Мед.ведь.ма

Когда он начал впадать в бред при неудачах с лечением, а вернее после них, Бобби принимался шептать и бормотать одно и то же: «Она предупреждала, она предупреждала, она говорила о мосте… это за неё мне наказание, за неё!». Иногда бред срывался на крик, после которого, мокрый от пота и выдохшийся, парень на время угасал.

БиАй вошёл следом за Ёндже, которого всё ещё подстраховывал от непредсказуемости Чжунхэ, не убравший далеко пистолет. Бобби толком не приходил в сознание, что господин Ю быстро смекнул, присев рядом. Действительно, разговаривать бесполезно — не с кем. Открыв строгий несессер, Ёндже достал оттуда шприц с набранным лекарством. Хорошенько оглядев покалеченную часть тела — плечо и руку, химик, биолог и просто талантливый в науке человек-изобретатель прощупал некоторые места, которые тщательно изучил на рентгене, выкраденном из кабинета убитого доктора. Бобби застонал от боли, ударившей даже в бессознательность.

— Дохи… — выдохнул он, не открывая глаз. — Дохи… уходи… я не достоин… — Ханбин приподнял брови, удивленно услышав что-то новое, после чего покосился на гостя. Тот не отвлекался от своего дела, как будто бы не слушая и не слыша больного. Ёндже протёр проспиртованным тампоном участок кожи и поднёс к нему иглу.

— Что вы ему хотите вколоть? — ничего не понимая в медицине, решил всё-таки изобразить осведомлённость БиАй, чтобы его не провели с помощью и не навредили товарищу.

— Гормональное. Для начала. Чтобы заморозить процесс развития заражения. У него остановится любая воспалительная деятельность, инфекция замрёт. — Сообразив, что с ним специально говорят упрощенно, объясняя суть, Ханбин кивнул. Что ж, кажется, всё-таки это реальная помощь. Ёндже сделал укол и достал второй шприц. Не дожидаясь вопросов, он прокомментировал: — А это обеззараживание. Вашему другу будет больно, поэтому не подумайте, что я ввёл яд. Просто больные и поражённые клетки начнут выздоравливать. Всё равно что помазать йодом рану — начнёт щипать. Вот это то же самое, только изнутри.

Мужчина произвёл второй укол и стал подниматься.

— Всё? — почти с облегчением развёл руки Ханбин, до этого скрещенные на груди.

— Нет, это была первая стадия, чтобы он не откачурился намедни, — сдержанно улыбнулся Ёндже. — А теперь я должен попросить вас помочь мне его вынести и отвезти в соответствующее заведение, где я смогу оказать ему надлежащую помощь. — БиАй протестующее прыснул.

— Что?! Я не дам вам его куда-то увезти, может, вы его там зароете?

— Конечно, именно для этого я ввёл в него две инъекции общей стоимостью в десять тысяч долларов, — поправил лацкан пиджака Ёндже, защелкнув чемоданчик с «магией» и взяв его в руку. — Не подумайте, что мне жалко, но в данном случае мыслю ценовой категорией, чтобы вам были ясны мои намерения.

— Я не хочу, чтобы его куда-то увозили! — Бобби начал стонать и морщиться. Действие лекарств началось.

— Ну, тогда больше ничего не могу сделать, — двинулся на выход Ёндже, — но второй раз приходить не буду.

Ханбин опять принялся наспех соображать, как же быть? Как быть? Что делать? Он переглянулся с Чжунхэ, когда целитель от науки уже обувался в прихожей.

— Стойте! — Чтобы тот точно не ушёл, Чжунхэ для верности опять навёл на него дуло пистолета. БиАй, цокнув языком, опустил его, вместе с рукой товарища. — Подождите, господин Ю. Хорошо, мы дадим вам его забрать. Я смогу поехать с вами?

— Нет, простите, но лаборатория, которой я управляю, не принимает гостей. Если я показался вам хоть на грамм честным человеком, то вам придётся поверить мне на слово, если нет — я ничего не смогу поделать. Я собираюсь вылечить вашего друга, хотя знаю, что он подлый и плохой человек, однако мне нужна от него информация, а если он не будет жив и здоров, то ничего не скажет. Вашему Бобби нужно хирургическое вмешательство, наблюдение, капельницы и реанимационная аппаратура. Тут её нет. Секрет дальнейшего лечения я раскрывать не намерен, но могу заранее сказать, увидев картину живьём, что скорее всего справлюсь. Пусть рука примет немножко нетоварный вид в особенно запущенных местах, но она будет работать и двигаться, ничем не уступая той, что была до травмы. Итак, ваше решение?

