Страница 107 из 185
Основные празднества для горожан прошли на следующий день, когда в сопровождении Анны Австрийской, младшего брата Филиппа, Мазарини и двора Людовик проследовал через весь город. Процессию со всех сторон сопровождали возгласы приветствия, которыми осыпали короля-подростка жители Реймса.
Через два дня, в течение которых король посещал мессы, на восходе солнца прелаты согласно традиции разбудили еще некоронованного монарха и сопроводили его в собор.
Короля окружали придворные, эскорт из сотни швейцарцев и музыканты. Началась церемония коронации. Людовик дал торжественную королевскую клятву даровать своим народам мир, справедливость и милосердие.
Блистательным, вызывающим истинную гордость и благоговение зрелищем был парад войск, который прошел после коронации. Одну из колонн возглавлял шевалье де Монфор. Герцогиня де Кардона, неизменно сопровождавшая Анну Австрийскую, упорно всматривалась в ряды солдат, ища среди покачивающихся плюмажей и перьев, среди сверкающих на солнце перевязей фигуру Огюста де Лабранша. Наконец она увидела виконта. Юный полководец ехал на белом коне во главе своего полка. Бланка залюбовалась сыном. Как же красив он в военной форме, как блестят его глаза, какая гордая у него осанка.
Взгляд герцогини нашел в свите короля графа де Куси. Он тоже в этот момент смотрел на сына. Бланка улыбнулась. Она не могла упустить шанса полелеять свое торжество. Именно она сейчас тут, рядом с ним. Именно ее сын, молодой военный королевской армии, проходит в параде во время коронации. А где в это время та, которая должна быть рядом с графом? Где ее дети? Она даже не знает, что ее дочь вынашивает ублюдка и живет у повитухи! Герцогиня, хоть по-своему любившая Александрин и жалевшая ее, сейчас подумала об этом с неким злорадством.
Иногда она вспоминала свои слова, сказанные графу об Армэле. Якобы тот так ополчился на отца из-за наследства. И ее это мучило. Понимала, что это не правда, поэтому стыдно было не только перед Армэлем, хоть он и не знал ничего, но и перед самой собой. Зачем она поддалась тогда какому-то внутреннему импульсу и попыталась настроить графа против сына? Ответ был очевиден – чтобы он не мог ничего узнать о них, сблизившись с виконтом и поговорив по душам. Но признаться себе в том, как сильно она этого опасается, герцогиня, конечно, не могла.
Александрин бесилась, как загнанная в угол кошка, от того, что не может присутствовать на коронации Людовика XIV. Это было важнейшее историческое событие, которое она пропустила! И все из-за проклятого существа внутри нее!
Армэль приезжал к ней не очень часто. Правда, однажды остался на несколько дней. Но и их провел почти не выходя из комнаты и склоняясь над какими-то бумагами. Виконт со всей ответственностью готовился к тому, что запланировал. И часто посещал епископа, который не отговаривал юношу, но давал мудрые советы.
Всякий раз, когда баронесса де Брионе принималась рассуждать, что она сделала бы со своим еще не родившимся ребенком, Армэль обрывал ее и говорил, что ребенок ни в чем не виноват и чтобы она угомонилась.
В один из таких дней, когда виконт уже собирался вскочить в седло, Александрин его остановила. Подошла, приникла к груди и прошептала:
– Ты лучший в мире брат. Я не заслуживаю тебя.
Агата с грустью смотрела на этих двух нaслeдников oднoй aристoкрaтичeскoй сeмьи. А баронесса после отъезда брата даже всплакнула от тоски. Армэль… Сколько рaз oнa нaблюдaлa, кaк брaт возвращался из кoнюшни, взмoкший пoслe скaчки нa свoeм выхоленом вороном коне, чья шкура тоже маслянисто блестела. Однажды даже увидела, как он жeсткo овладел хорошенькой служанкой. Правда тогда она быстро убежала, боясь, что ее могут заметить. Брат вызывал в ней смешанные чувства – одновременно восхищение и раздражение. Он словно нарочно старался подчеркнуть свое превосходство перед ней. А она всегда чувствовала себя глупой и наивной рядом с ним.
Навещала Александрин и герцогиня де Кардона. Бланка рассказала о событиях при дворе, о том, что Николя Фуке уехал по делам в Брюссель и пробудет там как минимум несколько месяцев. Это было на руку баронессе.
– Другое дело ваш батюшка. Армэль ни в какую не хочет ехать домой. Но ведь необходимо как-то объяснить вашим родителям столь долгое отсутствие их дочери. Иначе граф, догадывающийся о вашем романе с Фуке, несомненно решит, что вы укатили в Брюссель с любовником.
– Пусть лучше он думает так, чем знает правду, – мрачно сказала Александрин. – Я столько времени не принадлежала себе… Сначала я жила по правилам отца. Потом по правилам Филиппа. Теперь – Армэля. Я жду, когда все это закончится, чтобы наконец-то вырваться и жить так, как хочу сама.
Уезжая, мадам де Кардона шепнула Агате, что как только ее подопечной придет время рожать, она должна незамедлительно сообщить об этом герцогине в Париж. Бланка оставила записку с адресом и мешочек с луидорами.
… Виконт де Куси провел в особняке мадам де Кардона больше недели, никуда не выходя. За все это время они едва обмолвились с ним парой слов. И заниматься любовью так же часто, как раньше, его не тянуло. Лишь глянет порой на нее как-то странно. О чем думал? Чего ждал от нее ее синеглазый виконт?
В один из вечеров она вернулась из Лувра в сопровождении графа де Рабле, который вызвался отвезти ее домой, потому что карета герцогини из-за сломанной оси не могла ехать. По своей обычной привычке госпожа де Кардона кокетничала с придворным и всячески подшучивала над ним. Он отвечал тем же. Помогая ей выйти из кареты, он слишком долго задержал свою руку на ее руке. Потом склонился, зашептал ей на ухо что-то веселое.