Розовый обруч

Подъехав к небольшому двухэтажному домику в самом начале улицы и припарковавшись у тротуара, отделявшего газон от дороги, уже хотел помочь сестре с багажом, как вдруг зазвонил мобильный телефон.

– Добрый день, вы Лео Бердник? – спросил дрожащий мужской голос на другом конце.

– Да, я вас слушаю, – немного насторожившись, ответил я, увидев ранее, что звонок был с незнакомого номера.

– Ваш телефон мне дали в госпитале «Эверплейс». Сказали, что вы специализируетесь на сложных случаях с приемными детьми и детьми под опекой. Что вы один из немногих психологов, берущих сложные случаи с «розовыми» семьями, – обратившийся нервничал. Это заставляло его говорить очень быстро. Почти тараторить. А мне приходилось концентрироваться и слушать очень внимательно, чтобы не упустить ничего из сказанного.

– Давайте встретимся в моем офисе завтра, – предложил я, понимая, что по телефону едва ли смогу помочь. Да и само сочетание «розовая» семья навеяло много неприятных воспоминаний. – Запишите, пожалуйста, мой адрес. Закончив диктовать и положив трубку, я вышел из машины.

Помогать было не с чем: Юнис быстро забрала небольшой чемодан на колесах из багажника и убежала в дом. Скорее всего, она уже обнималась с мачехой и отцом, восторженно рассказывая о своих домочадцах.

Вздохнув, я вновь достал сигарету. Мачеха была против курения в доме – вот и приходится делать это неподалеку. Пока курил, решил осмотреться: много домов в этом году опустели. Об этом говорили таблички на газонах с надписями: «Продается». Ну да, дети выросли, их нужно учить на что-то. Да и работы тут мало. Если хочешь большого заработка, либо катайся в более крупные города, либо умерь свой аппетит.

Район считался престижным, расположенным достаточно далеко от промзоны, но при этом не так далеко от центра городка. Дома тут всегда славились своим комфортом и простором. Если не считать одного, на окраине, они легко продавались и находили своих покупателей в любое время. Много соседей сменилось на моей памяти. Семьи хоть и ценили этот городок, зачастую оседали тут, только пока росли дети. За последние двадцать лет ситуация с перенаселением городов нормализовалась, и маленькое захолустье представляло для молодежи куда меньше интереса, чем крупные города на востоке или западе страны.

Конечно, были и те, кто оставался, доживая свои годы в тени раскидистых массивных деревьев и в окружении живых изгородей. Тишина городка, его маленькие размеры нравились старожилам, а накопления или сторонние доходы позволяли этим людям не так рьяно цепляться за работу. Были и те, кто возвращался после учебы. Но в большинстве своем они предпочитали центр с его дешевыми квартирами. Да и таких я знал немного. В основном молодежь уезжала из городка на учебу в колледже, а потом не возвращалась. За ними уезжали и родители в поисках новых увлечений и новых жизненных целей.

Промозглый день не желал заканчиваться, из-за чего сигарета медленно тлела в моей руке. Это позволило долго всматриваться вглубь улицы с ее желто-зелеными красками осени, которые яркими пятнами и каплями разбавляли серый фон облаков. Когда истлевший и окончательно отсыревший окурок был отброшен в сторону, пришла пора и мне пойти в дом родителей. Я старался войти как можно тише, но этого не получилось, и меня сразу же встретили гул голосов и запах еды. Стоило мне переступить порог родительского дома, как я тут же оказался в центре внимания трех моих племянников. Они любили общаться со мной, ведь, в отличие от родителей, я не осуждал их и старался помочь, если со мной делились проблемами. Я постарался улыбнуться, чтобы дети не видели моего смятения и тоски в тот осенний вечер. Мой кошмар медленно начинался.

Вечер проходил оживлено. Все гости весело общались, Юнис и Джей помогали мачехе накрывать на стол и готовить ужин. Отец рассказывал внукам истории о своей бурной молодости, а потом мы все вместе смеялись, вспоминая разные забавные случаи из нашего детстве. Как я и ожидал, Йохан и его сестра-близнец Джей приехали сюда со своими семьями.

