Страница 28 из 84
Марина
*****
Сканирую недовольную продавщицу усталым взглядом, понимая, что солнце неумолимо прячется за горизонт. Скоро стемнеет, и я останусь совсем одна, на улице в Богом забытой деревушке. Даниилу даже не нужно будет стараться, чтобы разводиться со мной – я просто умру тут от страха и холода, ведь никогда в своей жизни мне не приходилось оставаться без средств к существованию.
Моя красная «Тойота», которую я могла бы выгодно продать осталась на парковке у того самого отеля, в котором прожила несколько дней. Я просто решила больше ей не пользоваться.
В том душевном состоянии, в котором я пребываю последнее время опасно садиться за руль тем более, такому неопытному водителю, как я.
Сейчас единственной ценной вещью остался мобильный телефон да обручальное кольцо с бриллиантом. Но я очень сомневаюсь, что кому-то из местных жителей понадобится «Айфон» самой последней модели, а о ломбарде здесь, вероятнее всего, даже не слышали.
Да уж.
- А у вас переночевать нельзя?
Обращаюсь к кассирше, до боли закусывая нижнюю губу. Эта девушка – мой последний шанс постараться зацепиться в данной деревушке. Электрички уже не ходят и у меня нет других вариантов для ночлега.
Ну, неужели она не попытается войти в моё положение?
- Где?
- Ну, мне всё равно. Я и на полу согласна.
- Вот ещё! Топай отсюда!
Девушка больно толкает меня в бок, и, распространяя удушливый запах дешёвого парфюма, быстро захлопывает дверь магазинчика, выставив меня на улицу.
По моему лицу начинают течь злые слёзы, но я быстро беру себя в руки. Господи, я должна позаботиться и о себе и о своём малыше. Ведь он всё чувствует. Маленький мой.
- А может, комнату кто сдаёт?
Начинаю колотить кулаками в дощатую дверь магазинчика, надеясь на ответную реакцию. И, мне неожиданно везёт – створка незамедлительно распахивается, явив мне перекошенное от злобы лицо девчонки.
- Катись отсюда! Никто у нас комнаты не сдаёт! Совсем ополоумела в своей Москве! Тут люди по-честному зарабатывают!
- Но я заплачу за постой.
- Пошла вон! А то участкового позову, он вмиг тебя в обезьянник определит!
Дверь со злостью захлопывается и до меня начинает доходить, что проиграла.
Слёзы отчаяния подкатывают к горлу, и я начинаю задыхаться от нахлынувших чувств. Волосы трепет ночной ветерок, а в глазах стоит влажная пелена и я, спотыкаясь о камни, бреду по абсолютно безлюдной тропинке.
Сжимаю губы в жёсткую линию, окидывая бревенчатые дома тоскливым взглядом, и горестно качаю головой. Конечно, можно попробовать постучать в ближайший дом – вдруг там живут более сердечные люди, чем продавщица местного магазинчика, но у меня уже просто нет ни на что сил.
Хочется свернуться клубочком под берёзой и заплакать.
Неожиданно я осознаю, что погружённая в свои тоскливые мысли, не заметила как тропинка закончилась, и я оказалась на галечном берегу какого-то озера.
Испуганно оглядываюсь, ища глазами хоть какое-то укрытие и ощущаю, что на берегу я стою в гордом одиночестве. Полная белая луна освещает своим магическим сиянием пустынный берег и я понимаю, что ночевать мне придётся здесь.
У меня просто нет сил вернуться к домам.
На ужин у меня – пирожки с бутылкой молока, а вместо подушки придётся использовать собственную сумочку.
Кутаюсь в воротник пальто, подходя к ровной глади воды и присаживаюсь на корточки, опуская кончики пальцев в прохладную воду.
Бррр.
Да, для купания, пожалуй, рановато.
Запрокидываю голову наверх, испытываю ужасную тоску по всему, что меня ранее окружало. Может быть, я зря сделала столько глупостей? Нужно было простить мужу измену, порвать отношения с Катей и постараться перевернуть эту страницу.
Но смогла бы я так жить?
Вздох.
Нет, не смогла бы. Но, по крайней мере, у меня был бы дом, а у ребёнка – полноценная семья. А что сейчас?
Острая боль пронзает мои лёгкие, словно кинжал, и я перестаю дышать, захлёбываясь в судорожных рыданиях. Теперь у меня нет ни семьи, ни дома, ни денег. Я никому не нужна, и Даня обязательно отберёт у меня ребёнка, потому что я – никчёмное существо.
Так зачем мне жить?
Повинуясь секундному порыву, я скидываю с себя пальто и обувь, и начинаю заходить в прохладную воду озера, скрестив руки на груди. Если я сейчас утону, никто ведь даже не узнает об этом. Потому что ни одной живой душе не до меня дела в этом пустом, холодном мире…
- Эй, не надо!
До боли родной голос раздаётся в вечерней тишине, и я оборачиваюсь, стоя по колено в воде. Меня окатывает жаркой волной и я вспыхиваю, вглядываясь в темноту. К озеру приближается высокая мужская фигура, до боли знакомая, и у меня от напряжения мгновенно пересыхает во рту.
Этого просто не может быть.
Как он нашёл меня так быстро?
Я не могу ни пошевелиться, ни сказать что-то – ледяная змея ужаса плотным кольцом сковала моё тело, лишая меня возможности попытаться хоть что-то сделать. Супруг приближается, и в свете луны я уже отчётливо вижу эти родные, красивые очертания его мужественного лица.
- Не приближайся.
Хриплю, развернувшись к мужчине и выставляю вперёд руки, пытаясь защититься. Кто знает, что сейчас придёт ему на ум? И не задумает ли он расправиться со сбежавшей постылой женой?
- Пожалуйста, остановись!
Его голос звенит в глухой тишине, отдавая болью в каждой клеточке моего тела, и до меня доходит смысл его слов. Он что, спасает меня? Да быть того не может!
И слово «пожалуйста». Это так на него не похоже. Лебедев не привык извиняться за что-либо, он – победитель, а все вокруг – просто пешки, расступающиеся перед королём.
Но сейчас он ведёт себя странно. Не так, как обычно.
Это настораживает и пугает одновременно.