Ненавистные

— Никто не станет тебя искать, паршивка! — осклабился он. — И никому в голову не придёт искать тебя здесь, а уж тем более подозревать меня в похищении. Эти придурки из полиции жопу от пальца отличить не могут!

— Раз я смогла распутать этот клубок, то и они когда-нибудь разберутся. Будь уверен, старый ты хрен!

— Кстати, дорогая, раз уж ты все равно ещё жива и никуда не спешишь, может расскажешь, как ты влезла во все это?

Женя от души фыркнула, собираясь как можно дольше потянуть время.

— Вы сами подвели меня к этому делу, — она села, превозмогая боль, и уперлась спиной в стену. — Ваше издательство отправило меня и Марка на презентацию Радулова. Ваше издательство свело меня с Виолеттой Вознесенской. А дальше все дело везения и невероятных совпадений. Раньше я не понимала, что объединяет все эти убийства, но это было очевидно. Вы. Все ниточки тянулись к вам! Раньше я не понимала, с какой это стати журналу быть заинтересованным в бездарном писателе, зачем собирать информацию об убийстве Виолетты Вознесенской. Вы просто хотели держать всю информацию под контролем, чтобы точно знать, что не оставили никаких улик!

— Этого было недостаточно, чтобы догадаться. Что было дальше? — с детским любопытством спросил он, и если бы не мысль о скорой смерти, она бы в жизни не подумала, что этот человек может быть жестоким. Но боль во всем теле говорила иное.

— А дальше было знакомство с вашей дочерью. Та ещё стервоза, если честно, — она усмехнулась, наблюдая за тем, как перекосилось от злости его лицо. — А ещё и потаскуха, как оказалось, ведь не смогла сохранить верность своему жениху!

Раздался звук очередной пощечины, и Женя с трудом открыла глаза, чувствуя, как под одним из них набухает синяк.

— Не смей! Откуда ты вообще узнала, что у неё была интрижка с Радуловым?

— Удачное стечение обстоятельств, — Женя беззаботно пожала плечами, словно не она только что словила подачу в лицо. — К тому же, она не отрицала этого. А я очень умная, как вы поняли.

— Скорее глупая! — фыркнул он. — Была бы умной — не стала бы лезть в это дело, а подумала бы о своей безопасности. А теперь ты умрешь по своей же глупости!

— Только у меня кое-что не сходится, — она нахмурила брови, пытаясь не поддаваться головокружению. — Что такого узнал Радулов, за что его пришлось убрать? И как Вознесенская в это вляпалась? Раз уж мне скоро умирать, то я бы хотела узнать всю правду, чтобы не сильно мучаться вопросами в чистилище.

Он удивлённо вскинул брови и покачал головой, словно не веря, что собирается все ей рассказать.

— Скажем так, дорогая, большую часть денег я имею не с легального бизнеса. Я договорился с Игорем, что отдам ему все бразды правления рестораном, если он разрешит мне проводить некоторые… махинации через бухгалтерию. И все было бы идеально, ведь если кто-то бы и узнал о том, что в ресторане твориться неладное, то первым делом заподозрили бы Тарковского. Не меня.

— И чем промышляете? — Женя снова сплюнула на пол кровью. — Наркотики? Проституция?

— Всем понемногу, — отстранённо ответил он, склонив голову на бок.

Со стороны двери, ведущей в дом, послышался мужской голос, и Шитов повернул голову на звук.

— Так, красавица, посиди немного, никуда не уходи. Через пару минут вернусь и мы продолжим наш увлекательный разговор.

Женя фыркнула на словах о том, чтобы она никуда не уходила, слабо представляя себе желанное бегство. Как бы ей не было страшно, она почти смирилась с тем, что умрет этой ночью.

Мужчина вышел за дверь и девушка облегченно выдохнула, чувствуя, как проходит шок, и страх накрывает новой волной. Так же, как и боль. Она сморщилась и притянула ноги к груди, зарываясь носом в колени. От отчаяния хотелось выть, ведь все, что ей оставалось — сидеть и ждать смерти.

Она вытянула ноги вперёд и решила запахнуть кофту посильнее, чувствуя, как по полу тянет холодом. Одной рукой она расправила кофту и начала застегивать пуговицы, заметив внизу кровавое пятно. На последней пуговице она замерла, нащупав небольшую булавку на изнанке кофты.

