Затмение

Буквально в последний момент из рядов врага один за одним — прилетают сразу два дротика, стремящиеся к клетке с пленницей. Понимаю, что даже под «интуитом» мне не успеть. Время замедляется — как в кино. Что!? Все зря?

Кто-то из бойцов, чуть ли не в прыжке с падением — прикрывает черную королеву своим телом и принимает оба копья на себя. Хлыст? Ничего не понять — в этой суете все мельтешит, как на карнавале в Рио.

— Виталя? Виталя, ты как? Хлыст ответь, нна! Хлыст!?

— Все норм, Егор. Я в поряде. Спасибо брат. Моих девчонок…

Да, вот же мля! Накаркал, сука! «Блестяще»! Не кажи «гоп»! Ладно — авось обойдется. На «том свете» разбираться будем.

— Валя, мать твою — бегом сюда…

Оборзевший «за край» от легкости прошедшей операции — Шептун окончательно «охреневает в атаке» и неизвестно откуда появившимся в мощных пальцах синим маркером дописывает на плите фонтана: «Здесь были Егор, Валерик и Валёк!» И в несколько профессионально отточенных движений пририсовывает снизу под надписью большой половой орган. Естественно мужской!

Клоун! Сука! Он заранее это придумал что ли? Вот балбес великовозрастный!

Уходим гордые и почти довольные собой и жизнью. У бешеных эпический облом! Надеюсь. Зато теперь Мишаня и присные станут относиться к нам и нашим возможностям гораздо серьезнее. А вот это минус, конечно. Но что ж поделать? Жизнь — боль…

Ну а пока — аривидерчи и аста маньяна, дефективные. А портал уйдет сам. Чуть позже. В свое время! Функцию переноса я давно активировал.

В «самых дверях» «в разлуку» в спину прилетает:

— Это было красиво! И грамотно. Четко сработали, сволочи. Креативно. Умыл ты меня и моих придурков. В прямом и переносном смысле, — короткий смешок, — Уважаю. Но больше не приходи, Горан! Реально — лютой смертью умрешь.

— Благодарю. Позже спишемся как-нибудь! Передавай привет от меня Лидии Михайловне.

— «Были демоны, но они самоликвидировались», — ржет Зимний, шагая в арку.

— Это была моя реплика, — хохочет художник.

Мы ушли!

Глава двадцать третья. Земля. Май

Дожди закончились внезапно. Им на смену мгновенно, без паузы и промедления пришли сухость и жара. Сразу же под тридцатник днем и чуть менее того ночами. Весенние порывистые степные ветра стихли и миром овладела сухая, удушливая духота. Можно было представить, как сейчас в городе запари́ло горячим асфальтом и вонью разлагающегося отходов и гнилья. Амбре летнее постапокалиптическое… весьма неприятно там находиться наверное.

Ну а мы — далеко от мегаполиса. «В полях».

Как вы уже естественно поняли — я сейчас говорю о Земле.

Мы здесь. «Дома». Движемся по недавним, еще «не остывшим» следам орды. Я со своей группой — по тем, откуда они не так давно вернулись. Нурлан со следопытами нугари в помошниках — по старым, почти двухмесячной давности, когда обезумевшие и одержимые покинули город. Поддерживаем связь между отрядами. Расстояние позволяет. Да и движемся мы почти параллельно. Нурлаша — красавчик! Не моргнув раскосыми глазами — молча пойдет в любую жопу и сделает все как надо. Именно поэтому он там старший. Без нервов парень! По крайней мере внешне — его поведение почти всегда выглядит именно так.

В общем — путешествуем. Перебросили портал в примерно известном направлении максимально далеко от города — в заболоченную низину, и немного порыскав на месте следопытами — «встали на след», определились по дальнейшему маршруту и покопытили. Благо — трофейными лошадьми богаты. Даже американцев тремя десятками одарили. Хоть на торг выставляй. На обмен за полезных людей и ништяки… (Кстати это надо будет обдумать).

Ну а пока продвигаемся без каких-либо достойных внимания событий. Время позволяет вкратце поведать о прошедших днях…

…Хлыста больше нет. Виталий умер прямо у портала, едва перенесшись в мир Нугари. Не дав Полине ни единого шанса «вытащить» его. Кровопотеря была слишком большой. Бедренная артерия…

Удар второго дротика пришелся в бронежилет и не причинил ему никакого вреда. Однако хватило и одного. Вот так…

Какую там строку в финальной сцене «Игры престолов» Бриенна Тарт вписала в летопись «белых плащей» о Джейме Ланнистере? «Погиб, защищая свою королеву», кажется. То же самое можно было бы написать и о Виталии.

