Страница 145 из 167
— Тебе зачем? — въедливо прищурилась Минзи.
— Влюбился, — хмыкнул Чонгук, напуская на себя равнодушный вид и вспоминая лицо, что осветилось фонарём. Разве можно было не понарошку к нему остаться холодным?
— А, ну удачи, — прыснула задорным смешком девушка, не собираясь насмехаться, а в силу своего лёгкого характера. — Это была наша принцесса — дочь генеральши Бинбин. Она ещё юная, но уже здорово дерётся, уверена, в будущем она станет не хуже Черити…
— Которая из двух?
— Я не знаю, я не видела в темноте, кто из вас с кем дрался, — призналась Минзи.
— А кто была вторая?
— Вторая? — Минзи помедлила. — Вторая как раз была дочерью Хиджин. Моя кузина. Хиджин — тётя мне.
У Чонгука перехватило дыхание. Он видел, как его собеседница дёрнулась, подумав, что ему плохо, но он выпрямился и скорее пошёл вперёд, боясь услышать ещё хоть слово. Одна из двух! Либо та, которую он держал за руку, любуясь её красотой, либо та, которую Хосок скинул с крыши, неизвестно что ей сломав — ногу, руку? А если спину, и она останется парализованной?! Будда, сестра, его родная младшая сестра! Этим девчонкам было меньше двадцати, значит, это одна из его маленьких сестричек, лиц которых он не может себе уже и представить, по прошествии стольких лет. Та ли это была, которую он держал? Или нет? Они обе кричали на китайском и переговаривались на нём же. Сестра! Чонгук ощутил приступ, какие покинули его ещё в Тигрином логе — приступ рыданий слабого и одинокого мальчишки, брошенного, не понимающего, почему его вышвырнули, отказались от него. За что? Теперь он не заплачет, уже никогда не заплачет. Он взрослый мужчина и опытный воин, он убивал, карал и обманывал, он забирался в логово Дракона, сражался с ведьмой, дрался с амазонками — чёрт возьми, как какой-то аргонавт или Геракл! Но в эти минуты сердце опять стучало в груди подростка, хотящего материнского тепла, отцовского одобрения и сестринских объятий. Семейного очага. Неужели сестра была в его руках? Или, что ещё хуже, они её покалечили? Чонгук догнал Хоупа и пошёл рядом молча, понимая, что и эту битву клан Ян выиграл. Вот почему столько веков их никто не мог одолеть и свергнуть. Потому что он, могучий боец, надежда золотых этого поколения, один из лучших, пообещал себе, что больше никогда сюда не сунется — никогда! И никогда не поднимет руку на шаньсийских воительниц, и никогда не сможет с ними «договориться» так, как у них тут принято договариваться. Ведь любая из них может оказаться его родной сестрой. И в таком положении, как у него, было огромное количество бандитов и мужчин из мафиозных группировок. И все они замирали с оружием, задумываясь, не поднимают ли руку на свою родную кровь? Для многих эти мгновения становились последними, и стоили жизни. Так лучше не возвращаться сюда. «Никогда» — ещё с десяток раз повторил в мыслях Чонгук.
***
Датунский аэропорт был переполнен. Тридцать первого декабря все торопились успеть домой, долететь до родственников, возлюбленных, детей и родителей, мужей и жён. Цены на билеты поднимались, достать их было сложно. Хоупу пришлось раскошелиться, чтобы не прерывать операцию по возвращению альбиноски из Тибетских гор. Он позвонил в Сеул и попросил Суёпа, охранника из «Пятницы», встретить Дохи и отвезти в подполье, под присмотр Ёндже. Но из Датуна прямых рейсов в столицу Кореи не было, поэтому девушке предстояло лететь с Чонгуком до Сианя, и там сделать пересадку. Чонгук должен был ещё раз поговорить с Джоуми, убеждаясь, что Элия побывала там снова или, наоборот, разуверяясь в этом и, если её там ещё не было, отправиться на перехват в Лоян, а если уже была, то мчаться вдогонку, в сторону Дачжоу и Чэнду.
Хоуп с Бобби всё-таки решили лететь до Хэншуя, взять там два байка и проделать всю дорогу по известному маршруту. Ви отправлялся в Чэнду, а оттуда, на автобусах и такси, до Баосина, где и началось знакомство с Элией. Пять суток, которые они потеряли, на которые оторвалась внучка провидицы, было достаточным сроком, чтобы добраться до Баосина, особенно, если у неё были деньги, поэтому городок, где когда-то девушка работала санитаркой, предполагался конечной точкой, куда приедут в конце концов все.
