Страница 3 из 59
Она взяла свои медицинские записи и сунула их в мешок, что закинула на плечо. Она пригладила волосы, но не стала их завязывать. Они все равно выбились бы до того, как она придет в гильдию.
Она поправила корсет, прижала ладонь к груди. Куриный бог, камень с дырами, что сделала текущая вода, висел на ее шее. Еще подарок от матери, чтобы она всегда видела сквозь магию.
Она повернулась и пошла вниз по лестнице.
Розалин уже выходила из своей комнаты, тихо закрывая дверь за собой. Ее волосы торчали в стороны, как пух одуванчика. Она оглянулась и пожала плечами.
— Не думала, что он будет таким быстрым. Заплатил за полчаса, так что остальное будет спать.
— Кто-то новый?
— Он не назвался. Похож на аристократа, его одежда слишком хороша для рабочего класса.
Сорча подтянула рукав сестры, что грозил упасть с плеча.
— Может, очаруешь его?
Розалин покраснела.
— О, он слишком хорош для меня.
— Но ты красавица. Он бы дал тебе хорошую жизнь без тяжкого труда.
— Я не могу вас всех бросить.
— Никто не обидится. Ты будешь в безопасности, накормленная, и сможешь навещать нас. Если он добр, подумай об этом.
— Он был добр, — Розалин убрала прядь волос за ухо. — И я рада мужчине, с которым почти не надо работать.
Сорча рассмеялась и коснулась пальцем подбородка Розалин.
— Подумай об этом, кроха. Приведи себя в порядок.
— Чай внизу?
— Спроси Бриану. Осталось несколько тоников, и я принесу еще.
Они спустились вместе, хихикая, пока Розалин рассказывала о клиентах, какие уже были у нее сегодня.
— Тебя не будет весь день? — спросила Розалин, они добрались до первого этажа.
— Бриана просила не высовываться. День занятой, не хочу путаться под ногами.
— Ты нам понадобишься, если станет слишком буйно.
— Мужчины не платят за исцеление. Я лучше найду клиентов, что платят.
— Не госпожу Агату? — глаза Розалин хитро блестели.
— Ты подслушивала!
— Только пока он готовился! Я не слышала, что Агата снова беременна, так что ты собралась делать? Прячешь мужчину?
— Мужчины — это не все, Розалин, — Сорча подняла мешок и порылась в нем. — Я просто иду в храм.
— Я думала, что закончила с фейри.
— С ними нельзя закончить, Розалин. Они всегда там, кто-то должен оставлять подношения.
Они спорили об этом с детства. Папа и его девочки жили в городе, где люди забыли о связи с землей. Сорча выросла у болот. Она знала по именам блуждающих огоньков, видела рынки гоблинов. Она оставляла подношения брауни и шептала секреты Туата де Дананн.
Если бы она не видела этого, то сама сомневалась бы, существуют ли фейри.
Качая головой, она пошла через толпу мужчин в главном зале. Бриана не шутила. Было людно, даже для этого времени года. Может, кто-то пустил слух о загадочном борделе с золотыми женщинами.
По слухам дочери папы были в родстве с богинями. Все были очень красивыми, с молочной кожей и лицами в форме сердечек. Их полные губы всегда были красными и не оставляли следов на коже мужчин. Светлым кудрями не требовалась завивка горячим железом, и они были изящны, как танцовщицы.
Некоторые не понимали, откуда другая сестра. Сорча среди них была как красная роза среди нарциссов. Она была выше сестер, рыжие волосы доставали до талии, были в мелкие кудри, образовывая облако вокруг нее. Веснушки усеивали ее кожу с головы до пят. И всех пугали ее чуть заостренные уши.
Жители говорили, что ее коснулись фейри. Ее мать получила подменыша и не отдала. Или это был знак, что ее тронул дьявол, как ее ведьму-мать.
Как бы там ни было, Сорча была странной и необычной.
Она прошла мимо последнего мужчины и вышла на улицу. Лошадь и вагонетка ждали впереди с эмблемой орла на боку из золота. Сорча вытащила из кармана платья сморщенное яблочко.
Нежные бархатные губы забрали фрукт из ее ладони, лошадь застонала от счастья.
— Придется немного подождать, друг, — сказала Сорча с улыбкой.
