Страница 30 из 36
— Эмоции ей не чужды.
— Так научите её сдерживать эмоции!
— Вы ждёте, что я вытащу из брюк ремень?
Надсадно вздохнув, Модес повернулся, явно желая сделать круг по комнате, и уставился на Элайну, вжавшуюся в уголок кушетки:
— Дорогая, что ты делаешь?
Приблизившись, заглянул в коробку, установленную на стуле. Скользнул взглядом по тряпочкам и драгоценным украшениям, разложенным на кушетке. Посмотрел на руки, обтянутые перчатками:
— Элайна! Это унизительно! Кто тебя заставил заниматься этой мерзостью?
Она виновато улыбнулась:
— Я сама вызвалась.
— Грасс-дэ-мор пагубно на тебя влияет. Мы тотчас уезжаем!
— Как только закончу работу.
Модес густо покраснел, хотел что-то сказать, но в последний миг сдержался и вышел из комнаты. Элайна расплакалась: тихо, жалобно.
— Я верну его, если ты ему признаешься.
— Нет, — промолвила сестра и принялась чистить золотой браслет.
Через час разложила украшения по шкатулкам и бархатным мешочкам, сделала глубокий реверанс и без единого слова удалилась.
Перебравшись к столу, Адэр снял трубку с телефонного аппарата:
— Гюст, соедини меня с Дадье. — После щелчков и гудков ответил на приветствие Троя и после паузы проговорил: — Герцог Модес Гаяри закупает ракшадские изумруды и платину… В Партикураме, через подставное лицо… Я никуда не тороплюсь и тебя не тороплю. Да, и ещё, Трой. Поддержи Элайну.
*
Гюст быстро переложил коробочки из корзинки на стол и покинул гостиную Эйры. Адэр раздвинул занавеси, открыл окно, стараясь произвести как можно больше шума. Из спальни выглянула темнокожая старуха. Встряхнув многочисленными косичками, крикнула вглубь комнаты: «Хазир!», и захлопнула двери.
Сравнение с Иштаром резануло по нервам. Взирая на сад, Адэр сделал глубокий вдох, силясь вернуть спокойствие. Повернулся лицом к столу. Перед тем как принести украшения, он открыл из любопытства несколько футляров. Лучше бы не открывал. Вдобавок ко всем своим недостаткам Иштар обладал незаурядным вкусом и был щедрым на подарки. Намного щедрее Адэра. А если посмотреть правде в глаза, Адэр ничего не дарил Эйре. Его заботил вид, в котором она появлялась перед дворянами, и не более. Деньги на покупку драгоценностей, обуви и тканей для нарядов получал Макидор. Он надевал ей на шею ожерелье или на руку браслет — не Адэр. Наверное, поэтому она отправилась в Ракшаду как нищенка: подумала, что эти вещи не принадлежат ей.
Эйра вышла из спальни:
— Я заставила вас ждать. — Уставилась на горку футляров и на минуту потеряла дар речи. Медленно перевела взгляд на Адэра. — Что это?
— Твои украшения. Я приказал их почистить, но служанки, негодницы, не успели к твоему приезду.
— Почему вы решаете за меня? Кто вам дал такое право?
Адэр изогнул бровь. К подаркам Иштара она относится с трепетом.
— Почему все роются в моих вещах? Я здесь пустое место? Почему у меня ничего нет личного? Ни полки в шкафу, ни ящика в комоде, ни уголка в комнате, куда никто не сунул бы свой нос.
Адэр подозвал Эйру жестом:
— Глотни свежего воздуха. Морской бриз, конечно, приятнее. Мы могли бы съездить к морю, но через час у меня встреча.
Она подошла к окну. Вдруг, повинуясь непонятному порыву, обняла Адэра за шею и прильнула щекой к его плечу:
— Я испугалась, что меня обокрали. Боялась сказать вам. Думала, вы расстроитесь. У вас дел полно, а тут я со своими побрякушками.
Адэр поднёс к её затылку ладонь, но, не коснувшись волос, спрятал руку за спину:
— Зачем ты меня обманула?
— Когда?
— Когда сказала, что порвала бальное платье.
— Я порвала.
— Ты никогда раньше не лгала мне.
Эйра тяжело вздохнула:
— В истории с платьем замешана придворная дама.
— Почему не сказала правду?
— А вдруг эта дама вам нравится. Я не хотела ставить вас в неловкое положение.
Немного помолчав, Адэр промолвил:
— Служанок подговорила моя сестра.
