Страница 11 из 52
- Мне бы Вашу уверенность, сир. Ведь, к сожалению, этот бессовестный интриган, но, хвала Всевышнему, прагматик и реалист Бернгард не вечен. Рейхстаг кайзер может распустить, для этого у него есть куча законодательных лазеек, заложенных Бисмарком в их конституцию, а смирит ли свою непомерную гордыню Альфред, - мы пока не ведаем. Вдруг с них все-таки станется, и эти троглодиты начнут заново копать Кильский канал?
- Скоро узнаем, не сомневайся. Но главное, по-моему, чтобы они не успели быстро начать реконструкцию своих верфей.
- За секретность я Вам ручаюсь. Два года готовил Портсмут к этому моменту. Они пронюхают не раньше, чем через год-полтора, что к чему…
- И наша задача использовать эту фору на все сто процентов, не так ли?
- Мы используем ее на все двести, Ваше величество!
- С Вашими талантами и напором, друг мой, - ни минуты не сомневаюсь…
- Скорее уж с Вашим дипломатическим гением, сир.
- Ах, лесть от сильного человека! Как же это приятно, Джек. Продолжай же, а то сам себя не похвалишь… - Эдуард добродушно рассмеялся, по-дружески пихнув Фишера кулаком в плечо, - Кстати, возвращаясь к более серьезным темам: у меня тоже есть для тебя парочка новостей, которые нам надо обсудить без свидетелей. Давай отпустим наших заждавшихся спутников в Сандрингем. Пускай они озаботятся развлечением дам своими охотничьими рассказами, а мы с полчасика походим по лесу? День сегодня не жаркий, прогуляться налегке - одно удовольствие. Или возьмем ружья, может быть «вытопчем» какого-нибуть хитрого петуха?
***
В ближнем кругу британского монарха Джон Арбетнот Фишер занимал особенное место. Прозванный флотскими недоброжелателями «малайцем», бывалый морской волк был фигурой яркой и динамичной, выбивающейся из привычного клише поведенческих стандартов холоднокровного «офицера и джентльмена» Викторианской эпохи.
Напрочь лишенный надменной чопорности, лоска и породной манерности, этот «ходячий скандал», «наглый выскочка-полукровка» пробил себе путь к самым высшим должностям в военно-морской иерархии Британии исключительно благодаря собственным талантам, настойчивости и смелости. Ну, или почти исключительно им. Согласитесь, но все-таки, дружба с наследником престола, а затем – королем, тоже чего-то стоила.
Поговаривали, что первопричиной их сближения стала общая неприязнь к одному человеку – лорду Чарльзу Уильяму Бересфорду, герою штурма Александрии, яростному и непримиримому противнику Джона Фишера на протяжении последних двадцати пяти лет его служебной карьеры. Их длительное профессиональное соперничество, как это иногда случается, постепенно перешло в стойкое взаимное отторжение, на грани ненависти.
Личная вражда двух незаурядных моряков причинила, в итоге, серьезный урон репутации флота в английском обществе, а заодно поломала жизни многим талантливым офицерам: благодаря поддержке короля и лорда Эшера занявший пост Первого морского лорда, адмирал Фишер безжалостно расправлялся с «бересфордистами» в стиле охоты на ведьм из эпохи американского маккартизма.
В адрес тех, «кто не со мной», у «кровопийца Джеки» было лишь одно напутствие - фраза в стиле Нового завета: «И останутся ваши жены вдовами, а дети безотцовщиной». С флота без мундира и пенсии Фишером были безжалостно изгнаны десятки талантливых, деятельных офицеров и адмиралов. Порушены карьеры, сломаны судьбы. И, как знать, возможно, что позорный для Гранд Флита итог сражения у Скагеррака в нашей истории вырос именно из этих «чисток». Но, как говорится, враг моего врага – мой друг.
Причина личной неприязни короля к Бересфорду была иного свойства, поэтому свое истинное отношение к барону он прятал под маской обыденной высокомерно-холодной учтивости сюзерена к вассалу. Но за этой личиной отрешенного величия скрывалась буря чувств: попросту говоря, наследный принц Альберт Эдуард и блестящий флотский кэптен как-то раз… банально не поделили любовницу. В итоге, она все-таки осталась с первым. Но ему пришлось вытерпеть «по ходу пьесы» унижение от оскорбления действием со стороны второго. Точнее говоря, похотливый сынок королевы Виктории получил от сэра Чарльза по физиономии. После чего молча «проглотил» свой позор.
