Страница 177 из 185
Проводив карету Дианы дю Ло до моста через Луару, Александрин и Франсуа решили вернуться к замку пешком, заодно прогуляться по лесу, разросшемуся вокруг. Графиня некоторое время чинно вышагивала по протоптанной тропинке, но надолго ее не хватило. Очень скоро в ее мужа полетел ком снега, а сама она со смехом понеслась прочь. В своей меховой шапочке и в украшенной горностаем зимней накидке она была прекрасна и казалась юной девушкой, а совсем не матерью двоих детей. «Настоящая фея! - думал Франсуа. - Такая миниатюрная и легкая! И такая голубоглазая!»
Погнавшись следом, он поймал жену и, не сдерживая чувств, принялся целовать. Она услышала, как он горячо и нервно вдыхает ее аромат, как гулко бьется его сердце.
- Любимая моя… - сорвалось с его губ, и от этих слов ее пронзила дрожь.
- Я во многом перед вами виновата, Франсуа, - прошептала Александрин, приникнув к его груди и машинально крутя пальцами в перчатке пуговицу на его теплой куртке. – Как вы можете ко мне хорошо относиться после всего, что я сделала? Ведь это я виновна в том, что вас сначала лишили должности, а потом отослали от двора…
- Не знаю сам, как все это терпел. Но что-то подсказывало, что вы на самом деле не такая.
- Ваш отец знал про Софи?
- Да. Он знал все.
Александрин молчала.
- Он однажды сказал: «Не гневи Бога, верни ребенка матери», - добавил граф.
Франсуа, конечно, не стал рассказывать, что ее мать, по сути, заставляла его на ней жениться, но что на самом деле именно эти слова родителя стали истинной причиной его согласия. Он понимал, что отдав ребенка, может потом никогда его не увидеть. А женившись на матери Софи, он тем самым и вернет дочь, и сможет полноценно участвовать в ее жизни. Кто бы мог подумать, что граф полюбит ту, кого опасался, считал не умной и вынужден был взять в жены только из-за сложившихся обстоятельств.
Глядя на него, Александрин словно заново открывала для себя мужественные черты его лица, рисунок его густых бровей, таких же черных, как и волосы. Она любила каждую черточку его лица. Но как сказать об этом? Вместо слов она потянулась к мужу, трепетно и чувственно касаясь его губ своими теплыми мягкими устами. Франсуа жадно впился в них, рывком прижал к себе жену. Теряя контроль, стал покрывать поцелуями ее лицо, шею, отодвигая воротник, пытался добраться до ямочки между ключицами. Целуясь, они отступали, пока Александрин не уперлась спиной в ствол дерева. Прижатая к старому дубу, она отвечала на его ласки, глухо постанывая и совсем не чувствуя холода.
- Можно к тебе?
Александрин взглянула на стоявшего в дверях ее опочивальни брата.
- Конечно, вам всегда можно.
Позвякивая пряжками на туфлях, Армэль прошел по комнате и сел в обитое бархатом кресло.
- Совсем скоро я уеду. Ты будешь скучать? – спросила графиня де Вард.
- Конечно. Только ты честно скажи. Сама хочешь ехать?
- Да, – твердо ответила она.
- Его правда любишь?
- Да. Знаешь, мне иногда даже недоброе приходило в голову. Желала, чтоб его чья-нибудь шпага поразила… Но, наверное, Богу и судьбе было угодно, чтобы я его все-таки полюбила. Только теперь я не знаю, любила ли Филиппа…
На несколько минут воцарилась тишина, в которой была слышно лишь их дыхание.
- Спасибо, что ты вернулся.
- В Новом Свете я понял, что туда едут либо фанатики, либо романтики. Я не отношу себя ни к тем, ни к другим.
- Ты все-таки решил не искать Эжени?
Армэль отстранился. Даже имя ее слышать было больно. Упоминание о ней всколыхнуло в груди глухую тоску.
Сестра с болью глядела на него, ласково погладила по плечу.
- У меня сердце разрывается от того, что я уезжаю. И мне страшно, - вдруг сказала Александрин.
Она прекрасно понимала, что там, в другой стране, с ней рядом не будет отца-защитника, не будет матери, которая может дать совет и направить по нужному пути, и брата не будет… Осознание этого заставляло исчезнуть все то ребячливое, что было в ее характере, и она превращалась в истинную дворянку, графиню, вызывающую невольное восхищение и уважение.
- Не бойся ничего. Ты же едешь с ним.
- Да. И я очень люблю Испанию. Мадрид - это город моего детства. Но когда-нибудь мы вернемся сюда с детьми. Их будет пятеро или шестеро, и все они будут темноволосые, кареглазые и смуглые, как Франсуа.
На следующее утро граф и графиня де Вард отправились в дорогу. Прощание прошло довольно быстро и без лишних эмоций. Лишь мадам Перо расплакалась.
- Я ведь с ней с самого ее детства была, - причитала она. - Я служила ей, сколько себя помню. А она… Даже сопровождать ее в Испанию мне не позволила.
- Она мое дитя, но не такая как я, - сказала задумчиво графиня, глядя вслед отъезжающей карете. - Граф де Вард получил в жены хорошую супругу. Рано или поздно они поладят. Я знаю, они проживут вместе долгую жизнь.
Граф де Куси стоял, вскинув голову, безмолвный, точно камень. Его печаль от расставания дочерью была спокойной и немой. Армэль тоже не стал выражать неудовольствия. Он и сам видел, какой ладной парой были его сестра и граф де Вард.