Страница 61 из 68
Поэтому, когда в их взглядах промелькнуло сомнение, когда два стражника посмотрели друг на друга, Мари с трудом подавила еще один рык. Она должна найти Эмброуза, прежде чем струсит. Предостережения Деймоса были в глубине её сознания и медленно перерастали в глухой рев.
— А суши тебе нравятся? — невинно спросила она. Она осмотрела свои ногти, затем взглянула на охранников из-под ресниц. — Я обожаю суши.
Их глаза расширились за долю секунды до того, как они повели её по коридору. Она сдержала вздох облегчения и последовала за ними, уже сгорая от нетерпения увидеть Эмброуза. Деймос, скорее всего, был с ним — когда он не следил за каждым движением Мари, Деймос предпочитал быть рядом с единственным мужчиной, который не убегал в панике каждый раз, когда татуированный «демон» подходил к ним.
Стражники провели её в самый конец дворца, и они прошли через черные мраморные двери, прежде чем остановиться у заблокированного входа. Девушка заглянула им за плечи, собираясь оттолкнуть их.
— Он тренируется, — сказал охранник, преграждая ей путь.
— Ну и что? Впусти меня, — потребовала она. Когда девушка попыталась обойти их, они лишь преградили ей путь.
— Это небезопасно.
— О, боже мой! Просто позволь мне…
— Мари? — её сердце остановилось при звуке голоса возлюбленного, а потом на лице появилась широкая улыбка. Один из охранников неохотно уступил ей дорогу, и она поплыла вперед, целуя Эмброуза в щеку.
Потом она заметила кровь, синяки и порезы.
— Что, черт возьми, случилось? — спросила она, и в её голосе прозвучала тревога, когда она нежно прикоснулась к его щекам. Маленькие нити его кожи уже отделялись и скрепляли рану, оставляя после себя только полоску крови.
Он пожал плечами, глядя на охранников позади неё.
— Кажется, я сказал, что хочу, чтобы она оставалась в комнате.
Стражники неловко переминались с ноги на ногу.
Ее глаза сузились.
— А я и не знала, что меня держат взаперти.
Эмброуз вздохнул, обнял её за плечи и повел в другую комнату. Мари широко открыла глаза, осматривая окружающую ее сцену.
В комнате было совершенно темно, только два маленьких огонька горели в противоположных углах. Крошечные красные надписи были выгравированы по всей комнате, настолько микроскопические, что если бы она не была так очарована этой комнатой, то не заметила бы её.
Позади нее раздался стон, и она резко обернулась, чтобы увидеть, как открываются двери из черного мрамора. Почти такие же большие, как двери, ведущие в зал суда, большие куски мрамора раздвинулись, открывая еще более величественную комнату.
Вместо того, чтобы быть полностью чёрным, это место было покрыто чем-то похожим на серебро — но это не могло быть оно. Помещение было настолько блестящим, что почти переливалось всеми цветами радуги, но под определенным углом на нее с металлическим отливом смотрели предметы. У стен стояли трибуны, занимавшие примерно два полуприцепа в длину. Потолок был самым высоким, который она когда-либо видела. Настолько высоким, что если она хотела разглядеть верхушку, ей пришлось бы щуриться.
Мари поняла, что потолок имеет куполообразную форму, а в центре его — открытое отверстие. Она сомневалась, что в помещении, явно похожем на тренировочную комнату, найдется открытая дыра, через которую кто-то легко сможет проникнуть. Если кто-то найдет вход в эту дыру и прорвется, подумала Мари, у них будет полный доступ во дворец и к тому, кто находится внутри.
— Я был занят, — сказал он, пожимая плечами.
— Я вижу это, — прошептала она с благоговением.
Эмброуз действительно был занят. Около двадцати Атлантов стонали на земле, схватившись за животы, словно от сильной боли. На земле были разбросаны груды оружия. Мечи, клинки, копья, стрелы — все лежало на полу.
— Занят избиением больших плохих Атлантов? — спросила она, смеясь. Мари отважилась пройти вперед, вглубь просторной, почти чужеродной комнаты. Она услышала, как за ней закрылись мраморные двери, но не обернулась.
— Просто тренировка. Дуэль будет через час, и Кай сказал, что я должен быть готов.
Мари фыркнула.
