Страница 65 из 185
– Матушка, мне нужно уезжать. Прямо сейчас. Но я обязательно скоро приеду. Хотите, я заберу вас в Париж?
Она отрицательно покачала головой. Юноша взял ее за руку, мягко сжал.
– Мне нужно ехать, увы.
– Езжайте, виконт, все будет хорошо, – успокаивала его графиня.
Армэль поцеловал ее руку. Потом поднялся с колена, игнорируя отца, подошел к Эжени, и вдруг поцеловал ее так нежно, как только может поцеловать мужчина любимую женщину. Девушка обомлела и застыла под удивленными взглядами графа и графини.
Пока мадемуазель де Брионе вместе со служанкой, принесшей лед, суетились вокруг его жены, граф смотрел в окно и видел, как Армэль решительно идет по двору замка, как ветер развевает его светлый, поблескивающий на солнце плащ.
Графине было неловко и стыдно. Так позорно упасть у него на глазах! Да еще наговорив перед этим столько всего… Кто знает, что там Мазарини ему сказал. Могла ведь спокойно все объяснить, но нет же… Сама устроила скандал, и вот к чему это привело – граф зол, Армэль в бешенстве. Хорошо хоть Александрин этого всего не видела. Она и так до сих пор в обиде на отца.
Граф повернулся и окинул жену странным, каким-то испытывающим взглядом. Уже осознал, что, выхлопотав ему свободу, графиня сильно рисковала сама. Теперь он был обязан ей. Она все же любит его… Как умеет.
***
Жизнь в столице Франции была для Александрин всем. Никогда она столько не каталась верхом, не танцевала так увлеченно и не смеялась так весело, как тут. А все потому, что почти сразу после прибытия в Париж попала в высший свет. Поль Скаррон, французский романист, драматург и поэт, постоянно собирал в своем доме в квартале Маре, где он открыл литературный салон, блестящий литературный полусвет, к которому присоединялись многие приближенные к королевскому двору. Кроме поэтов, представителей духовенства, живописцев и разного рода вельмож там бывали даже маршал Франции Тюренн и куртизанка Нинон де Ланкло. Сюда же иногда заглядывала герцогиня де Кардона.
– О, моя дорогая девочка! – воскликнула герцогиня, увидев Александрин. – Вы в Париже?
– Да, теперь мы будем жить тут.
– Это прекрасно! Наконец-то вы вырвались из своего захолустья. Вам нужно обязательно побывать у меня в гостях!
– С удовольствием, герцогиня. Тем более что сегодняшние дебаты о немецкой поэзии навевают на меня скуку.
– Тогда поедемте.
Довольная баронесса поспешила за красавицей Бланкой к ее карете.
Александрин, конечно, не могла не посетить мессу, которую служил ее брат. Облаченный в церковные одеяния, он казался таким возвышенным и одухотворенным во время чтения молитвы, что баронесса невольно залюбовалась им. Этот контраст светлых глаз и темных волос все находили красивым… После завершения богослужения священник вышел к сестре, одетый уже в обычную черную сутану.
– Знаешь, кого я встретила здесь, в Париже? – весело спросила Александрин. – Герцогиню де Кардона! Она очень добра! Сказала, что будет мне во всем помогать и всему научит.
«Она-то уж научит, да», – подумал недовольно виконт.
– Герцогиня пригласила меня к себе. У нее столько высокопоставленных друзей! Она пообещала, что скоро я побываю в Лувре, где она представит меня королеве!
В Лувр Александрин попала в гораздо более скором времени, чем ожидала. Филипп был очень недоволен образом жизни, который вела в Париже его супруга, но еще больше его возмутила ее поездка в Лувр. Подействовало лишь то, что герцогиня де Кардона лично заехала за баронессой и убедила барона де Брионе, что знакомство с королевой и двором пойдет его жене только на пользу.
Королева-регентша действительно приняла юную баронессу очень доброжелательно. Для часто бывавшей при дворе брата Анны Австрийской Филиппа IV Александрин, то, что ее представили королеве, не было чем-то из ряда вон выходящим. Она держалась очень достойно и вела себя строго в рамках этикета. Чего нельзя сказать о самой Бланке де Кардона. Баронесса с удивлением отметила, как по-свойски ведет себя герцогиня с королевой. Еще бы, их связывало столько лет дружбы!
Кого действительно интересно было бы увидеть Александрине, так это Людовика XIV. Этот четырнадцатилетний мальчик был совсем не похож на того блистательного монарха, которым он станет в будущем. Истинным правителем Франции все еще был Мазарини. Юный король же пока только учился править.
Фрейлины королевы развлекались тем, что играли в карты, сплетничали и слушали музыку в исполнении придворных музыкантов. Когда королеве доложили, что ее ожидает кардинал Мазарини и она, извинившись перед своими дамами, вышла, атмосфера стала еще более непринужденной.
Пока какая-то молодая фрейлина, имени которой она не запомнила, без умолку тарахтела у нее над ухом о платьях и драгоценностях, уборах и белилах, корсажах и шлейфах, Александрин с изумлением слушала, о чем беседуют все эти красавицы, жены и дочери вельмож, разряженные в пух и прах.
– Вы знаете, герцогиня, – сказала, обмахиваясь веером, маркиза де Ла Морьен. – Я все-таки сдала свои бастионы графу д'Этвиллю.
– Недолго же вы выдерживали осаду, – заметила Бланка, глядя в свои карты и решая, удастся ли ей выиграть, имея такую комбинацию.