Страница 4 из 19
А через год в главном Адмиралтействе уже спустили на воду первые боевые корабли. Одновременно с главным Адмиралтейством в Петербурге почти одновременно создавались Партикулярная верфь – для постройки транспортных судов и Галерный двор – для строительства гребного флота. Однако флот – это не только верфи. Это огромная инфраструктура, создавать которую приходилось с нуля, причем в кротчайшие сроки. Поэтому для производства парусины вскоре была построена крупнейшая московская мануфактура – Хамовный двор. В Холмогорах изготовляли канаты. По всей России рубили корабельный лес, строили кожевенные заводы, суконные, шляпные, чулочные фабрики. Особое внимание уделялось изготовлению пушек, ядер и пороха. В Петербурге и рядом с ним были основаны: Пушечный двор, Охтенский пороховой завод, Сестрорецкий оружейный завод. На этих заводах и на верфях трудились тысячи «работных людей».
Что и говорить, первые боевые корабли Балтийского флота по своим мореходным качествам и вооружению, да и по качеству леса уступали кораблям ведущих морских держав. Там был опыт нескольких столетий, мы же начинали, как говорится, с чистого листа. Позднее историки будут называть первые корабли Петра «блинами», т. к. они были весьма широки, не слишком поворотливы и имели небольшую осадку. Но для Финского залива «блины» оказались вполне подходящими и шведам от них досталось. К тому же с каждым годом качество наших кораблей быстро улучшалось, так что первые «блины» комом не оказались…
В те не простые дни в России быстро мужала плеяда отечественных мастеров- кораблестроителей, таких, как Федосей Скляев и Гаврила Меншиков, Федор Салтыков и Дмитрий Русинов. Именно в это время простой самородок- плотник Ефим Никонов предложил проект потаенного судна» – прообраза подводной лодки.
А верфи работали днем и ночью. Только в течение первых семи лет Северной войны в состав Балтийского флота вступило около 200 боевых и вспомогательных судов. Это был, без всякого преувеличения, великий подвиг всего народа.
В битве под Полтавой 27 июня 1709 года русские войска нанесли шведской армии крупнейшее поражение. Военное могущество Швеции, создававшееся в течение столетий, было сокрушено. Самому Карлу XII едва удалось спастись и искать спасения в Турции.
Авторитет России на международной арене неизмеримо возрос. Возобновили борьбу против Швеции союзные нам Дания и Польша, вслед за ними выступила и Пруссия. Победой под Полтавой были закреплены успехи русского оружия на берегах Финского залива. Подчеркивая эту связь между разгромом армии Карла XII с укреплением России на Балтике, Петр после Полтавской битвы писал: «Ныне уже совершенно камень в основание Санкт- Петербурга положен…» Именно под Полтавой Петр принял окончательное решение о перенесении столицы государства в Петербург.
Весной 1710 года адмирал граф Апраксин возглавил осадный корпус, двинувшийся для взятия Выборга морем по льду, взяв с собою только 15 орудий и небольшой запас провианта. Караван судов с боевыми припасами, конвоируемый боевыми судами, вышел в море вместе со льдом и благополучно дошел до Выборга. Во время этого плавания Петр с отрядом военных судов целую ночь, с опасностью для своей жизни, пробивался среди льда. Своевременный приход в Выборг транспортного каравана ускорил сдачу крепости. «Ледовый поход» к Выборгу явился одним из выдающихся подвигов молодого Балтийского флота. В этом же году были взяты Рига, Пернов, Ревель и Моонзундские острова. В результате одной кампании 1710 года Швеция лишилась всех военно-морских баз от Выборга до Риги.
Фёдор Матвеевич Апраксин
Однако, несмотря на серьезные поражения, Карлу XII удалось натравить Турцию на войну против России, что повлекло тяжелые последствия на юге. Прутский поход Петра в 1711 году привел к окружению его 200-тысячной турецкой армией. Только ценой отказа от Азова Петру удалось избежать крупной военной катастрофы и заключить с Турцией мирный договор. Отныне все его последующие усилия были сосредоточены исключительно на борьбе со Швеции, а потомук боевые действия на Балтике немедленно возобновились. В 1713 г году началось победное шествие России уже по северным берегам Финского залива. Были взяты морские крепости Гельсингфорс, Бьернеборг и Ваза. Наша армия и флот вышли к побережью Ботнического залива.
