Страница 5 из 44
* * *
Бились зрелищно, но по соображению многих - скверно. Зачарованное оружие не пронзало плоть и не дробило кости, однако его удары, судя по вскрикам участников, были весьма болезненны.
Первым, взяв тяжёлый цеп, на ринг взобрался бойкий толстяк. Одного за другим он одолел трёх претендентов и трижды хлебнул предложенного эликсира. Очередь к арене заметно поредела, а Наде подумалось даже, что турнир подошёл к концу. Но тут какой-то тощий парень, выбрав странное оружие, - боевой серп, - поднялся на сцену и в десять секунд трижды полоснул толстяка. Дело пошло бодрее. Серп уступил палице, палица проиграла топору. Битвы становились интереснее, претенденты - искуснее. Дилетантам было впору отправляться домой. Опытные бойцы, подметила Надя, всегда выбирают меч. Почему - ясно: меч неплох против всего, так что следующий противник не сможет получить большой выгоды только за счёт оружия. Как тот хитрец, что победил топор, взяв боевой кистень.
Весёлый балаган закончился, и каждый новый бой внушал всё большее почтение к турниру: соперники теперь владели навыками профессионального боя, умели наступать и кое-как обороняться, а не размахивали оружием на потеху ребятне. Пришёл черёд радоваться тех, кто что-то понимал в фехтовании.
- А молодец наш Рафка-то! - говорил мужичок с пивным пузом. - Не только в кабаке торчать умеет, но и подраться не дурак!
- Ты погоди! Артемис выйдет и уж всех за пояс заткнёт! - говорил его сосед.
С точки зрения Нади, дрались всё равно неважно: движения - скованные, выпады - вялые, а защита такая, что не найти приличных слов. Окажись все эти люди в её родном городе, даже районное первенство им бы не светило. А следующий участник так глупо пропустил очевидный удар, что смотреть на это было просто физически больно. Если б только у неё хватило смелости...
Сзади вдруг затараторили:
- Неужто там Варька, кузнецова дочка? Глянь, что удумала!
- Ой... с ума сошла!..
Варька - краснощёкая, плечистая девка - подошла к оружейной стойке, выбрала добротный палаш (им до неё бились двое) и уверенно поднялась на площадку.
Толпа охнула.
- Правилами не запрещено, - объявил Сергус и сделал пригласительный жест.
Дочь кузнеца, увы, проиграла более мастеровитому сопернику, но сражалась так рьяно, что под конец поединка вся площадь болела за неё, а после - кинулись утешить. Воцарилась жуткая неразбериха, и Надя, впечатлённая Варькиной отвагой не меньше других, приметила безлюдный проулок, где за пустой повозкой кто-нибудь мог бы совершенно незаметно переодеться.
- Была не была! - сказала она и юркнула вбок, тут же затерявшись в суматохе.
Прошло несколько минут, сменилось несколько чемпионов. Теперь на ринге властвовал Артемис - высокий, молодой, загорелый, вооружённый изогнутой саблей. И сам он был ей под стать - стремительный, гибкий, подобный хищному зверю. Выходить против Артемиса после его победы над могучим Огаром-камнетёсом никто не спешил.
Сергус подливал масла:
- Неужели нет смельчака, что бросит вызов этому воину? Неужто страх поселился в сердцах доблестных претендентов? Кто развлечёт почтенную публику новым захватывающим поединком?
Толпа расступилась так спешно, будто вдруг заметила чумного. Кто-то, пятясь, упал. Кому-то помогли подняться. К помосту шёл человек, с ног до головы одетый в белое: белые гетры, белые штаны в обтяжку, белая куртка с жилетом поверх, белые перчатки и шлем. Шлем тоже белый, только спереди словно зеркальный: это мельчайшая стальная сетка отражала солнечный свет, так что никто не смог бы угадать в незнакомце девушку.
Зрители шептались и ахали, и даже граф привстал с трибуны, чтобы лучше видеть. Не без удовольствия Надя прочла удивление и на рыжей морде лиса. Выходит, не встречал он пока фехтовальщика в полном костюме.
Она приблизилась к оружейной стойке. Шпаги нет, но есть рапира - тоже длинная, тонкая и острая, разве что сечение клинка другое. На соревнованиях разница была бы. Здесь - никакой. Девушка взошла на помост, поклонилась графу и публике. Сергус пожал плечами. Объявили бой.
Артемис был хорош, хорош по-настоящему. Он налетел с яростью дикой кошки, провёл обманное движение и тут же нанёс первый удар - из трёх, нужных для победы. Бойцов развели, по площади пробежал вздох разочарования.
Надя его не слышала. Для неё теперь не существовало ничего, кроме новой загадки. Каждый соперник - как сложный ребус, интересная головоломка. Оценить, просчитать, переиграть. Жаль, что бой длится всего до трёх ударов - придётся думать быстро. Но уже ясно: рука Артемиса на кисть длиннее её руки, и на столько же его сабля короче рапиры. Артемис любит застать врасплох атакой в прыжке, но зачастую это ошибка: теряя связь с опорой, пусть на долю секунды, перестаёшь управлять движением. И проворный оппонент, будь уверен, накажет за это.
Артемис набросился снова. Шаг вперёд, полшага в сторону. Обманный манёвр, прыжок... вскрик. Похоже, ни один из прежних соперников не мог даже коснуться его, и теперь Артемис стоял в изумлении, потирая уколотый бок. Публика на площади не успела разглядеть, что именно случилось. Лишь Галахад да рыцари с трибуны оценили Надин выпад одобрительными хлопками.
'Если Артемис не дурак, - думала Надя, - больше он не станет прыгать'.
Теперь противник узнал, на какую скорость способна её рапира, и это вынудит его поменять способ атаки. А если он в эту секунду задумался над тактикой чуть сильнее, чем можно позволить себе в бою, то...
Шаг вперёд, прыжок, укол.
- Ага! - выкрикнул кто-то. - Артемиса, да его же уловкой!