Страница 39 из 70
Ко всякому человеку нужен особый ключ — и, разумеется, небольшая отдельная камера.
граф Шарганофф
Не бывает плохих пивных и хороших тюрем.
князь Камертон
— Ты собираешься идти туда сей же час?!
За окном, уверенно наливался светом и красками солнечный зимний день.
Сомнения Киро, в здравости такого решения я разделяла целиком и полностью, то и дело поглядывая в окно. Его Высочество, напротив, разглядывал наши хмурые лица с изрядной долей умиления и уверенности в собственной правоте.
— Мой дорогой друг, — обратился он к тени, — ежели бы ты собрался что-то разграбить, когда бы ты этим занялся?
— Ночью, а еще лучше, во время бала, или приема, когда всем вокруг есть чем заняться, — пожав плечами, ответил тот.
— Слова профессионала, — усмехнулся царевич. — Вот потому, мы и пойдем средь бела дня, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что мы пришли... по делу.
— Хорошо, но тогда нужен повод, по которому царская особа, да еще в сопровождении тени, вдруг нагрянет в каземат, — подала голос я.
Во взгляде Его Высочества сквозило откровенное ехидство.
— Тень, предположим, я завел потому, что на меня каждый божий день покушаются. Никто не удивится. А что касается повода, — царевич притворно вздохнул. — Зачем мне повод для... поддержания репутации.
План Его Высочества оказался прост до гениальности, и требовал от участников изрядной доли... чувства юмора. Что-то мне подсказывало, что выйти из царских казематов, да еще и с Великим князем будет куда сложнее, чем туда войти.
Мне было отчаянно весело, как человеку, которому уже просто нечего терять. Одергивая то и дело норовивший распахнуться плащ софийского гвардейца, я старалась принимать активное участие в балагане двух бродячих скоморохов.
Хотя они и без меня прекрасно справлялись. Сказывался немалый опыт.
Киро скользил за плечом царевича надменной тенью. Небрежно откинув за спину капюшон он вызывающе демонстрировал подобравшейся охране повязку и холодный, расчетливый прищур наемного убийцы. А Его Высочество... Его Высочество просто творил чудеса.
— Ой, маааааааааааароз, мааааааааароз, а чче никто н-не подпе... это, н-не подпевааает, а? — грозный, хоть и слегка косящий, взгляд Его Высочества уперся в стражу, мечтавшую провалиться под землю.
— Таааак не положено, — робко отрапортовал один из охранников, косясь на братьев по несчастью. Те старательно закивали.
— К-кааак не по... это, ложжено?! В-велю всех поооовессить! Или рааастрелять! Пих-пах, в общем, — пьяное вдрызг царское высочество показало пальцами, как именно будет расстреливать. Точнее попыталось. Получилось как-то не очень. Обижено махнув на всех рукой, Его Высочество, шатаясь, побрел по темному коридору, едва вписываясь в повороты и размахивая для равновесия бутылкой, из которой от любого резкого движения выплескивалась резко пахнущая жидкость.
Киро, помниться, рекомендовал взять с собой более пристойное пойло, но царевич, напротив, был уверен, сия отрава пояснит лучше любых слов веселое расположение духа царской особы.
Стража облегченно вздохнула и сочувственно на меня покосилась. Я ответила кривоватой улыбкой и бросилась догонять венценосную особу. За общей суетой никто и не обратил внимания, что двигаемся мы в противоположную от выхода сторону. Сие был уже далеко не первый пост охранения, пройденный подобным образом. И каждый раз наше Высочество поражало почтенную публику глубоким знанием народного фольклера. От некоторых песенок, даже у меня, выросшей на деревне, начинали краснеть уши. В такие моменты Киро старался в мою сторону не смотреть, так как был серьезный риск в голос расхохотаться.
Прибавив ходу, я едва не пробежала коридор, в глубине которого Его Высочество наседало на очередную жертву.
— К-как эээт-то мне пооооозволен-нно? Ммне в этом, как его... цааарстве! все позво-ллено. Я этот, как его... ца-ревич. Вот!
— Не позволено, и все тут! — как из бочки гудел стражник, сверху вниз поглядывая на царственную особу, грозящую бутылкой откуда-то из-под подмышки бравого служаки.
— Ккак ето? Ннне понял, — возмутился царевич, пытаясь сфокусировать взгляд на охраннике. — Я сей-чаааас...
Попытка резко развернуться привела к тому, что ноги царственной особы заплелись, и она, то есть он, звучно приложился лбом о нагрудник озадаченного охранника.
Привлеченная шумом стража, издали понаблюдала, как тень, не меняясь в лице, за ворот возвращает царевича в вертикальное положение, и малодушно ретировалась.
— Что с ним? — уточнил у меня оставшийся, за неимением другого варианта, злополучный стражник, кивнув на Его Высочество. Не смотря на габариты платяного шкафа, лезть с расспросами к тени он явно не рисковал и правильно делал.
— Сс ниим? Это с-со мной? — подозрительно прищурившись уточнил Его Высочество. — С-со мной всеее ха-ра-шо, честно. Просто, это... выпить неее с кем! Вот. Хочещь, со мной выпить?
Царевич щедро сунул стражнику под нос свою бутылку. Тот торопливо отстранился, прижавшись спиной к охраняемой двери. И я его отлично понимала. От пойла несло так, что окосеть можно было просто понюхав. До такой низкопробной жидкости не всегда опускались даже опустившиеся пропойцы, не то что имеющие приличный оклад стражники.