Его «девочки»: мать и дочь — восприняли известие, которое мы им принесли, вернувшись в лагерь — на удивление спокойно. Во всяком случае без заламывания рук, громких стонов и рыданий. Обошлось и без обвинений в адрес вернувшихся — оставшихся целыми.

Возможно его профессия уже давно приучила их обеих к мысли о том, что подобное когда-нибудь может произойти с их сыном и отцом. Только дочка Хлыста печально и неприязненно глянула в сторону своего лечащего врача, но ничего не сказала…

Вечером, на закате мы кремировали останки экс-майора. Так захотела его семья — сославшись на волю покойного.

Никто из нас раньше подобным не занимался — поэтому сделали как могли.

Соорудили помост из бревен и уложили на него тело Виталия, омытое его матерью и его женщиной. Непривычно молчаливой и замкнутой.

Перехватив тряпичной ленточкой, сомкнули его когда-то сильные, а теперь безжизненные и холодные — уже не желающие гнуться пальцы, на рукояти топора, уложенного на широкую, опавшую в посмертии грудь. Кто его знает — а вдруг Валхалла все же существует? Ну или какое-то её подобие — так пусть же этот бывалый воин войдет туда с достоинством и при оружии, как ему и подобает. И будет равным среди равных…

Он не был слишком близким мне человеком, хотя вполне вероятно — может когда-нибудь мы и стали бы друзьми. Но все же какую-то часть пути мы с этим парнем шли в одном направлении. И на этой дороге он вел себя достойно мужчины.

…Тоже хотел бы чтобы меня сожгли, когда придет моё время. А чего червяков-то раскармливать? Надо будет девочке-самураю и Шептуну с Зимним на всякий случай сказать… Мля! Что вдруг за мысли? Предчувствие? Повестка от костлявой? Да ну! Просто загоняюсь! Чепуха какая! Видел я тех, кто не жилец…

Непрогоревшие останки мы зарыли. Над захоронением соорудили небольшой холм из камней и обложили его землей и дерном. Спи, солдат. Твоя война закончилась. Ты победил! Твои близкие все целы!

В ночь после похорон я и Рул долго, почти до рассвета вдвоем сидели у маленького похоронного кургана и тупо напивались под лягушечью ночную какофонию и автоматный стрекот каких-то цикад. Даже моя Валькирия ни одним взглядом не высказала неудовольствия по этому поводу.

Тепло и безветренно. Тихо и темно. Горький запах полыни, рассеянный звездный свет и лихорадочный блеск в темных глазах Рул.

— Прости, Виталик. Прости, Горан. Простите меня… все у кого получится. — тихо, еле слышно, почти шепчет она.

— Да особенно не за что, — чуть подумав, отвечаю ей, — Возможно даже наоборот — нам даже стоит тебя поблагодарить. Если бы не твои угрозы — мы не спешили бы с эвакуацией. Не вывели бы людей. И наверное еще в день возвращения уродов в город — все так и полегли бы в замке. Так что… — пожимаю плечами.

— «Я часть той силы, что вечно хочет зла, но совершает благо», — саркастично усмехается она. — Не получилось у меня побыть владычицей морской, как и у той старухи из сказки… Кажется пришла пора платить по счетам.

— Чего думаешь?

— Честно? Вообще — ни-че-го. Ни хрена не хочу… Возьмешь к себе? Ни на что не претендую, буду просто бойцом — а хочешь в «штрафбат» меня определи. Буду искупать, что наворотила. Пока не сдохну.

— Не спеши. Умереть не сложно. Без проблем. Особенно сейчас. Что же он — зря тебя вытаскивал и под копье вместо тебя подставился? Давай-ка ты — живи. Хотя бы пока. Все только начинается. Ничего еще не сделано… Да и дочь у тебя. Хорошая, кстати девка… Чего сидишь — наливай!

…Встреча с американской порталисткой отложена. По нашей инициативе. Но сотрудничество развивается.

Несмотря на то, что албанцы пока притихли и никак не проявляются — наши обьединенные передовые разьезды, набравшись наглости шныряют весьма глубоко в степи. Отслеживают их возможную активность «на дальних рубежах». Но сверх меры разведчики не борзеют. Да и к чему? О местоположении балканского портала нам и без этого совершенно ненужного риска вождь Таксан все расскажет. С ним тоже встреча состоится по возвращению из этого рейда. Тогда и будем решать, как нам задавить бородатых.