Страница 16 из 43
- Генадьич? У нас ЧП по первому разряду. Докладываю: на обочине, метрах в ста от поста, стоит белый микроавтобус "тоета", номерной знак D-2348... да, дипломатический - в чем и клюква! Дверь разбита, в салоне двое и еще один за рулем; похоже, все целы, но без сознания; на полу пистолет с глушителем и стреляные гильзы... Да, и еще по полу рассыпан белый порошок - я ничего не хочу сказать, но очень похож... ну, ты меня понял. Нет, не ДТП - голову наотруб... не знаю, что и думать... Есть охранять место происшествия!
Ждать им приходится не более пяти минут (в обычных бы делах такую оперативность...): у обочины тормозит серая "волга" с мигалкой, из которой вылезают двое - один постарше, другой помоложе - в жеванных костюмах и с физиономиями, выразительностью смахивающими на оцинкованное кровельное железо.
- Госбезопасность. Майор Лисицын. - кратко, по-старорежимному, рекомендуется старший из цинковомордых, производя магическое помахивание своим артефактом - багрового цвета книжицей. - Докладывайте, капитан...
Младший тем временем деловито натягивает нитяные перчатки и, отодвинувши физически развитого как пустой стакан, ныряет в салон охраняемого тем микроавтобуса - "Руками, надеюсь, ничего не хватали?.."
- ...Ясно. Документы у этого самого "майора Володьина" вы, конечно, не проверили?
- Никак нет, товарищ майор... Виноват.
- Значит, он говорил - "Военная контрразведка"? Бригада "С"?
- Так точно!
Тут рядом бесшумно материализуется младший из цинковомордых, держащий в руке пластиковый пакет с разнообразной металлической ветошью:
- Дверной запор разнесли кумулятивным микрозарядом; тип взрывного устройства так вот, сходу, определить не могу. Потом внутрь закинули газовые распылители - один я нашел, похож на RS-42. Контейнер для диппочты вскрыт на месте - взрывные устройства их не остановили...
- За каким, интересно, дьяволом им понадобилось его вскрывать? явственно озадачивается старший. - Утащили бы контейнер целиком, а уже в своем логове аккуратно бы его выпотрошили...
- Это просто не входило в их планы, товарищ майор: контейнер лишь вскрыт, а содержимое его на месте.
- Ах, даже так? - похоже, по меньшей мере одной эмоции - удивлению оцинкованное железо всё же подвержено, пусть даже и в следовых количествах. - На такое, пожалуй, стоит взглянуть своими глазами... А ты, лейтенант, раз такое дело, возьми-ка с этих двоих олухов, - тут старший кивает на виновато переминающихся рядом гаишников, - подписку о неразглашении.
- Подписку о неразглашении? - удивляется капитан Аникушкин, и лишь тут замечает черт его знает откуда возникший в руке цинковомордого пистолет с глушителем.
...Два выстрела следуют практически без интервала. Капитану пуля попадает в горло, чуть выше края бронежилета, его юному напарнику - в голову; оба валятся навзничь в придорожный кювет - убийце даже нет нужды убирать тела с асфальта. Машин на шоссе в этот момент нет, а хоть бы даже и были - поди разбери, что там творится на обочине за тесно сдвинутыми "тоетой" и "волгой"; да и потом - "Оно тебе надо?"
В быстро сгущающихся грозовых сумерках цинковомордые без суеты эвакуируют героиновый контейнер - как он был, прямо с болтающейся на горловине миной - из микроавтобуса в багажник своей "волги". Окидывают последним взглядом место преступления (старший не обошел вниманием и нашлепку в виде растопыренной белой пятерни в черном круге, посаженную на внутренность ветрового стекла "тоеты"), и "волга" рвет с места, размазывая по ветровому стеклу первые, ртутно-тяжелые, дождевые капли.
И вовремя: издали уже доносятся настоящие милицейские сирены... Впрочем, сейчас, на фоне всех случившихся вокруг злосчастного поста ГАИ событий, впору усомниться: полноте, да существуют ли они вообще, НАСТОЯЩИЕ милиционеры? А с другой стороны - решения эта дилемма, как известно, всё равно не имеет:
"Каждого, кто смахивал на полицейского, немедля арестовывали, но меры эти, понятное дело, привели лишь к тому, что к вечеру одна половина полиции арестовала вторую".
26
В Аэропорту, среди гудящей вокзальной толпы, Подполковник дает прощальные напутствия Миллиджу:
- Вот ваши сопровождающие, Саша и Сережа. Вы должны довериться этим людям и подчиняться им беспрекословно: они головой отвечают за то, чтобы вы со своей пленкой завтра оказались в Лондоне. Если возникнут юридические или финансовые проблемы - они их решат; понадобится умереть, защищая вас умрут...
- Ого! Дело может дойти и до такого?
- Запросто. Вы просто еще не до конца поняли, мистер Миллидж, в какое осиное гнездо мы с вами сунули прутик.
- Но на предмет моего маршрута вы меня наконец просветите?
- Зачем? "Меньше знаешь - крепче спишь"... Могу сообщить лишь его первый пункт: Минск. Дальше во всем положитесь на своих сопровождающих, лады?
Под сводами аэровокзала разносится сонный голос дикторши: "В седьмой секции заканчивается регистрация билетов на рейс 311, Москва-Минск..." Англичанин, уже направившийся было, вместе с Сашей и Сережей, к означенной седьмой секции, внезапно оборачивается к Подполковнику:
- Мистер Александер! - с этими словами он лезет в свою сумку и извлекает оттуда пару видеокассет. - Я снимал это в Чечне. Здесь - правда, точно такая же, как и в остальных моих чеченских репортажах; но только ЭТУ часть правды никогда не покажет ни одна европейская телекомпания: у нас не любят, когда страдает романтический имидж борцов за свободу... Распорядитесь этим по своему разумению, ладно?
27
В черной нефтяной луже отполированного ливнем асфальта отражаются зловещие, как огни святого Эльма, отсветы милицейских мигалок: рядом с "тоетой" затормозила целая кавалькада. "Арийская морда", Александр Арвидович, сунувший было нос в разгромленный микроавтобус и даже собравший уже с полу щепоть рассыпанного героина, оборачивается на оклик оперативников, шурующих у кювета: "Товарищ майор! Скорее!"
Как это ни невероятно, но младший из постовых еще жив: медицина знает множество странных историй с огнестрельными ранениями в голову - так вот, это, похоже, одна из них. Да не просто жив - он, на какой-то немыслимой мобилизации последних крох своей жизненной энергии умудрился все эти минуты продержаться в сознании, ожидая подхода СВОИХ; когда над ним склоняются оперативники, он успевает достаточно внятно произнести: "Госбезопасность... двое... волга серая..." - и лишь тогда позволяет себе провалиться в небытие.