Руки соскользнули с его шеи. Эйра присела на краешек подоконника и устремила взгляд на сад, накрытый густой тенью замка:
— Лучше бы это сделал герцог Гаяри. На него хоть злиться можно.
— Элайна совершила глупость. Прости её.
— Я ей благодарна.
— Снова ложь.
— Если бы она видела, как вы несли меня на руках…
— Её хватил бы удар. — Адэр привалился плечом к стене, борясь с желанием поднять воротник пиджака и сохранить на шее тепло пальцев. — Проверь, ничего не потерялось?
Эйра подошла к столу. Заглянула в бархатную коробочку:
— Всё на месте.
— Остальное проверить не хочешь?
— Потом посмотрю.
— Что в футляре? — спросил Адэр, сообразив, что там лежат самые ценные для Эйры украшения.
— У меня могут быть тайны?
— Эйра! Я не понимаю, что с тобой происходит. Тайны, ложь. Зачем? Мы должны доверять друг другу, иначе заниматься общим делом бессмысленно.
— Там обручальное колечко моей мамы. — Эйра принялась крутить пуговицу на лифе платья. Такой знакомый и родной жест… — Мне неприятно, когда к нему прикасаются, и не хочу, чтобы на него смотрели. Это очень личное. Извините.
— Одно колечко?
— Два.
Эйра щёлкнула крышкой и, приблизившись в Адэру, дала кольцо:
— Я хотела показать сначала Анатану. Даже возила к нему в лечебницу. Но Анатан был не в себе.
Адэр повертел кольцо: на ободке и резной накладке алмазная пыль, крупный небесно-синий сапфир. В памяти неприятно заворочались воспоминания. Адэр уселся за стол и включил настольную лампу. Камень приобрёл восхитительно васильковый оттенок с шелковистым отливом. Редчайший сапфир, Адэр такой уже видел. Где? Внезапно пронзила догадка.
— Камень из «Котла».
— Вы тоже так думаете? — произнесла Эйра возбуждённым тоном и опустилась на соседний стул. — Значит, мне не показалось.
— Анатан сказал бы точно… Где взяла?
— Иштар подарил.
— Откуда у него наш сапфир?
— Ему дал король Партикурама.
Адэр оторвал взгляд от кольца:
— Нынешний король? Лекьюр Дисан?
— Да.
— Такие камни мы продавали только на первом аукционе. Тикурские ювелирные конторы не участвовали. Значит, кто-то преподнёс камень Лекьюру, тот продал его Иштару, Иштар подарил тебе, и сапфир вернулся домой. Путешественник.
Эйра провела ладонями по столу, словно стирая пыль:
— Вам не нравятся тайны, да?
— Кому они нравятся?
— А мне не нравится их хранить. Они разъедают изнутри, но я молчу. Я боюсь, что вы неправильно поймёте.
Адэр отложил кольцо:
— Когда ты начнёшь мне доверять?
— Я постараюсь, — промолвила Эйра и отвела взгляд. — А если тайна касается людей, которые вам дороги? Если это неприятная тайна. Если нет доказательств, а есть уверенность, что было именно так. Как мне поступить?
— Говори.
— Прадед Иштара был в хороших отношениях с Зерваном.
— Это я знаю, — кивнул Адэр. — Зерван даже был в Ракшаде.
— Прадед Иштара… не помню его имя.
— Вроде бы Шейл.
— Точно, Шейл. Как я могла забыть? — удивилась Эйра. — Зерван поделился с ним чем-то сокровенным. Шейл передал эту тайну по цепочке, и она дошла до Иштара. Король Партикурама девятнадцать лет платил ему за молчание драгоценными камнями.
Адэр постучал указательным пальцем по столу:
— Ты точно говоришь о нынешнем короле?
— Да. Об отце вашей будущей супруги.
Адэр откинулся на спинку стула и обхватил подбородок ладонью.
— Я вас расстроила? — спросила Эйра.
— Иштар это подтвердит?
— Нет.
— В Партикураме не так много месторождений, чтобы девятнадцать лет платить шантажисту, — промолвил Адэр и мысленно добавил: «И слишком много в истории Порубежья тёмных пятен».
Кто-то хитроумный присваивал часть добычи со всех приисков, прикрываясь «Ювелибанком». Приисковые оценщики признавали камни браком и через банковские отделения отправляли в Тезар. «Ювелибанк» перечислил в казну Адэра примерную стоимость камней, но куда они делись, Трою Дадье так и не удалось выяснить.