— Эй! Женщина! — хлыст щелкнул над ее головой. — Тебе не говорили не трогать чужую лошадь? Уходи!
Она отскочила и пропала в толпе.
Был базарный день. Толпа народу хотела что-то продать. Немытые тела задевали ее, но она ощущала только запахи рыбы, мяса и свежих фруктов.
— Яйца на продажу!
— Цветы для дамы?
— Ткань всех цветов!
Сорча прижимала сумку к себе, старалась не смотреть в глаза. Ей не нужны были проблемы от жителей, что крестились, когда она проходила. Лотки стояли на улицах, полные еды, ткани, даже украшений из дальних краев. Некоторых торговцев она узнавала, других — нет.
Менестрель играл на флейте, наполняя площадь звуком. Сорча узнала песню и скрыла улыбку. Слова были неприличными. Его шляпа на земле была полна монет, другие тоже оценили его поступок.
Он подмигнул ей, когда она положила монетку к остальным.
Женщина, что продавала сухие травы, поймала ее за руку и вложила в ладонь Сорчи баночку меда.
— Для Дану.
— Я оставлю это в лесу, — Сорча убрала баночку в мешок. — Для чего-то особого?
— За здоровье.
Кивнув, она пошла дальше сквозь толпу людей. Ее не впервые просили о благословении. Они не хотели сами исполнять старые мольбы, ведь это было опасно, так что просили Сорчу оставить подношения за них. Если ее поймают, то сожгут на шесте те же люди, что передавали с ней подарки для фейри.
Еще несколько людей передали ей мелочи для подношений. Мешочек сахара, сухой букет лаванды, баночку сметаны. Мелочи, которые любили фейри, за которые они бы ответили добром.
Так было с фейри. Их нельзя было подкупить. Нужно было оставлять подарки, и, может, в один день фейри одарят в ответ.
Другая женщина схватила Сорчу за руку и оттащила от толпы. Грязный платок покрывал ее голову, поеденное молью коричневое платье висело на ее худом теле.
— Дочь не перестает плакать. Она кричит ночами напролет, и муж хочет бросить ее на холме завтрашней ночью, решив, что она подменыш. Есть другой способ? — ее опухшие глаза были полны слез, щеки были красными, а нос шмыгал.
Сорча похлопала ее по руке.
— Приведите ее к реке и подержите в воде. Не нужно целиком, хватит ног. Если они выглядят одинаково, она не подменыш. Если они похожи на ветки березы, то под вашей крышей фейри.
— Река?
— Магия фейри не работает в текущей воде, морок разрушается. Если она не фейри, то отведите ее в публичный дом. Я осмотрю ее, может, смогу помочь, а вы поспите.
— Благодарю, леди. Мне нечем отплатить.
— Я не прошу платы. Оставьте подношение Дану, когда сможете, и просите прощения, что винили ее детей в болезни дочери.
Женщина заламывала руки.
— А если это подменыш?
Сорча нахмурилась.
— Тогда придется оставить ее в лесу и надеяться, что они вернут вашего ребенка.
Она пошла дальше с тревожным разумом. Многие семьи думали, что болезненный ребенок был подменышем, но это редко оказывалось правдой. Тут не было подменышей годами.
Но подношения фейри уменьшились за последние годы. И с кровавыми жуками и появлением других религий и чужаков истории фейри стали мифами.
Люди забывали храмы. Священные воды пачкал скот. Многие люди не оставляли сливки и сахар на порогах. Никто не помнил старые обычаи, и они платили за это.
Сорча покачала головой. Она надеялась, что это не подменыш. Фейри часто меняли детей по причине. Это был нежеланный страшный ребенок или древний фейри хотел тихо умереть. Это не было справедливым обменом на дитя человека, да и бросать его на холме было без толку. Фейри умерли бы на холме, снова одинокие, брошенные и холодные.
Но она знала только такое решение.
Она старалась не задерживать взгляд на тенях в углах улицы. Семьи выгоняли зараженных из домов, боялись, что жуки распространятся. Она не могла перестать выглядывать их по краям толпы.
Она заметила ужасно худого мужчину. Он чесал шишку на щеке, которая двигалась при этом.
Сорча поежилась и поспешила дальше.