Страница 114 из 116
Комната, в которой лежала Алистери, была небольшой и светлой, несмотря на задернутые шторы. Две служанки поднялись и вышли, стоило на пороге появиться гостям.
Пахло свечами, травами, потом и камфарой.
От изножья постели поднялся чеор Дэгеррик та Рамвил, резко поклонился и умчался следом за слугами.
Ланне улыбнулся супруге, погладил ее пальцы, безвольно лежащие поверх одеяла. Шепнул ей что-то на ухо.
— Конечно, — разобрала Темери едва слышный ответ. — Не бойся за меня.
Ланнерик кивнул. Ссутулившись, отошел к стене. Уходить из комнаты он не собирался.
Темери могла себе представить, что он чувствует. Но сейчас ей было не до этого. Она довольно легко смогла сосредоточиться на «правильном» видении сущего. После встречи с Золотой Матерью Ленной у нее с каждым разом это получалось все легче и легче… и она сразу поняла, что Алистери сжигает не просто болезнь. Болезнь лишь дожирает то, что оставил от Эа Алистери кто-то другой. Кто-то из холодного мира, кто желал ей смерти. У нее почти не осталось защиты от сил холодного мира, потому и сил для борьбы не осталось.
Темери встряхнула руками и заняла стул у постели, на котором только что сидел та Рамвил.
Алистери увидела и узнала ее и попыталась приподняться навстречу, но Темери не позволила. Любое усилие могло ей сейчас навредить.
— Рада вас видеть, — шепнула Алистери. — Я надеялась, вы придете раньше. Но я знаю про Эммегила. И знаю, что вас пытались убить.
— Тише, — Тимери, как недавно Ланне, погладила ее по руке. — Не говорите ничего.
Нельзя спасти того, кто отказывается бороться?
Все не так. Алистери убивают. Убивают давно, иначе ее Эа не мог бы так истончиться. Почему, ну почему раньше Темери не умела этого видеть?
Как залатать эти огромные прорехи? Где взять силы?
Впрочем, может, и не зря Ланне каждое утро ходил в божью крепь и жертвовал Покровителям и богам хлеб, огонь и воду. У Алистери тоже были Покровители, и они были рядом.
Темери снова почувствовала, что не одна. И снова увидела, как от ее рук к постели умирающей потек слабый золотистый свет.
— Шедде, — сказала она, стараясь не потерять свое особое «сосредоточенное» настроение, — Шедде, это не болезнь. Это как в цитадели. Ты говорил, тот сиан, который пытался меня убить, был из дома Шевека. Может и здесь…
Шеддерик даже не дослушал.
А когда нашел в постели Алистери первую вешку с характерным рыжим навершием, выругался и потребовал, чтобы Ланне позвал слуг. И чтобы те осмотрели дом и в особенности — комнаты Алистери и Валетри и свою собственную.
Темери снова видела Покровителей. Видела их, словно сквозь дымку реального мира. Они приходили помочь, и благодаря Темери — видели, какая помощь нужна.
Ланне, не очень понимающий, что происходит, все же выполнил этот приказ. И вскоре озадаченные слуги принесли из разных комнат и залов около сорока вешек.
Лишь часть из них легко было узнать, благодаря яркой раскраске. Остальные могли быть просто защитными или такими, что притягивают удачу и здоровье.
В этом может разобраться лишь опытный сиан, и за ним, конечно, немедленно послали.
Темери продолжала сражаться за Алистери — и Покровители помогали ей, но до победы было далеко. Слишком уж давно все началось. Слишком слаба была чеора та Дирвил.
Но в самом конце, когда Темери уже почти перестала понимать, в сознании ли она, или уже где-то на пути к теплому миру, рядом вдруг знакомо и тепло прошуршали крылья золотого дракона.
— Хоть я — всего лишь один из духов-Покровителей этого мира и больше не могу быть его крыльями равновесия, но уж одну-то человеческую душу удержать в холодном мире смогу. Девочка моя, ты можешь отдохнуть. Все будет хорошо, я обещаю!
— Конечно, мама… — пробормотала Темери одними губами.
— Ничего не бойся. Я вижу, ты нашла свой правильный путь.
«Правильный путь? Но ведь я все еще жена Кинрика… и весь город знает об этом. И все знают, почему».
