.
— Почему вы так ненавидите нас? — осторожно задала она вопрос, который мучил ее с того дня, когда началась война.
— Я уже говорил.
— Думаете, что у нас нет души? Что… мы вытягиваем и пожираем чужие души?
Ива пыталась вспомнить и повторить все фразы, случайно оброненные Ксандором, вернулась мысленно на темную дорогу, ведущую в Ломов, и как наяву увидела удивленные взгляды мальчишки, которые он то и дело кидал на нее, не веря, что она может что-то чувствовать.
— У меня есть душа, Ксандор! Не знаю, кто тебе наплел эти глупости…
— Глупости, значит. Вероятно, мне просто мерещится то, что я занял чужое тело? — саркастически поинтересовался Ксандор.
Ива склонила голову, признавая, что не все слухи об алых жрицах являются слухами.