Стая

Что касается Григория Алексеевича или Таксы, то этот мужчина носил такое прозвище не только потому, что был низеньким и длинноносым, а потому, что без денежной таксы к нему даже подходить не стоило. Если же у кого-то из подростков появлялась наличка, то этот тип готов был продать им что угодно. Поговаривали, что Григорий Алексеевич даже поставлял старшим парням девиц легкого поведения, правда, эта информация была неточной. Олег все собирался это проверить и попробовать заказать девочку «на дом», однако сейчас он встречался с Миланой, поэтому его идея временно откладывалась.

Оглядевшись по сторонам, чтобы нигде не было посторонних, Дима приблизился к столу, за которым сидел Михаил Юрьевич, и вежливо поздоровался.

— Привет, привет, Димон. Ну как дела у тебя? — поинтересовался мужчина, отпив глоток крепкого кофе. — Как учеба?

— Да вроде нормально, Михаил Юрьевич. У меня тут дело к вам есть небольшое.

— Опять на волю хочешь? — усмехнулся Цербер, глядя на обнаглевшего подростка с долей снисхождения. — А на уроках, значит, спать будешь?

— Занятия у нас завтра с десяти начинаются. Марина Аркадьевна еще болеет, поэтому нам как бы к третьему уроку. Может, отпустите ноги размять? Обещаю, пить не будем.

— Еще бы вы мне пили… — Михаил Юрьевич вновь сделал глоток и чуть нахмурился. — Значит так, Дим: в последнее время ты и так слишком часто отпрашиваешься, а я, в свою очередь, все чаще рискую. Давай, может, в мое следующее дежурство погуляешь?

— В следующее может быть дождь. Это же Питер. Если один день ничего не льется за шиворот, этим нужно пользоваться. А в следующие ваши дежурства я к вам даже близко не подойду. Обещаю.

— Тебе в депутаты нужно идти. Те тоже вечно что-то обещают, — усмехнулся Цербер.

Несколько секунд он молчал, прикидывая, как правильнее поступить, но, глянув на кроткое лицо просящего, не выдержал и рассмеялся:

— А глаза-то какие невинные, Господи помилуй! Ни дать ни взять тринадцатый апостол. Как будто я не знаю вашу братию. Ладно, свистун, сколько тебе времени нужно на твои прогулки?

Дима довольно ухмыльнулся, однако вопрос сторожа заставил его слегка замешкаться. Он понятия не имел, сколько времени может понадобиться на то, чтобы провернуть их дельце.

— Что молчишь? — разумеется, Цербер немедленно насторожился, и его пронзительный взгляд снова устремился на собеседника.

— Да я даже не знаю, — честно ответил парень. — Погода классная, хочется хоть раз в жизни нормально погулять, а то вечно мокрые, как крысы.

— К десяти, говоришь, на занятия?

— Да. Может, до трех отпустите? — Дима решил брать по-максимуму, на что Цербер мигом среагировал.

— Офонарел что ли до трех? А на уроке, ничего не соображая, качаться будете, как камыши на озере? К часу чтобы уже лежали в койках!

— Ну до двух хотя бы разрешите, Михаил Юрьевич!

— Ты что, пацан, у меня кавказский акцент слышишь? Решил, что на базаре? Сказал, чтобы в час уже были в своих комнатах, или вообще никуда не пойдете.

— Ладно.

— Что ладно? Ты понял меня?

— Заметано, будем к часу, — Дима попытался скрыть досаду в голосе и выдавил из себя кислую улыбку. — Спасибо.

«Еще бы понять, успеем мы вообще сделать что-то за это время? Твою мать, что за день сегодня…» — подумал он, бросив взгляд на настенные часы. Было около одиннадцати, но еще больше, чем сроки, парня беспокоило время запланированного ограбления. Где гарантия, что на улицах будет достаточно пусто? Хорошо хоть, завтра рабочий день.

— Ладно, зови там своих партизан. Как будто я не знаю, что они за колоннами стоят, — уже добродушнее сказал Михаил Юрьевич. — И чтобы вели себя нормально. Не дай Бог вас в ментовку загребут! Молитесь тогда, чтобы вас сразу в тюрягу отправили, иначе я собственноручно вам головы пооткручиваю.