— Родная, не надо волноваться. Весь город празднует твое возвращение. Весь город знает, кого спасла ты, и кто спас тебя. И все будут рады вашей настоящей свадьбе. Не бойся!
«А Нейтри? — хотела спросить она. — Нейтри и Кинрик. Они тоже любят…»
Но ощущение присутствия Золотой Ленны уже таяло в воздухе. Не волноваться? Ну что же… Темери распахнула глаза.
Шеддерик стоял у нее за спиной, его ладони лежали на ее плечах, от них по всему телу разливалась спокойная уверенность.
Темери подняла взгляд, чтобы увидеть его глаза.
— Все, — сказала шепотом, — все.
Ланне метнулся к постели — молча и обреченно. А потом вдруг понял, что его жена жива. Дышит.
Поднял взгляд на Темери и Шедде, чтобы услышать:
— Надо забрать ее отсюда. Ее жизнь, а может и твою, заказали убийцам из дома Шевека. Я точно знаю, что этот исполнитель уже никому вреда не причинит, но смерть одного означает лишь, что появится другой.
— Это же просто болезнь…
— Болезнь усилилась, когда сиан начал разрушать ее Эа, оставив в доме свои вешки. — Шеддерик пришел к тем же выводам, что и Темери. — Кстати, их мог пронести кто угодно. У тебя здесь всегда гостит много народу. А что до болезни… морской воздух и спокойная жизнь могли ей помочь и помогали. Когда начались ухудшения?
— Но кто мог желать ей смерти? — ответил вопросом Ланнерик.
— Та Нонси здесь все еще бывает? Он был в свите Эммегила. И знал, что вы с чеором та Хенвилом старые друзья. — Темери потерла виски. — А Эммегил заплатил дому Шевека за убийство Кинне и Нейтри. И за меня тоже… это все очень похоже.
Шеддерик хмуро повторил приглашение:
— Ланне, вам придется перебраться в цитадель — на время. Всей семьей. А мы попробуем аннулировать этот заказ. Дом Шевека и так много задолжал мне.
Он подумал, что отдохнуть, похоже, удастся еще не скоро. Но внезапная встряска напомнила, что смерть одного врага — еще не победа. Еще есть наемные убийцы из дома Шевека, которых смерть заказчика тоже никогда не останавливала, есть ифленский Император, который очень боится за свою жизнь и власть, а есть еще добрый сосед рэтах Ческена Коанерретский…
Много что есть, чего не следует упускать из виду.
Но сейчас он будет думать о другом. Сейчас он будет думать только о том, как вернуть домой любимую женщину, которая, кажется, готова заснуть прямо здесь, возле постели Алистери.
Праздничный ужин в честь выздоровления рэты получился удивительно тихим и домашним — это при том, что в городе как раз праздновали широко и от души, а остроты событию придавали новости из дома чеора та Дирвила.
Гун-хе почти всех своих людей отправил в этот самый дом, а кое-кто, особо засекреченный и с татуировкой в виде осьминога и кинжала — отправился выяснять, чей заказ исполняли наемные убийцы-сианы (хотя сомнений, что это был чеор Эммегил, ни у кого не было), и что нужно сделать, чтобы этот заказ не был исполнен.
…праздник получился тихий и семейный. Даже Янне остался в цитадели до вечера, не говоря уж о Каннеге.
А когда большинство гостей отправились по домам, некоторые остались продолжить вечер возле старинного камина в зале для торжеств.
Разговоры вернулись в обычное русло: никому не хотелось строить домыслы и пугать Нейтри рассказами о сианах из дома Шевека. В основном они снова крутились вокруг императора и его приказов. О том, что надо как-то налаживать внутреннюю торговлю, и что видимо, придется озаботиться строительством новых речных и морских судов. Шедде, когда думал, что скоро умрет, построил столько грандиозных планов, что хватит на целую жизнь, а то и на две.
Но отправка товаров в метрополию обескровливала местный рынок, и с этим нужно было что-то делать, и мужчины говорили об этом, а женщины — о том, кто родится у Нейтри, мальчик или девочка, да как назовут…
Нейтри держалась поближе к Темеришане, сочувствуя и стараясь предугадать желания. Она считала себя дважды обязанной Темери жизнью и подать стакан воды или плед — считала слишком незначительной платой.