Страница 14 из 17
Сам Будерус уже человек весьма состоятельный. Но у него нет времени заниматься своими деньгами. Да и понравится ли ландграфу, если его казначей озаботится прибылями не только своего строгого господина, но и собственными. Бодерус мог бы доверить распоряжаться своими деньгами Майеру Ротшильду. Он умный и смышлёный человек, он умеет приумножать деньги, он тоже получит свой процент. Ротшильд не зарится на большие проценты – процент, который он возьмёт так мал, что это почти ничего…
Будерус может предложить свои деньги Мозесу Бюдингу. Или Михелю Симону. Или Герцу Майеру. Или Соломону Абрахаму. Или Зюсману Абрахаму. И они не откажут в услуге казначею ландграфа. Казначей – уважаемый человек. От его благосклонности зависит очень много. Он – ухо ландграфа.
Но Мозес Бюдинг, Михель Симон, Герц Майер, Соломон Абрахан и Зюсман Абрахан давно работают с деньгами ландграфа. Они уже пережили не одного такого казначея, как Будерус. И при всей их учтивости, демонстрируя почтение и уважение, в глубине души они уверены, что больше зависят от ландграфа, чем от его казначея. Они конечно же окажут услугу. Но приняв их услугу, он сам в какой-то мере станет зависим от них.
Нет, деньги лучше поручить Ротшильду. И он будет всем обязан только своему благодетелю, Карлу Фридриху Будерусу.
Будерус доверил Майеру Ротшильду капитал в двадцать тысяч золотых гульденов. О, это не тридцать восемь гульденов, которые Майер когда-то выручил, продав Вильгельму I несколько редких монет. Это большие деньги. Если их осторожно и с умом пустить в дело, то будет хорошая прибыль. Большую её часть получит Будерус. Ротшильду достанется ничтожный процент. Но алчность и жадность никогда не заглушат голос здравого расчета старика Майера. Двадцать тысяч гульденов – это в двадцать раз больше, чем его отец нажил за всю жизнь. Двадцать тысяч золотых гульденов – их теперь называют гольдгульденами, когда-то каждый из них весил три с половиной грамма, а теперь уже всего лишь два с половиной, – о, это очень большие деньги. Двадцать тысяч гульденов дадут Ротшильду возможность открыть свой банк. А банк – это не жалкая меняльная лавка.
Казначей ландграфа по мере сил и возможностей из самых лучших побуждений способствует деятельности банка «Майер Ротшильд и сыновья». И дела идут в гору…
Сыновья
У Ротшильда пятеро сыновей, есть кого оставить в лавке… Но пятеро сыновей Майера Ротшильда уже выросли. Они не хотят сидеть сложа руки, они готовы рисковать и участвовать в самых смелых предприятиях.
И вот, посланные отцом с разрешения господина казначея и с ведома ландграфа, они пришли к Мозесу Бюдингу, Михелю Симону, Герцу Майеру, Соломону Абрахаму, Зюсману Абрахаму и даже к таким важным и уважаемым людям, как Бетман, Руппель и Харниер и сказали:
– Пусть мы будем выполнять любые ваши поручения. Векселя и финансовые документы месяцами в дороге, кругом все воюют, везде таможни, обозы и конвои двигаются так медленно, что это приносит убытки. Пара пистолетов, карета с двойным дном – и мы в несколько дней доставим векселя из Франкфурта по адресам в Вену, и в Ганновер, и в Берлин, Рим и Геную, Венецию и Амстердам, в Мадрид, и Париж, и в Лондон.
Кто эти молодые настойчивые люди? Чего они хотят?
За ними стоит казначей ландграфа Вильгельма I Карл Фридрих Будерус. Они готовы ехать туда, куда их пошлют, они согласны рисковать, чтобы дела шли быстрее, а ведь в этом заинтересованы все, кто участвует в финансовых сделках. А за свои услуги они берут так мало, что это почти ничего. А раз так, то почему не поручить этим молодым людям оказывать услуги, от которых всем только польза?
Майер Ротшильд очень доволен сыновьями. И Будерус тоже хвалит их за безупречную исполнительность.
Тем временем совсем недалеко от Франкфурта у короля Бельгии большие неприятности. У него опустела государственная казна. Королю совсем негде взять денег. Король Дании – дядя ландграфа Вильгельма I. У ландграфа есть деньги, и он мог бы дать дяде в долг. Разумеется под процент.