При этом продолжавшееся блокирование шведами наших берегов нисколько не мешало нашим морякам перевозить морем провиант от Котлина в Финляндию и даже захватывать в шхерах неприятельские суда, а также не препятствовало иностранным торговым и нашим военным судам пробираться не только в Ригу и Ревель, но даже в Петербург.
Историк русского флота Ф. Веселаго пишет: «Шведы, после постоянных неудач, стали осторожными до нерешительности, и Петр не пропускал случая пользоваться упадком духа неприятеля. Русские военные суда, несмотря на присутствие шведского флота в Финском заливе, смело ходили не только у южного берега, до Нарвы и Гогланда, но проникали и в глубину финляндских шхер. Успех порождал соревнование между командирами русских судов, пользовавшимися всякою оплошностью неприятеля, и наши крейсеры начали захватывать шведские призы, приводя их с торжеством к Котлину. Петр не ограничивался сделанными приобретениями и, желая вовсе вытеснить шведов из Финского залива, спешил усиливать свой флот постройкою судов и укреплял Котлин новыми батареями».
Академик Е.В. Тарле писал о событиях 1710 года так: «…В феврале 1710 г. Петр приказал Апраксину начать боевые действия против Выборга, чтобы обезопасить Петербург со стороны Финляндии. Сделав переход по льду, войска Апраксина 21 марта осадили Выборг. С собой Апраксин взял лишь самое необходимое для начала осады. Предполагалось, что как только позволит «ледовая обстановка», будут отправлены к Выборгу транспортные суда с артиллерией, боеприпасами и продовольствием.
В начале мая флот, лавируя между льдами, тронулся в путь. При экспедиции находился и шаутбенахт Петр Михайлов, строжайше запрещавший называть себя царем, пока он находится на корабле. 9 мая флот доставил Апраксину все необходимое для осады Выборга. 13 июля Выборг сдался русским. Роль флота в этой победе оказалась решающей: шведские корабли уже шли на выручку, но русский флот их опередил. Сухопутные русские войска проявили чудеса героизма и выносливости, но без прихода флота взять Выборгскую крепость было бы невозможно.
А вскоре после падения Выборга пришла в русскую столицу и еще одна радостная весть: 8 сентября 1710 г. сдался Кексгольм. Ревель, Нарва, Выборг, Кексгольм – все эти подступы к Петербургу были теперь в русских руках. Но нужно сказать, что эти пункты являлись уже вторым поясом укрепленных позиций, преграждавших нападения на Петербург. А первоначальной и очень важной охраной был флот, который даже в эти буквально первые дни своего существования уже приносил громадную военную пользу».
Академик Е.В. Тарле писал: «Задача завоевания Южной и Юго-Западной Финляндии диктовалась Петру всей политической и стратегической обстановкой. Отношения с союзниками стали таковы, что Петр очень зорко следил за польско-саксонскими войсками, которые весьма подозрительно маневрировали около Курляндии. С Данией тоже многое не клеилось и не приходило в ясность. Речи не могло быть о том, чтобы сильным ударом союзных флотов с юга, от Копенгагена, Борнгольма, Данцига, Ревеля, заставить шведов мириться. После завоеваний 1710 г. именно это было главной задачей политики Петра относительно Швеции. Но если этот удар нельзя нанести от южного берега Балтийского моря, то оставался лишь один исход: базироваться на северном берегу Финского залива, взять Гельсингфорс, взять Або, попытаться овладеть Аландскими островами, превратить ЮгоЗападную Финляндию в плацдарм для нападения на шведские берега или хотя бы создать серьезную угрозу нападения, что могло заставить шведов согласиться на мир. Завоеваний в самой Финляндии, т. е. новых постоянных земельных приобретений там, царь не искал, он решил удовлетвориться полосой земли между Кексгольмом и Выборгом. Конечно, предстояла встреча со шведами и на суше и на море. В течение всего 1712 г. и в течение весны 1713 г. шла самая кипучая работа по постройке галерных судов и подготовка уже имевшихся линейных кораблей. Блестящая стратегическая мысль Петра, деятельно осуществляемая Апраксиным, Боцисом и др., заключалась в том, что главная роль в предстоящих военных действиях выпадет на долю не линейных кораблей, а весельных и парусных галер, полугалер, бригантин и т. п., т. е. судов, для которых возможно маневрирование в шхерах. Около двухсот этих гребных судов было готово к походу уже весной 1713 г.