Сводный брат в этот раз привез своих мальчишек-погодок и жену Лулу, а его сестра взяла только самую младшую дочь Сэмми, которой недавно исполнилось три года. Ничего удивительного в подобном не было: родительский дом мог вместить весьма ограниченное количество гостей.

Я всегда удивлялся, что дети Йохана унаследовали от него светлые волосы, при том что Лулу, его жена, темненькая и достаточно смуглая. Скорее всего, у нее в роду были выходцы из Мексики, но я не уверен в этом. А вот детишки Джей пошли в отца своими ярко-рыжими кудрями, ведь их мать имела совсем блеклый, «мышиный» цвет волос. Но то касалось только волос. Удивительно, но если дети Йохана чертами лица пошли в мать, взяв от отца только волосы, то вот дети Джей – наоборот, только волосы унаследовали от отца, остальное забрали от матери. «Ну и рокировка!» – думал я, глядя на своих племянников.

– Что ж ты остальных не привезла? – Йохан очень удивлялся решению сестры взять только младшую дочь. – Ты же обычно всю семью тащила.

– Привезла, если бы кое-кто не оборзел и не привез всю свою ораву! – парировала Джей, тыкая в брата пальцем с ярким маникюром.

Пацанка Джей, которую я запомнил с вечными синяками и пластырем на носу, сейчас была ухоженной и красивой женщиной. Да, она не походила на мать, в отличие от брата, но свою внешность с лихвой компенсировала характером. Таким же склочным и неугомонным. И все же было у этой парочки что-то общее…

После школы брат и сестра разъехались, создав своими семьи и предпочитая видеться только на таких семейных встречах. Почему они так поступили, я не знал. В детстве эти двое были не разлей вода. Буквально все делали вместе. Может, Йохан устал от вечных наставлений сестры? Или, может, ему просто наскучила заматеревшая с годами Джей?

– Где же это я оборзел? – тут же недовольно буркнул брат. – Каждый год так приезжаем. – Йохан унаследовал от мачехи светлые волосы, такие же темные глаза и нос, кончик которого загибался вниз. Брату приходилось много работать, чтобы обеспечить семью. Это отразилось на его характере – из забияки он превратился в спокойного парня, часами готового рассказывать про свою ферму и очередное нашествие «этих чертовых комков меха». Видимо, война с кошкобелами отнимала приличный кусок доходов брата.

– Да? – не унималась сестра, уперев руки в бока. – В прошлом году был только с женой, в позапрошлом…

Близнецы, в отличие от Юнис, приезжали каждый год, сотрясая родительский дом то ссорами, то шумными посиделками. Джей и сама по себе временами наведывалась к родителям, но одна она вела себя вполне тихо и даже сносно. Сказывалась работа в книжной лавке.

– Тоже мне вспомнила! – перебил Йохан, вспылив. – Ты б ещё вспомнила, как я у тебя конфету в три года украл.

– Само собой! – рассмеялась Джей. – Гони мою конфету!

За словом она в карман не лезла, а хорошая память только помогала ей в разнообразных склоках. Просто удивительно, что у Джей было четверо детей и она каким-то непонятным мне образом справлялась с ними всеми. Сводная сестра явно пошла в мачеху! Но стоит отметить, что вербальные перепалки моих брата и сестры обычно очень быстро прекращались. Как-никак они когда-то были очень близки.

Помню, как часто в детстве я получал из-за своих несносных брата и сестры. За ними невозможно было уследить, и они постоянно что-то ломали, куда-то залезали и регулярно пакостничали в школе. Хорошо, Юнис не доставляла хлопот. В отличие от этих шумных охламонов! Наверное, из-за этого она и была мне очень близка. А может, сказалась большая разница в возрасте?

До ужина ещё оставалось время, и собравшиеся вместе члены семьи общались между собой. Малышня тоже веселились: мальчишки Йохана привезли игрушечные пистолеты и играли, бегая по всему дому друг за другом.

– Ранен! – кричал один.

– Нечестно! – отвечал второй. – Не ранен! Это ты убит! А-а-а! Зомби! Тебя пришельцы оживили!