Подумав ещё несколько секунд, Ханбин кивнул, знаком призывая Чжунхэ следовать за собой. Ёндже не стал возвращаться в комнату и позволил двум парням самим вынести третьего, аккуратно его придерживая. Бобби был в отключке, хотя на лице отражались муки, которые терпел организм.

Они спустились с ним по лестнице и вышли из подъезда, перед которым стоял автомобиль. И три человека в черных кожаных штанах возле него, один из которых был в золотой маске. Ханбин с опаской оглядел их. Мог ли он знать кого-то из них? Тех, чьи лица были открыты, он видел впервые. Что это за люди? Охрана чудо-врача? Ёндже открыл заднюю дверцу машины и помог уложить на сидение Чживона. Ему подогнули ноги, чтобы он уместился.

— Прошу вас, не волнуйтесь, — заверил ещё раз господин Ю, обернувшись напоследок к БиАю и Чжунхэ, — я буду держать вас в курсе событий, возможно, дело займёт недели две-три.

Он был похож на людей в белых халатах, они говорят так же привычно отстранённо, убедительно и профессионально, без заминок, потому что говорили подобное уже сотни раз.

— Мой телефон… — спохватился Ханбин.

— У меня есть, — остановил его Ёндже и, сев на переднее пассажирское, сказал водителю ехать. Троица в черных кожаных штанах осталась, наблюдая и подстраховывая, чтобы добытый Бобби и господин Ю с ним уехали без препятствий. БиАй запомнил номерные знаки, поглядев на них, и решил, что как только окажется дома, сразу же свяжется со своими — драконами, — и пробьёт этого типа. Но, видно, его замысел каким-то образом отразился на мимике, или был достаточно предсказуемым в целом. Незнакомец в золотой маске подошёл к нему и доверительно попросил:

— И не вздумай пытаться накопать что-то о нас, о Ю Ёндже. Попытаешься выследить — будет плохо, попытаешься раструбить — будет плохо, позовёшь кого-нибудь на помощь — будет плохо.

— Ты мне тут не угрожай, — хмыкнул Ханбин, — я за своего друга порву нахер, ясно?

— Тогда тебе придётся выбрать, кто тебе дороже, друг или сестра? — БиАй почувствовал ужас и спазм в груди. Сердце остро кольнуло. Чжунхэ рядом насторожился, приблизившись, поскольку слышал беседу.

— Только троньте её! — прошипел БиАй.

— Уже, — тихо сообщили губы под маской. Товарищи не выдержали и оба попытались выхватить пистолеты, чтобы направить на неизвестных, но неизвестные были быстрее, и вот уже три дула смотрело на двоих, замерших в безысходности. Ханбин попытался проглотить ком в горле. Все его мысли устремились к Бёль, его маленькой сестрёнке, которой всего двенадцать лет. Отец из-за бизнеса постоянно проживает в Сингапуре, и приезжает к детям только на праздники, и за Ханбёль присматривает он — брат, он её кормит, заботится о ней, покупает ей всё, водит на прогулки. Ханбёль — самый близкий, родной и любимый человек для него, и у БиАя стала уходить из-под ног земля. Он не хотел подумать о том, что приедет в их квартиру, а сестры там нет.

— Где она? Что вы с ней сделали, уроды? — постарался без паники и слёз в голосе произнести парень.

— Она у нас. С ней всё хорошо. И будет хорошо. Если ты не сообщишь никому о нашем визите, если не будешь искать и стучать. Если не будешь звонить Джиёну, твоему великому боссу, и просить заступиться и разобраться. Ты понял? Ни слова, БиАй, и получишь обратно и друга, и сестру.

— Суки, — процедил Ханбин, пытаясь запомнить тех, чьи лица не были закрыты. Когда Бёль будет дома, он найдёт их и размажет. А Бёль увезёт в Сингапур и спрячет. Нет, там она будет под крылом Джиёна, а тот тоже любит шантажировать своих подчиненных, если что-то надо. Чёрт, куда спрятать Бёль?!

— Мы просто хотим вернуть нашу девочку, тогда отдадим вашу.

— Я-то тут при чем?! Я даже не знаю, что делал Бобби два года назад! Если у него были заказы в Сеуле, то я о них знал, а когда он уезжал на выполнение заданий в другие места — он не докладывался о том, что там творил, я не могу ничем вам помочь, почему вы мою семью трогаете?!