Страница 42 из 70
«Твой брат не всегда прав, но он всегда твой брат!»
Едва ли не единственная трезвая (во всех смыслах)
…мысль Царя-батюшки
по разумению Его почтительных сыновей.
Молчаливая сцена длилась несколько томительных мгновений.
Мы успели перегруппироваться, готовясь лицом встретить любую опасность. Однако Его Высочество не собирался торопить события. Он как-то тоскливо посмотрел на нашу компанию, медленно ступил на порог, подумал… и резко захлопнул дверь перед носом у озадаченной стражи.
Мы удивленно переглянулись.
Не обращая на нас внимания, цесаревич прошел к убогой тюремной койке и со вздохом на нее опустился.
Пауза начинала затягиваться. Первым не выдержал мой обожаемый царевич.
— Ежели ты думаешь, что...
— Помолчи, а? — устало попросил цесаревич Мирослав. — Хоть раз послушай старших.
— И не подумаю! — вызывающе вздернуло челюсть наше Высочество. — Ты уже все, что мог, сказал и... сделал.
Еще раз вздохнув, цесаревич обвел усталым взглядом нашу теплую компанию и, вдруг, буквально споткнулся взглядом об Киро. Несколько мгновений он молча изучал лицо тени, потом резко повернулся к младшему брату. Усталости как не бывало, перед нами сидел жесткий собранный правитель огромного царствия, пусть пока официально и не коронованный.
— Ты мне войну решил устроить?! Его-то зачем было втягивать?!
— Я завел себе тень. Что в этом такого? — фальшиво удивился царевич, честно-честно глядя на брата. Тот раздраженно прищурился.
— Ты хоть знаешь, КТО по рождению твоя тень?! А ежели бы я сразу придти не смог и вас тут в каземате попридержали?! А ежели бы об этом стало известно послу Империи? Да за такое оскорбление...
— Вы обознались, — тихо, но твердо сказал Киро.
— ...мы можем его убить, но...
— Вы обознались!
— Да понял я уже! — окончательно взъярился цесаревич Мирослав. — Вы тень моего брата, суете голову в петлю за правое дело. А Вы не подумали, что я могу расценить сие, как попытку Империи посеять смуту в моих владениях?!
— В таком случае Вы сможете меня убить, — равнодушно отозвался Киро. — Хозяин Небес не желает портить отношений с Софийским Царством. Он поддержит любое решение, ежели вина будет доказана.
По моей спине пробежал холодок. Я, вдруг, отчетливо осознала, во что мы влезли и чем сие может грозить.
Полностью проникнуться тяжестью нашего положения мне мешало жгучее любопытство. Какое же место занимает Киро в иерархической лестнице Империи Востока, раз его арест может спровоцировать не просто политический скандаль, а войну? Сыном каких родителей надобно быть, чтобы тебя знала в лицо правящая династия другого государства?...
Я отчетливо понимала, что знать сие не хочу.
— Я ему убью! — неожиданно вернулся к беседе притихший на время царевич. — Разубивался он у нас тут, понимаешь ли! К слову, брат мой, я тоже хотел чайку выпить. Вместе с дамой!
— И…? — осторожно уточнил, сбитый с мысли, грозный наследник престола.
— И ты не только мою невесту, но и меня чуть на тот свет не отправил! — окончательно взъярилось наше высочество, и, подумав, добавило: — …!
— Какой чай, какую невесту... — начал было снова заводится цесаревич, но осекся на полуслове. Выглядел он при этом так, словно его с размаху ударили в грудь, вышибив весь воздух. Несколько мгновений он был не в состоянии вымолвить не слова.
Мы настороженно следили за переменами в настроении правящей особы.
— Он уже сюда добрался, — чуть слышно прошептал наследник престола, глядя на брата расширившимися глазами. — Чаек, говоришь? Сходи свечку поставь. Никому твоя невеста и даром не нужна. Тебя убить пытались.
Мы снова переглянулись. Царевич кивнул друзьям, мол, потом расскажу, и повернулся ко мне. Наши взгляды встретились, и я не раздумывая шагнула к нему. Приподнялась на цыпочки, прижалась щекой к его щеке. Две половины одного целого. Все именно так, правильно, как в моих глупых сказках. Бог мой, да ежели с ним что-то случиться, ежели не станет этих рук, ежели я больше никогда не смогу стоять, чувствуя чужое дыхание на своей щеке, жизнь моя потеряет всякий смысл... Так отчетливо, я еще никогда этого не осознавала.
Киро и Борис не сговариваясь шагнули вперед, словно прикрывая нас от взгляда цесаревича. Тот хоть и не мог не заметить наших перестроений, виду не подал, скромно ожидая, пока мы настроимся на продолжение беседы.
— Милостивый государь, я Вас внимательно слушаю, — обратилось к брату наше Высочество, по-прежнему прижимая меня к себе. Хоть и неловко было стоять так на глазах у наследника престола, отстраняться я не собиралась.
— Начну по-порядку. Попугать княжну было моей идеей. Надобно признать, я совсем забыл, чью фамилию она носит. За действия свои извиняться не собираюсь, не дождетесь, — губы цесаревича чуть тронула улыбка, теперь он как никогда напоминал младшего брата, бесята в синих глазах у них скакали одинаковые. — Потом, мне доложили, что в экипаж князя Луговского стреляли и целились в тебя. Я озадачился и насторожился. Первое покушение ты организовал сам, последующие два были моими, но к стрельбе ни я, ни ты не имели никакого отношения. На плохую память я не жалуюсь, — соизволил пошутить Его Высочество, мы не оценили, пришлось продолжить без оваций. — Мне донесли, что тебя хочет убрать наместник Островного царства. Ему неплохо сидится на троне, он даже на царевне захотел жениться, чтобы сохранить за собой сие почетное место.