Страница 46 из 70
— К вам царевна Милала, милостивый государь. Прикажите обождать? — с поклоном произнес секретарь.
— Пусть проходит.
— Нет!!!
Его Высочество перевел взгляд на меня. В состоянии близком к панике я вскочила с кресла.
— Я не могу с ней встретится, не сей же час, — растерянно пробормотала, я со страхом глядя на дверь и я пятясь в противоположную сторону.
Его Высочество еще раз взглянул на меня, перевел взгляд на медленно открывающуюся дверь и, неожиданно усмехнувшись, кивнул на окно.
Не поняла, мне предлагают совершить самоубийство?
Настигнутая внезапным озарением, я успела метнуться за тяжелую штору и надежно там схорониться буквально за мгновение до того, как на пороге появилась бывшая невеста моего будущего супруга. Да уж, занятная у нас получается... сказочка.
Цесаревич торопливо приосанился и учтивым кивком поприветствовал гостью. Ежели Его Высочество, кивая на окно, имел в виду нечто другое, переигрывать было уже поздно.
Штора, к слову, оказалась жутко пыльной. Дышать, прячась в ее складках, было почти невозможно. На всякий случай прикрыв нос рукой, я воровато выглянула наружу.
Царевна стояла у стола, вынуждая цесаревича дожидаться пока она сядет. Платье на ней было достаточно скромным, роскошные тяжелые волосы забраны в сложную прическу, к совершенному лицу примерзла маска скучающего, надменного равнодушия.
— Вы желали меня видеть? — за неимением другого варианта, цесаревич тяжело оперся рукой на стол, явно печалясь, что не может плюнуть на этикет и сесть при даме царских кровей. День у Его Высочества явно выдался тяжелым.
— Да, я пришла просить Вас, — вздернула голову царевна.
Да уж, просить о чем-то для красотки было явно в новинку.
— Слушаю Вас.
— Я рисковала и, возможно, все еще рискую жизнью из-за письма, которое Вы, милостивый государь, были весьма счастливы прочесть…
Цесаревич согласно кивнул, позволяя собеседнице продолжить.
— В связи с этим я прошу вернуть мне право самой выбрать себе супруга.
— Вы мечтаете о любви, Милада? — со странной насмешливой грустью уточнил наследник престола.
— О любви мечтают красны девицы у окошка, а я хочу свободы, — надменно сообщила Милада.
Чувствовалось, что она волнуется. Царевна стояла безукоризненно прямо, ее тонкие пальцы с такой силой сжимали веер, что казалось, он вот-вот переломится пополам.
— Вы фактически царица. Неужели, Вы, Милада, до сих пор не поняли, что свободы у Вас нет, и не будет никогда?
С громким треском веер переломился пополам.
Несколько мгновений оба собеседника молча смотрели на него, потом цесаревич произнес:
— Островное царство сдержало свои обязательства, ведь мой брат сам разорвал помолвку. Вашей вины в том нет. Более того, Вы доказали свою лояльность, а значит, я могу Вам доверится. Царство, да и я лично, поддержит любой Ваш выбор.
— Я... не знаю, как Вас благодарить, — после паузы пробормотала царевна.
— Просто постарайтесь сделать правильный выбор. Кто знает, возможно, Вам даже удастся стать той редкой царицей, что счастлива в своем браке.
Милада кивнула, сделала несколько неуверенных шагов к двери, потом все же обернулась.
— Княжна Луговская... Как Вы смогли разрешить брату то, что не позволили себе?!
Цесаревич машинально посмотрел на нас со шторой — я сильнее прижала руки ко рту.
О нет, дело вовсе не в моей впечатлительности, просто я чувствовала, что сдержать компрометирующее чихание мне врятли удастся.
— Он оказался смелее, чем я когда-либо, — туманно сообщил наследник престола, переводя взгляд на собеседницу.
— Обстоятельства были иными, — спокойно возразила она.
— Возможно... Но я мог хотя бы попытаться...
Кто-то открыл и закрыл дверь — потревоженная штора качнулась, щедро делясь запасами пыли. Я попыталась призвать на помощь всю силу воли, но...
— ААПЧХИИ!
Ну вот, теперь мне точно не узнать, о чем они говорили.
Цесаревич Мирослав прокашлялся и светским тоном сообщил:
— Княжна, Вас здесь как бы нет!
— Простите, — стараясь удержать на лице ироничную улыбку, я неуверенно ступила на ковер. — У вас ужасающе пыльная штора.
Островная царевна смотрела на меня взглядом оскорбленного чудища из сказок про бравых царевичей. Что ж, я вполне ее понимала.
— Княжна Луговская, я полагаю, — холодно осведомилась Милада у цесаревича.
Тот не сдержал улыбки, за что был награжден еще одним яростным взглядом.
— Ежели такое поведение необходимо, чтобы стать софийской царевной, то я на эту роль, и в правду, не гожусь. А за какого именно из царевичей, княжна теперь собирается замуж?