Прочитав очередную нотацию, Михаил Юрьевич поднялся с места и, звякнув ключами, первым направился к входной двери, чтобы открыть ее. Смерив пятерых парней устрашающим взглядом, Цербер характерно постучал указательным пальцем по циферблату часов на своем запястье, а затем, распахнув двери, кивнул:

— Бегите, пока я не передумал!

Рассуждать о том, хватит ли им времени, компания не стала. Они ухватились за то, что им предоставили, поэтому бегом бросились в сторону метро. Игорь и Рома настояли, что хотя бы проедутся вместе, и Олег спорить не стал. Искать машины, чтобы снять зеркала, они решили в соседнем районе от автомастерской, где украденное можно будет сбыть.

Заскочив в вагон, Енот первым плюхнулся на сидение, тяжело дыша, а затем громко выругался.

— Дыхалка ни к черту, — с трудом произнес он и принялся вытирать пот с раскрасневшегося лица рукавом джинсовой рубашки. — Вот что значит, курить с десяти…

— Угу, и жрать, как слон, с четырех, — беззлобно проворчал Иван. Его раздражало, что каждый раз, когда Игорю нужно было сделать что-то, связанное с физической нагрузкой, тот причитал, словно дряхлый дед.

— У меня обмен веществ убитый, — пожал плечами Игорь, не особо обидевшись.

Олег и Дима тем временем изучали карту метро, прикидывая, где им лучше выходить, а Рома разглядывал какую-то хорошенькую девчонку в настолько короткой юбке, что этот элемент одежды скорее напоминал пояс. Чувствуя на себе его внимание, девушка смутилась и поспешно отвернулась.

«Зачем они надевают такую одежду, а потом краснеют?» — подумал Цой, но вслух свои мысли озвучивать не стал. Олег еще мог разораться, что он не относится к делу ответственно. На самом деле, Рома вообще предпочел бы к этому делу не относиться, однако выпасть из-под опеки Койота было еще страшнее.

Спустя четыре остановки парни вышли из вагона и, уже стоя на перроне, вполголоса начали обговаривать свои дальнейшие действия. Теперь уже не только Дима и Иван выглядели обеспокоенными, сам Койот то и дело нервно поглядывал на свои дешевенькие часы, словно они давали ему какие-то гарантии.

— Короче, встречаемся без двадцати час у нашего круглосуточного, — произнес Олег. — Если к тому времени мы не придем… Черт, даже и не знаю, что тогда.

Он нервно усмехнулся и продолжил:

— К вам же наверняка прицепятся, куда мы подевались. Ладно, говорите, что не знаете. Мол, мы поссорились, психанули и разошлись. Если спросят из-за чего, скажите, из-за телки. Например, Цой с Пулей бабу не поделили, а остальные выступают в роли группы поддержки.

— А что за бабу? — на всякий случай решил уточнить Иван. — А то Цой назовет одно имя, а я совершенно другое.

— Да хоть Миланкину подругу, не суть важно. Катьку, например.

— Ладно. Но мне все равно не нравится то, что вы задумали, — произнес Рома, однако уже без прежней нервозности. — Машину-то найти не проблема. Главное, чтобы вас потом не нашли.

— Не каркай лучше. Все, разбежались! — сказал Олег и первым направился к выходу из метро. Радовало то, что знаменитые белые ночи еще не вступили в свои права, и на улице еще было достаточно темно.

Иван и Дима молча следовали за своим предводителем, внимательно осматриваясь по сторонам. Пока на глаза не попалось ни одной приличной машины, и от этого все трое начали нервничать еще больше. Редкие прохожие практически не обращали внимания на группу парней, разве что какая-то девушка несколько раз испуганно на них оглядывалась.

— Иди уже, тоже мне красавица! — фыркнул Иван, провожая девушку сердитым взглядом. — Интересно, почему каждая из них думает, что все на нее мечтают напасть? Было бы на что нападать. Фигура, как у Енота, а все туда же…

— Может, она надеется? Оглядывается, мол, что вы там копошитесь, идиоты? — усмехнулся Дима, и Иван тихо рассмеялся.

Койоту, напротив, было не до смеха. В какой-то момент задумка с растаскиванием машины на запчасти показалась совсем уж неосуществимой. Спустя полчаса Олег уже решил было отказаться от своей затеи, как вдруг заметил новенький белый джип, аккуратно припаркованный напротив подъезда. Машина, определенно, принадлежала женщине, так как вместо привычных цифр на рамке украинского номерного знака красовалась кокетливая надпись «РЫЖУЛЯ».