Чживону с трудом удалось согласиться на то, чтобы отпустить Дохи. Он знал, что его впереди ждут неприятности, сражения, морозы колючей зимы и погоня, и не хотел окунать в это Дохи, даже зная её стойкость. Они взялись за руки и начали прощаться, готовясь к расставанию. Будет ли оно долгим, никто знать не мог, но оставалось надеяться, что всё закончится удачно, и вскоре они воссоединятся.
— Прости, что не могу быть рядом, — обнял Бобби свою девушку, прижимая к себе, целуя её волосы, не желая раскрывать объятий, чтобы она не ускользнула из них. И к кому! К тому смазливому негоднику, который, похоже, уже втёрся ей в доверие. — Прости, что всё так вышло…
— Не извиняйся, — поцеловала его в щёку Дохи, едва дотянувшись на цыпочках. Какой он у неё высокий и сильный! Отойдя от ужаса покушения, студентка воспроизводила в голове момент выстрела, и никак не могла понять, как Бобби это сделал? Как отбил пулю и не пострадал? А спросить всё не выдавалось ни минутки. — Я буду ждать тебя. Не подставляйся, ладно? Я очень буду переживать.
— Не волнуйся, теперь мне есть, ради кого выживать, — улыбнулся ей бывший наёмник и легонько поцеловал в губы. — Я люблю тебя, Хомячок, ты же знаешь.
— Знаю, — разрумянилась она, — я тоже тебя люблю. Мой Бобби, — осторожно, прислушиваясь к этой фразе, произнесла она и, хихикнув, отступила, всё дальше отходя, пока не поравнялась с Чонгуком и не пошла с ним на их рейс.
Они сели на соседние места. Дохи никак не могла уложить в своём мозгу, что у неё есть парень. Он любит её, а она его. Это совпало! С её-то внешностью, с её вечным невезением, совпало так, что она полюбилась именно тому, кого выбрало её сердце. Девушке хотелось бы поделиться с кем-нибудь счастьем, но с другой стороны, такое трепетное и радостное чувство хотелось держать за пазухой, беречь и не подставлять под ветер разговоров, чтобы не задуло. Эти дни рядом с Бобби казались сказкой, несмотря на холод, усталость, нападение, страхи и подозрительность — они были вместе, и он почти не выпускал её руки из своей! Они целомудренно целовались, как только оставались без посторонних глаз, и дальше этого не заходило. Дохи покосилась на Чонгука, который был молчаливее и строже обычного. Так терзали его поиски ведьмы, или что-то другое испортило настроение? Она не могла знать, что Чонгук вертит слова Минзи о сыночке от какого-то дракона, он помнил кузину из детства эмоционально, как прямую и открытую девчушку, какая никогда бы не солгала, значит, сын существует. А что же его старшие сёстры? Им под тридцать уже, самая старшая уехала куда-то на учебу из дома ещё в восемнадцать. В университет ли она поехала? Или куда-то в Шаньси? Родила где-то здесь, в этой горной провинции, как и Минзи, от какого-нибудь бесславного негодяя. А вторая по старшинству? Тоже обслуживает гангстеров, чтобы умаслить их и переманить на свою сторону? Даже если они такие же лихие убийцы, как Черити Лавишес, они всё равно спят с типами вроде Эвра, Биая, Хангёна — сына Дзи-си, и чёрт знает кого ещё. Сандо? Сандо спал с кем-то в Шаньси, будучи стерилизованным наёмником, ему было всё равно, он не оставил бы после себя потомства. «Бывал ли он близок с моими сестрами?» — гадал, кручинясь, молодой человек.
Посмотрев на Чонгука украдкой, студентка вежливо убрала свою улыбку с мордашки. Нехорошо веселиться и блаженствовать, когда у кого-то на душе тяжело.
Дохи задумалась обо всём, что произошло. О том, что эти парни — не друзья Чживона, но и плохими они не были. Нормальные ребята, осмотрительные, любезные, временами забавные, положительные во всех отношениях. Они не поступили плохо с Минзи, которую победили. Что бы сделали на их месте Биай, Чжунэ, Бобби в их компании? Девушка переборола дрожь, но ответ знала: они бы поступили с ней так же, как те двое мужчин хотели поступить с ней, Дохи. Или Бобби больше не такой? Ей стало ясно, и Чживон коротко подтвердил, что произошло между ним и Элией, которую все ищут. Из слов Минзи и догадок, исходящих из всего пережитого, легко угадывалось, что Элия была не единственной такой. Если бы её подруга — Джинни, не любила так своего парня, и не удержалась бы от измены, что бы с нею сделал Чживон? Дохи не хотелось и думать, но убежать от крутящихся фантазий было некуда.