Страница 3 из 6
Лена остаётся в Москве одна (уезжают всё-таки двое), и ей, конечно, тяжелее всех. Наверное, поэтому и сбивается весёлая мелодия на грустные ноты.
Но страх перед гориллами и крокодилами и боязнь Вас больше никогда не увидеть – это всё, конечно, прощальные шутки. А главное, ЗэМэ, – это то, что общение с Вами для нас – это всегда проверка нашей собственной искренности и правдивости, это нравственный заряд для будущих дел и свершений; после общения с Вами стыдно жить не так, как Вы, не в полную силу, накапливая и не отдавая.
Но на расстоянии ниточка нашего диалога становится еле заметной и превращается в наш нескончаемый монолог. И порой нам даже страшно представить, насколько невпопад, незачем и ни к чему оказываются для Вас наши письма. Вы не пишете, и мы даже не знаем, здоровы ли Вы сейчас, как дела в театре, здоров ли Ваня[5] и как он служит.
ЗэМэ, напишите нам, пожалуйста, где Вы будете летом, будут ли у Вас гастроли, съёмки, когда и где? Будете ли Вы в Москве?
В июне и в августе мы и Москва к Вашим услугам. А в июле мы собираемся на Север в экспедицию, а в первых числах августа – в Прибалтику.
Может быть, где-нибудь наши с Вами пути и пересекутся.
Зэмэшенька, совсем неожиданно нам удалось достать пластинку Meister Singer. В этой музыке есть что-то неуловимое от Вашей Эржи.[6] И мы будем рады, если эта пластинка доставит Вам хоть немного радости.
P.S. Помните, что Таруса ждёт Вас.
17.06.1975 г.
Здравствуйте, родные мои девчухи!
Хоть две из вас и дипломированные, но все трое очень глупые.
«Невпопад, незачем, и ни к чему» ваши письма! Дурёхи, набитые разнообразными и всесторонними знаниями. Да знали бы вы, сколько радости и желания снова жить и работать так, чтобы хотя бы, оправдать всё то, что вы обо мне думаете, приносят мне ваши письма. <…>
У меня всё в порядке.
За Эржи получила премию «За лучшую роль года».
Ваня прислал ко дню рождения поздравительную телеграмму: «Поздравляю Лучшую артистку года. Народная не за горами».
Сын юморист, как же и не мама!
Театр уехал на гастроли. Не взяли только двух актрис – меня и Наташу Тенякову. Хохлам такие не нужны. Ну, у них же там, в Киеве, своё государство и свои потребности. «Кошки-мышки» им оказались не нужны, «Три мешка» – тем более, а «Мольер» – Какой Мольер? – Булгаковский? – нет, не надо. А что надо? – «Беспокойная старость». Ну, и глядите свою «Беспокойную старость». Мы недолго вместе огорчались, – Наташа поехала с дочкой на дачу, а меня выручил кинематограф. Снимаюсь в трёх фильмах, осенью начну четвёртый.
Очень интересно. Полна энергии, настроение прекрасное, что означает, рабочее. А что нашему брату актёру ещё нужно для полного счастья, – больше ничего.
Такой лист бумаги оказался единственным, дописываю на другом, боясь начать переписывать и вообще не отправить письмо, так что, извините.
(продолжение на листочке из школьной тетради в линеечку)
О фильме Авербаха «Чужие письма» я вам рассказывала. Сценарий жутковатый, – так всё на всё похоже. Все на каждом шагу своей жизни «читают чужие письма», лезут в душу, не дают жить рядом живущим, сохраняя при том полное сознание своей правоты, доброты и справедливости. Часть фильма уже снята, Авербах сказал мне, что фильм получается ещё страшнее, чем сценарий. Где-то в июле поедем в экспедицию в Калугу.
Приезжала в Ленинград Кира Муратова. Слава Богу, пробила свой сценарий по «Княжне Мэри», начала снимать, так что в августе я поеду к ней в Кисловодск на съёмки.
На балконе у меня красотища неописуемая. Кроме разных любимых вьющихся дураков, расцвели, представьте себе, помидоры. И, правда, четыре куста, скоро буду собирать собственный урожай.
Относительно вашего отъезда, – не грустите. Ведь это же здорово интересно! Будете писать мне и Лене письма. Уж туда я буду отвечать вам часто. А Лене – тоже, в связи с тем, что она остаётся здесь кустарём-одиночкой.
А сколько новых впечатлений вас ждёт! Я вам даже завидую. Вернётесь, соберёмся все вместе, вот тогда уж вы, действительно, не дадите мне сказать ни слова, а я вас буду тихо слушать, как маленькая.
Похоже на то, что у меня с 20 июня по 5 июля перерыв в съёмках. Думаю, поеду в Одессу, – немножко поплескаться в море, – а то, похоже, просижу всё лето в наших дождях.