— Готовиться к тому, чтобы сразить старика, которому приходится использовать жалость, чтобы завоевать чью-то сторону?
— Нет, — спокойно ответил он, прежде чем подойти к мужчинам и помочь им сесть.
Именно тогда Мари заметила в нем что-то необычное. Не быстро исчезающие порезы или синяки, а то, как он держался, выражение его глаз.
— Кай верит, что что-то должно произойти, но не с Х'Сай. Деймос мечется по дворцу вместе с легионом других Атлантов.
Мари медленно подошла к нему.
— Это действительно беспокоит тебя, не так ли?
Когда девушка положила руку ему на плечо, то почувствовала, как напряглись его плечи, и могла поклясться, что ее собственную руку свело судорогой.
— Сето не хочет, чтобы я был счастлив, — тихо сказал он, и в его глазах вспыхнула боль. — Я уже знаю, что она приедет.
Её глаза расширились.
— Каким образом? — выдохнула она, опускаясь на колени. Эмброуз пристально посмотрел на неё, как будто они виделись в последний раз. Её сердце оборвалось при виде этого зрелища.
— Благодаря тебе. Я знаю Сето. Я знаю, что она знает о тебе. Ты… Мари, ты делаешь меня счастливым. — Эмброуз помог последнему сесть на хвост и полностью сосредоточился на ней. Остальные мужчины отошли на задний план, когда он взял ее за плечи. — Я не знаю, как ещё это сказать. Я думал, что был счастлив до того, как встретил Сето, до того, как затонула Атлантида… но то, что я чувствую к тебе, просто…
Он помолчал, переводя дыхание.
— Это убивает меня изнутри. Мои мать и отец встретились через несколько дней и сразу же влюбились друг в друга. Это то, чего я всегда хотел. Я всегда надеялась, что получу то же, что и они, а потом встретила тебя.
Он хрипло рассмеялся.
— Такая невинная и наивная. Ты спасла меня, когда я думал, что меня уже не спасти, даже когда я этого не заслуживал. Судьба никогда не любила меня, — сказал он печально, глядя в сторону. Онемение поселилось в её груди. — Сето никогда меня не любила. Я не знал, насколько она может быть… насколько пугающей она может быть. Она в глубине твоего сознания, как паразит, который возвращается и никогда не уходит. Она высасывает твою волю, твое счастье.
Мари не знала, что сказать, когда он замолчал. Не было слов, которые она могла бы ему сказать. Онемение в груди распространилось на все ее тело, захватывая руки и ноги, пока она едва могла заставить себя дышать. Боль, исходившая от него, причиняла ей физическую боль. Её горло сжалось, как будто кто-то душил ее.
— Ты мое счастье, Мари. Она придет сюда, заразит меня и высосет моё счастье. Она оторвет тебя от меня, и что я получу? Чувство вины. Стыд. Разрушение. Мне почти ненавистно, что я так сильно люблю тебя из-за этого. Потому что я знаю, что когда она придет сюда, то заберет тебя; есть вероятность, что я потеряю тебя.
— Эмброуз, — выдохнула она, и ее пронзила агония. — Этого не будет…
— Так и будет. Я это чувствую. Деймос это чувствует.
Он резко вдохнул, вырываясь из её рук.
— Все это время я думала, что хочу кого-то любить. Но теперь, когда я знаю… теперь, когда у меня есть ты… мысль о том, что Сето сделает что-то с каждым из нас, разрывает меня на куски. Я не знаю, схватит ли она тебя за то, что ты помог мне бежать, или потому, что хочет отомстить за себя, или схватит нас обоих и заставит смотреть, как мы умираем.
— У меня были… сны. Где я наблюдаю за тобой и за ней. Ах, Мари, — сказал он хрипло, — они ужасны. Я потратил каждую минуту, чтобы сделать эту неделю лучшей в твоей жизни, потому что Сето близко. Я не мог тебе сказать… не хотел тебя пугать. Боги, Мари. Мне так чертовски жаль.
Мари резко всхлипнула, схватив его за плечо. Он стряхнул её с себя, но она заметила, как быстро затрепетали его ресницы, и поняла, что он давится той же болью, что и она.
— Я так чертовски сожалею, что подвергла тебя опасности — я хотел, чтобы ты была счастлива. Я не хотел волновать тебя. Я хотел…