Булавка!

Женя едва не расплакалась от облегчения, снимая с кофты булавку, которую недавно прицепила ее мама. У неё была странная привычка — цеплять на все свои вещи эти чертовы булавки. Раньше Женя этого никогда не понимала, но теперь поклялась, что всегда будет иметь при себе маленького помощника.

Женя всадила иглу в замок наручников, вспоминая технику открывания замков. Руки тряслись от страха и волнения, поэтому у неё не получалось исполнить нужную комбинацию. Лишь с пятой попытки наручники щелкнули и расстегнулись, выпуская девушку из металлического плена.

Она подскочила на ноги, чувствуя, как от резкого движения закружилась голова. Схватившись за стену, она восстановила равновесие и двинулась вперёд к люку.

Так как комната была низкой, она с легкостью открыла люк, который даже не потрудились закрыть снаружи на замок. От этой новости она едва не разрыдалась, чувствуя свободу на кончиках пальцев. Она чуть подвинула табурет, чтобы удобнее было забраться наверх, и в этот момент раздались шаги за дверью.

На принятие решения ушли доли секунды, и она бесшумно подтянулась на руках, попадая прямо под косые струи летнего дождя.

В доме горел свет, поэтому она пригнулась и побежала в сторону леса, чувствуя, как ее время истекает. Нужно было спрятаться и переждать, чтобы сбить людей Шитова со следа.

Она чувствовала, как хлюпает вода в ее кедах, которые она купила вчера. Было страшно подумать, что было бы, если ей пришлось бежать такой бешеный кросс в туфлях на шпильке.

Ветви деревьев больно хлестали по лицу, и она несколько раз споткнулась, едва не растянувшись на мокрой земле. Дождь в первую же минуту насквозь промочил всю её одежду, но Женя не обращала на это внимания, сосредоточившись на извилистой тропинке.

Все тело болело, но она старалась заглушить дискомфорт, думая лишь о том, как ей выбраться в город. Впереди замаячила дорога, но девушка сомневалась, что встретит ночью хоть одну машину.

Выбежав на трассу, Женя остановилась. Вся радость от удачного побега испарилась, ведь она даже не знала, где находится. Не знала, в какую сторону ей идти, ведь вокруг был лишь густой лес.

Лес и липкий страх, который поглотил ее с головой.

========== Глава 26. ==========

Она сходила с ума.

Мокрая одежда плотно облепила тело, а ледяной ветер хлестал не хуже розги. Казалось, что она уже не чувствует ни холода, от которого тряслось все тело, ни голода, от которого желудок скоро прилипнет к позвоночнику, ни усталости. Женя продолжала переставлять ноги, продвигаясь все ближе и ближе к городу.

Светало. Дождь наконец прекратил свой бешеный пляс, а ветер чуть-чуть угомонился, но все равно заставлял вздрагивать от каждого своего порыва. Больше всего на свете ей сейчас хотелось придти домой, принять душ, поесть и лечь спать, но вместо этого она продолжала идти вперёд, мысленно уговаривая себя не сдаваться.

«Сдаются шлюхи и квартиры, а ты, дорогая моя, не относишься ни к первому пункту, ни ко второму!»

Она повторяла это каждые пять минут, чувствуя, что вот-вот станет либо шлюхой, либо квартирой, прости господи, лишь бы сесть и вдоволь нареветься. Она до чертиков устала, и теперь все было похоже на дурной сон.

Ей даже пришлось попить из лужи, лишь бы заглушить этот зуд в глотке. Чуть позже она усмехнулась тому, что не стала козлёнком, как в сказке, хотя была бы не против. А что? Очень даже неприхотливая животинка, которая в любой момент может подкрепиться травой.

Чтобы успокоить себя, Женя начала вслух перечислять все то, что съест в первую очередь, как окажется в городе.

— Отбивная, салат из морепродуктов, гамбургер, фри со спайси соусом, большая мясная пицца, куриный суп с лапшой, — она запнулась, чувствуя, что сейчас захлебнётся слюной, если продолжит. — Херов ты говнюк, Шитов, я с тебя вытрясу все до копейки, а потом наемся так, что не влезу ни в одно платье!