Приступ

   Внутри ветвей всё та же "родовая общинность":

  -- Дал "старший" город в удел - хорошо. Дал три - ещё лучше.

   "Дал" - "на своей воле".

   На "Святой Руси" есть закон - "лествица": кто кому чего должен "дать". И есть "беззаконие". Которое норовит стать "законом". "Закон" и "беззаконие" по числу прецедентов последних десятилетий почти сравнялись. Выбор - за государем. "На его воле".

   У Живчика ситуация ещё хуже, чем у смоленских. Благочестнику надо только отбиться от Жиздора. Лучше с Андреем, но, на крайний случай, можно и расплеваться. А Живчику спорить с Боголюбским - смерти подобно. Тот сам может Рязань взять и Живчика выгнать "до не видать вовсе". И никто, при нынешнем раскладе, на помощь не придёт.

   Логика владетеля, жизненный опыт, свой и отца, личные отношения - подталкивали Живчика к прочному союзу, к следованию воле Боголюбского.

   Так что рязанские и муромская делегации, вместе, само собой, с Владимиро-Ростово-Суздальскими, идею поддержали. К ним примкнули переяславльцы: их князь Глеб Юрьевич (Перепёлка) против старшего брата не пойдёт. И "по душе", и "по делу": он сидит в Переяславле только пока Жиздору "чего-нибудь жидкое" в голову не стукнуло.

   А вот выборные от городков полоцких, смоленских, новгород-северских... задёргались. Раздавались даже выкрики:

  -- Кидай всё нахрен! Поехали домой!

   Что гасилось встречными вопросами:

  -- И как тебя там встретят? Волю общества не исполнил? Князь что скажет?

  -- Так измена же!

  -- Тебя твой князь зачем посылал? - Для "звать Боголюбского в Киев". А ты не только не позвал, а ещё и своего с Боголюбским поссорил.

   Боголюбский - умный энергичный государь, храбрый воин, славный полководец. Администратор, строитель, трудяга. Не оратор, не агитатор. Доказывать правоту своего предложения перед толпой в две сотни съехавшихся из разных мест "вятших" не стал. Не захотел, потому что не умеет и это понимает.

   А вот Ропак и Мачечич, которые "пролетарии", которым терять нечего, а приобрести они могут если не весь мир, то достойный удел, понадевали свои корзны, подцепили мечи, увешались густо цацками и заявились в собрание.

   Мачечич - льстец и лгун, кому хочешь мозги вынесет и елеем зальёт. "Врёт не краснея". Ропак - умный, смелый, начитанный. Вовсе не "златоуст". Так и хорошо! - напарника не перебивает. Вставит изредка уместное слово и молчит. Работает символом. Герой, победитель шведов под Ладогой ("конница атакует флот"), невинная жертва новгородских воров-изменников, человеколюб, полный заботы о своих людях, печалей о неустроении нынешнем, "борец за правду", "за други своя", мститель за казнённых в Новгороде друзей-сподвижников.

   К ним присоединились и беглецы из Новгорода.

  -- Отца зарезали, жену снасиловали, подворье сожгли, имение отняли... Вот, сирота я горемычная, одинокая, гол как сокол. И у вас тако же будет. Ежели не остановим хищника киевского.

   На Руси несчастных жалеют.

   Народ вздыхал, соболезновал, крестился. Наконец, в январе 1169 г. в Успенском соборе Владимира, в присутствии двух епископов - Ростовского и спешно присланного для подталкивания процесса на любых условиях - Смоленского, состоялся обряд крестоцелования. Князья и выборные от городов клялись князю Андрею, сыну Юрьеву, внуку Мономахову в вечной верности и покорности. Первые - "почитать в отца место". Вторые - "на всей воле его".

   ***

   Уточню: прежний Ростовский епископ Феодор (Бешеный Федя), с помощью моей и гильотины, преставился. Смоленский Мануил Кастрат помер, волею божьей, осенью прошлого года.

   Какие люди уходят! Реликты эпохи "русских мамонтов". Новопоставленные владыки чувствую себя пока неуверенно, стараются с князьями не ссориться, поступать в согласии. Проще: делают, что им велят.

   Причина спешки - в движения многочисленного конного войска от Киева к Смоленску, посланного Жиздором.

   Уже не потеря одним из братьев Ростиславичей "северной столицы", Новгорода, не выжигание пусть и богатых, но отдалённых окраин вроде Торопца, грозило Смоленскому князю. Само сердце княжества могло быть разорено толпами торков, ведомых братом Боголюбского, князем Торческа, Михалко Юрьевичем, подручным князем Жиздора.

   Взять большой, хоть и худо укреплённый Смоленск, толпы "чёрных клобуков" не смогут. Но смогут выжечь Днепровскую долину, пока княжеские дружины сторожат новгородцев на двинских рубежах. Когда лет пятнадцать назад Долгорукий двинулся с севера, от Волги к Смоленску, Ростик, только что ставший первый раз князем Киевским, бросил всё и прибежал спасать свой город, отдав Долгорукому Великое Княжение. Пустит ли Благочестник "в распыл" "отцову задницу" (наследство)? - Нет. Единственное спасение - Боголюбский.

   ***

   Боголюбский... Вот же дал господь... У него не только шея кривая - у него вся душа перекрученная.

   Про этот исторический эпизод ("поход 11 князей на Киев") я знал только общую канву: пару фраз из учебника. А чего тут ещё думать? Казалось: далеко, не существенно. Сходили-победили - чего ещё заботиться?

   Когда же пришло время, когда принял решение, что надо в это дело ввязываться - не было времени остановиться, покопаться на личной "свалке", пропустить откапанное через "молотилку".