Но брать процент с родственника нехорошо. Разумеется, кредит королю Дании выделил бы Мозес Бюдинг, или Михель Симон, или Герц Майер, или Соломон Абрахам, или Зюсман Абрахам. И даже не они – кредит очень велик, королю Дании нужны четыре миллиона талеров, а такими суммами ландграфа оперируют Бетман, или Руппель, или Харниер. Но очень многим в деловых кругах давно известно, что эти факторы и банкиры связаны с ландграфом Вильгельмом I. И если всё-таки не отказываться от возможности получить прибыль с кредита королю Дании, то это нужно сделать через какого-то малоприметного человека, чьи связи с деньгами ландграфа никому не бросаются в глаза.
И такой человек есть. По мнению главного казначея ландграфа, это Майер Ротшильд. О да, ландграф помнит этого еврея. Сумеет ли он распорядиться такой суммой? Как ни как это четыре миллиона талеров. По мнению главного казначея, Майер Ротшильд справится. Майер Ротшильд давно известен как умный и надежный человек. И он не один. У него пятеро взрослых сыновей. Это сообразительные и толковые, а главное уже опытные молодые люди. Они уже не раз выполняли серьёзные поручения в Вене и в Ганновере, и в Берлине, Риме и Генуе, Вене и Амстердаме, в Мадриде, Париже и в Лондоне.
К тому же банк «Майер Ротшильд и сыновья» за свои услуги берёт совсем маленький процент – такой маленький, что почти ничего.
Да, четыре миллиона талеров – это очень большие, это просто огромные деньги. И такая сделка не могла остаться незамеченной. И Мозес Бюдинг, Михель Симон, Герц Майер, Соломон Абрахам и Зюсман Абрахам, а уж тем более Бетман, Руппель и Харниер не сдержали возмущения. Кто такой этот Майер Ротшильд, чтобы у них под носом делать деньги? Но главный казначей Будерус считает, что Майер Ротшильд прекрасно выполнил поручение ландграфа. И если Мозес Бюдинг, Михель Симон, Герц Майер, Симон Абрахам и Зюсман Абрахам, а также господа Бетман, Руппель и Харниер недовольны, то банк «Майер Ротшильд и сыновья» справится и с теми сделками, которыми раньше занимались Мозес Бюдинг, Михель Симон, Герц Майер, Симон Абрахам, Зюсман Абрахам и Бетман, Руппель и Харниер.
Такого же мнения и ландграф Вильгельм I – уж больно заметна разница между суммой комиссионных, уходивших посредникам раньше, и той суммой, которую получил Ротшильд, к тому же сыновья Ротшильда хорошо знают, куда и к кому ехать по адресам в Вене, Ганновере, Берлине, Риме, Генуе, Венеции, Амстердаме, Мадриде, Париже и Лондоне. А кроме того, Майер Ротшильд очень надёжный человек. Очень надёжный. А это очень, очень важно.
И события вскоре подтвердили, что Майер Ротшильд – надёжный человек.
Наполеон I Бонапарт
Ландграф Вильгельм I, сам, быть может, того не желая, в силу обстоятельств того времени оказался в числе противников Наполеона I. И обстоятельства сложились не в пользу ландграфа. Речь о тех обстоятельствах, которые по никому не ведомым причинам складывались в Европе. Тридцатилетняя война, когда христиане-католики убивали христиан-протестантов, а христиане-протестанты убивали христиан-католиков, закончилась сто пятьдесят лет тому назад. Так как англичане жили на острове и в Тридцатилетней войне почти не принимали участия, они, чтобы не сидеть сложа руки, в середине XVII века начали гражданскую войну и отрубили голову своему королю Карлу I. Англию провозгласили республикой. Править страной стал простой сельский помещик Кромвель, прославившийся строгостью и даже жестокостью в военные годы. Но когда Кромвель умер, англичане спохватились, вырыли его тело из могилы и вздернули на виселице, как это в те времена любили делать в Англии. Монархию восстановили и на трон посадили сына казненного короля – Карла II.
Франция во многом отставала от Англии. Голову своему королю французы отрубили намного позже – в конце XVIII века, зато и королеве тоже. Их королева Мария-Антуанетта – дочь австрийского императора, то есть императора Священной Римской империи германской нации. Почти все европейские монархи её близкие или дальние родственники. И они начали войну против Франции. Францией правили пять избранных правителей, их называли директорами и они, как и многие французы, в основном жители Парижа, полагали, что во всей Европе нужно срочно установить республику, а монархам отрубить головы.