За игру, Карлсона и Мицкевича спасибо! Игру, правда, у меня конфисковал мой племенник Мишаня, который приезжал из Чебоксар с моим братом, ну не могла устоять перед молчаливыми, умоляющими глазами пацана.
Пластинка замечательная, часто слушаю её, вспоминая вас. Правда, похоже на Эржи.
Сегодня получила письмо из Чебоксар от своей старой учительницы, – сообщает, что «День приёма…» дублируют на чувашский язык. Вот смеху-то! Ещё пишет, что смотрела недавно «Золотого телёнка» на чувашском языке, где Юрский говорит: «Ку Рио-де-жанейро мар», что означает – «Это вам не Рио-де-Жанейро». И ещё говорит: «Дапла, дапла» – что означает – «Так, так.» Представляю, какие перлы буду выдавать по-чувашски я.
Ну, вот, мои дорогие, наконец, написала вам большое, весёлое письмо.
Теперь буду спокойно спать. Завтра в 9 утра съёмка, надо хорошо выглёндать.
Целую вас, мои милые, и люблю, – вы это знаете.
Ваша Зэмэ.
сентябрь 1975 г.
Здравствуйте, мои девчухи
Сезон мы открыли очень смешно. Явились мы все утром десятого сентября, а перед театром стоит толпа людей, составляющих список на очередь за билетами на «Дачники». Ещё распределение ролей не вывесили! А они уже в очереди! И ведь ходят по ночам отмечаться! Гога[7] нам сказал на открытии сезона, что мы заняли в каком-то соцсоревновании второе место. На что, естественно, мы все завопили: А кто же первое?! Оказалось – МХАТ, театр Вахтангова и Московский ТЮЗ.
Тогда наш Гога, в присутствии каких-то больших ответственных шишек сказал нам:
– Что касается второго места, я вспоминаю приезд в нашу страну великого американского музыканта Стерна. Ему задали вопрос: – Как вы относитесь к нашему скрипачу Ойстраху?
– О! – сказал американец, – Ойстрах – это вторая скрипка мира!
– А кто первая?
– Да первых-то много!
Конечно, были бурные аплодисменты.
Сейчас Он репетирует «Холстомера». Ребята, это гениальные репетиции! Я два раза заглянула в зал, и у меня родилось только возмущение, – почему его репетиции не снимают на киноплёнку?
Этого же никто никогда не увидит!
Он вдохновенен, как ребёнок, непосредственный, заводной, остроумный, сам играет, стоя в зале, всех лошадей подряд, – и так смешно и трогательно, – просто до слёз. Когда я смотрю на него на всех репетициях, – какое счастье мне выпало в жизни, – работать с таким гением в чистом виде.
Кто-то про него сказал: Он патологически гениален. И это правда, если патология – отклонение от нормы.
В июле мы будем на гастролях в Москве. Почему-то высокий начальник сказал нам – на отчётных гастролях.
Повезут даже «Три мешка». Тоже очень смешная история. Нас не включили в фестиваль, посвящённый Дню победы. Но всё-таки жюри видело этот спектакль. То ли совесть их заела, – но они дали дипломы Юре Демичу, Олегу Борисову и композитору Гаврилину…
1976 г.[8]
Здравствуйте, дорогие мои девчухи!
Как всегда, долго не писала вам.
Но это тот случай, когда вы не должны на меня обижаться, а можете только порадоваться. Столько работы, работы, работы!!! Репетирую одновременно две роли в театре! Такого уж давно не было! Наверное, вашими молитвами. Роль докторши в «Дачниках» и роль на моей неизменно-любимой Малой сцене в пьесе нового, удивительно талантливого автора Аллы Соколовой, актрисы Ленкома, в постановке Серёжи Юрского. Пьеса замечательная, как и сам автор, с которой я ещё не знакома, – она нас боится, поэтому отказывается приходить на репетиции. Пьеса называется «Фантазии Фарятьева». Очень она вам понравится. Она, естественно, вдали от «генеральной линии», как и все её персонажи, а их всего пять. И что самое замечательное, – один мужчина, т. е. Фарятьев. И четыре! женщины. Все персонажи прекрасно чокнутые люди, «как же и не мы».
5
Ваня – Иван Игоревич Шарко – сын З. М. Шарко и И. П. Владимирова.
6
Эржи – главная героиня в спектакле «Кошки-мышки», которую играла ЗэМэ; премьера состоялась 10 марта 1974 г.
7
Гога – Георгий Александрович Товстоногов (1915–1989), с 1956 года главный режиссёр БДТ – Ь11р8://Ьй1.8рЬ. ги/о-театре/память/товстоногов-георгий-александрович/
8
Под * – письма датированы адресатами писем – А. Слёзовой и Е. Логиновой.