Страница 158 из 185
В это время в саду состоялся другой разговор. Графиня де Куси и граф де Вард шли по дорожке, вдоль которой с обеих сторон были высажены кусты барбариса. Их пурпурная листва и ярко-красные плоды казались какими-то нереальными среди начинающей увядать осенней природы. Анна остановилась у фонтана и небрежно провела рукой по чаше.
– Наши дети – великолепная пара, - рассуждала графиня. - Даже несмотря на то, что, кажется, пока сами не понимают этого.
– Вы ведь все знаете? – осторожно спросил де Вард.
– Да.
– Мы должны заботиться о детях, даже если они этого не хотят.
– Вы не представляете, как сейчас правы!
Взгляд ее был обращен не на него, а на замок, откуда долетали звуки музыки и голоса гостей. Продолжая путь, незаметно они оказались подле беседки, увитой плющом, и она увлекла туда своего спутника.
– Я очень довольна, что они вместе. А вы? – спросила Анна.
– Да, – ответил де Вард.
Графиня окинула быстрым взглядом фасад здания и увидела, как на один из балконов вышел граф де Куси и пожилой господин, приходившийся де Вардам каким-то дальним родственником.
– Вы любили свою жену? – вдруг спросила у графа Анна.
Тот помолчал, глядя куда-то в сторону, потом тихо ответил:
– Мы прожили вместе хорошую жизнь.
Графиня де Куси внимательно смотрела ему в глаза. Она вдруг остро ощутила желание почувствовать его прикосновение. Ну почему он не такой безрассудный и страстный как этот чертов Монфор? Почему не заключит ее в объятья и не поцелует, как бы сам того не хотел? Она взяла его за руку, и он вдруг мягко сжал ее пальцы, потом осторожно положил ладонь графини ей же на колено и слегка отстранился.
– Пойдемте к гостям.
– Почему? Вы думаете, то, что мы тут, может стать поводом для сплетен? В конце концов, мы уже члены одной семьи.
Анна едва заметно вздрогнула, когда почти над ее ухом раздался голос мужа:
– Мне очень неудобно прерывать вашу беседу, но я хочу украсть у вас, граф, свою супругу.
– Дорогой, вы слишком серьезны! – говорила графиня, когда они шли к замку. – Ах да, вы же из мира благородных рыцарей. Вы должны быть холодны, рациональны и лишены любых чувств. Как вы вообще могли влюбиться?
– А вы? Что ж вы предпочли такого унылого зануду?
Но Анна не успела ответить. Им навстречу спешил герцог де Грамон. Это, возможно, и спасло чету де Куси от перепалки, уже назревавшей между ними.
– О, мои дорогие! Вы решили устроить променад по парку, пока гости не заметили вашей пропажи? – воскликнул он.
Уже в бальном зале, наблюдая за тем, как Франсуа ведет в танце Александрин, граф де Куси шепнул супруге:
– Я недооценил виконта де Варда.
– Это потому, что вы думаете, что никто не достоин вашей дочери, – напомнила графиня.
День свадьбы пронесся перед Александрин как в тумане. Она не могла ни плакать, ни думать. Последние несколько ночей она плохо спала. Все положенные по традиции действия выполняла машинально. Даже торт крокембуш, представлявший из себя гору воздушных шариков, который она так ждала, показался ей совершенно невкусным. Также машинально, как утром в красное свадебное платье[2], вечером она позволила одеть себя в длинную сорочку, украшенную кружевом. Хотя дворяне в те времена отличались даже слишком свободными нравами, новобрачная в первую ночь должна была традиционно облачаться в рубашку.
Придет ли? Виконтесса вздохнула, завязав ленты чепца и забираясь под покрывало. Конечно, придет. Иначе все слуги и родственники не преминут осудить. Зарывшись поглубже, даже засыпать, было, начала, но спохватилась. Надо дождаться.
Виконт не спешил в спальню жены. Потому что не хотел идти. Но косые взгляды слуг все-таки сподвигли его на это. Франсуа очень надеялся, что свечи уже погасли и она спит. Но, увы, едва вошел – Александрин уставилась на него взглядом засевшей в засаде кошки. Ее ухмылка при виде него самого, тоже в длинной сорочке и ночном колпаке, просто взбесила молодого человека. Франсуа задул свечи и лег на кровать. Когда шел сюда, не собирался и пальцем к ней прикасаться. Но после того, как она рассматривала его с вызовом и явно сочла смешным, он все-таки решил, что как супруг имеет полное право показать ей, кто отныне главный.
Когда он неожиданно повернулся к ней и притянул к себе, то заметил, как она вздрогнула. Но молчит. Пытается сохранить лицо. Точно, надеялась, что не придет. А если придет, то не тронет. Ну уж нет, птичка, сама далась в руки… Теперь посмотрим, как запоешь… Когда склонился к ее уху, она дернулась и отвернулась. Тогда он поймал ее за подбородок, повернул к себе ее кукольное личико, коснулся пухлого рта. Не тут-то было. Надулась, как мышь на крупу, губы сжала и снова отвернулась. Ну и ладно. Без зазрения совести виконт положил ладонь на одну из ее пышных грудей. Упругая какая. Мадам Строптивость засопела, но не препятствовала. Только сердечко под его пальцами колотилось, как пойманная ласточка. Когда его рука прошлась по ее стройному телу, молодая женщина заерзала, словно норовила отстраниться. Франсуа погладил мягкий вздрагивающий живот и вдруг проник между ее ног. Александрин сжала бедра, но он продвинулся дальше и обнаружил, что ее тело совершенно никак не откликается на его прикосновения. Странно. Ну что ж, времени много. Он сделает все, чтобы добиться ее сладостных стонов. Еще немного и неприступная красавица начнет извиваться от удовольствия.