Как знать, возможно, что ради любви столь незаурядной особы, каковой, безусловно, была графиня Фрэнсис Эвелин Уорвик, или Дэйзи, как ее приватно величали в узком кругу… который, на самом-то деле, был не таким уж и узким, стоило поступиться честью дворянина и принца? Ведь получи этот конфликт продолжение и явную огласку, Эдуарду по любому пришлось бы рвать любовные отношения. Да, и прецедент имелся.
Однажды принцу Уэльскому уже пришлось свидетельствовать в суде, порожденном подобными обстоятельствами. В итоге процесса его любовница, Хэрриет Мордонт, чей муж в отличие от пофигиста лорда Френсиса Брука, графа Уорвика, на беду оказался тем еще ревнивцем, под присягой сперепугу или от обиды рассказала правду. После чего и провела оставшуюся жизнь в психушке. Зато джентльмены - принц и баронет - сохранили свою, если можно так выразиться, честь.
Подобной ли свистопляски с перетряхиванием грязного белья страшился будущий король, или просто не хотел терять любимую женщину? Как знать, как знать?.. В конце концов, ведь существует некий тип представительниц слабого пола, перед чарами которых не способен устоять и ловелас, прошедший огонь и воду на любовных фронтах, и воин, не раз смотревший смерти в лицо, увенчанный лаврами победителя в совсем иных битвах.
Если вы добавите к миниатюрной, почти идеальной фигурке, точеную головку с огромными и выразительными серыми глазами, заводной характер, неотразимую улыбку и острый ум, выдающий шутки или остроты к месту, искрометно, хлестко, где-то с легким привкусом сумасшествия… А затем все это помножите на гиперсексуальность и изрядно пониженный порог того, что сегодня тактично зовут «социальной ответственностью», то вот вам, собственно, и собирательный портрет роковой женщины.
Болтушка Дэйзи любила мужчин и знала в них толк. Нет, подарки и тому подобная мишура ее не интересовали: муж был покладист, богат, и с точки зрения материального достатка и положения в обществе ей всего хватало. Хотя близость с наследником престола ей, безусловно, и льстила. Но…
Жеребец должен скакать!
Будучи на двадцать лет моложе любовника, за годы их амурных отношений крошка Дэйзи заездила принца Альберта Эдуарда почти до импотенции, а в финале объявила ему, что беременна от другого, сим завершив уже явно тяготивший ее роман. На склоне дней эта остепенившаяся и вполне почтенная дама выдала в адрес давно почившего короля лаконичную реплику: «Я убила на этого обжору десять лучших лет моей жизни…»
Однако, несмотря на то, что камень раздора между принцем Уэльским и адмиралом Бересфордом исчез, напоследок причинив престолонаследнику жестокую душевную рану, на отношение короля Эдуарда VII к бывшему сопернику это не повлияло совершенно. Стремительный взлет карьеры Фишера в эдвардианскую эпоху стал тому косвенным, но весомым подтверждением.
***
- Попрятались все. За полчаса не подняли ни одной недотоптанной курицы. Похоже, дорогой мой Джек, ружья мы взяли зря, - король с сожалением вздохнул и, «переломив» любимый Ремингтон, водрузил двустволку на плечо, - Жаль, мне так хотелось подправить счет в нашем состязании.
- А Вы как хотели, Ваше величество? Фазаны узнают своего хозяина по походке, - с меланхоличной миной констатировал Фишер, проделывая со своим оружием аналогичную манипуляцию, - Как и псы своры. Только одних предстоящая встреча с Вами радует, а других – нет. Ибо одних ласково погладят по шерстке и порадуют вкусняшкой, а других нашпигуют дробью. Но так уж устроен наш несовершенный мир. Каждому – его…
- По походке, говоришь? Значит, и ты туда же? Всем не терпится покуражиться над своим королем! Сегодня утром мой дорогуша братец заявил, что под моей тушей трещат не только ветки, но и позапрошлогодние листья, и поэтому мне нужно не ломиться по лесу, распугивая всю дичь, а тихонько стоять на номере…